«Я думаю, что основные барьеры на пути великих дел связаны не с катастрофическими событиями, требующими героических усилий. Гораздо важнее сконцентрироваться на дополнительных усилиях и результатах, чем на героических актах, которые обычно привлекают львиную долю внимания», – считает Анджела Дакворт.
В 2012 году фонд KIPP открыл в США свою 109-ю школу, в которой училось не менее 32 тысяч учащихся. «Выдержка, по сути, представляет собой комбинацию настойчивости и стойкости», – объясняет Дейв Левин, один из основателей KIPP, в видеофильме на сайте программы{65}. Левин верит, что выдержка – наряду с другими чертами характера, такими как самоконтроль, живость и благодарность, – помогает сформировать будущее ребенка. Он говорит об этом так: «Если эти сильные стороны личности представляют собой жизненные исходы с высокой степенью предсказуемости, почему бы не заставить наши школы сконцентрироваться именно на них?» KIPP придерживается открытой политики в отношении оценок учеников и результатов своей работы, которые оказываются стабильно выше средних значений по всей стране{66}. Если Мишель, Дакворт, Айхштадт и целый ряд других психологов правы, то именно мало что значащие для остального мира показатели, такие как приобретенная выдержка и CPA, в будущем дадут миру новых Баха, Дерека Джетера и Гарри Каспарова. Однако если молодые люди действительно к этому стремятся, им не только потребуется уделять много времени работе над задачами – помимо этого, им нужно будет научиться организовывать время.
4. Плохое расписание
Третья сила плато,
или Вы можете забыть о забывании
Сейчас вы примете участие в эксперименте, требующем максимальной точности.
Просим вас ни на что не отвлекаться во время чтения этой главы. Если вам нужно съесть сэндвич, выйти в туалет или кому-то позвонить, сделайте это прямо сейчас.
Вернулись? Отлично.
Извините за эту жесткость, однако на ней обязательно настаивал бы Петр Возняк, окажись он на нашем месте.
Итак, изучите приведенные ниже символы – можете произнести их вслух для себя, – а затем продолжайте чтение.
EBH → DRE → SQT
Вы увидите их еще несколько раз в этой главе, и совсем скоро мы попросим вас еще раз взглянуть на них. Подождите… Еще рано…. Еще чуть-чуть… Вот, сейчас:
EBH → DRE → SQT
Мы вернемся к этим символам еще раз через 25 секунд (или примерно через 200 слов), однако пока что пришло время познакомить вас с Возняком – человеком, который отлично знает, как придерживаться графика{67}.
Возняк имеет докторскую степень в области когнитивной психологии, однако его истинная страсть связана с расширением возможностей мозга. Вдохновившись исследованиями памяти, предпринятыми Германом Эббингаузом (вы о нем помните, не так ли?), Возняк последние двадцать лет своей жизни проводил постоянный эксперимент по оптимизации. Все, что он читал, каждый разговор, который он вел, каждая минута физических упражнений – в сущности, каждый элемент его жизни управлялся подобно симфонии. Каждое его действие совершалось в идеальный момент, что позволяло, по мнению Возняка, превратить жизнь в настоящий шедевр.
Возняк был особенно заинтригован эффектом интервала — явлением, открытым Эббингаузом и показавшим, что ожидание между актами ознакомления и повтора информации значительно улучшает запоминание. Возняк хотел понять, может ли он прожить всю жизнь, руководствуясь этим принципом. С этой целью он, взяв каждый элемент данных о себе, который только можно было найти, добавлял его в алгоритм для оптимизации понимания или деятельности.
Возняк считал, что человеческое мышление способно абсорбировать невероятный объем информации, однако здесь очень важно расписание. Давайте еще раз посмотрим на наши символы (да-да, пришло время для очередного повтора – посмотрите на них внимательно, прочитайте каждый из них, можно даже вслух):
EBH → DRE → SQT
Эти символы аналогичны последовательностям, которые использовал Эббингауз для измерения объема своей памяти 130 лет назад. Они случайны и не содержат явной последовательности, тем не менее мы можем научиться запоминать их, для чего нам нужно правильно расставить периоды их изучения во времени. Продолжительность периода ожидания была определена с большой долей точности уже после первых экспериментов Эббингауза. Хотя когнитивные психологи знают, в чем состоит этот принцип интервального повторения, он крайне редко используется как в процессе учебы, так и в научной деятельности по изучению механизмов работы мозга. Интервальное повторение – это настоящее противоядие для плато, связанных с обучением. В школах часто спорят о плюсах и минусах механического запоминания, однако истина состоит в том, что обе стороны в таких спорах неправы. Судя по всему, лучший способ научиться состоит не в тупом зазубривании, однако не следует полностью отказываться от старомодных механических техник. Мы ведем речь о случайном запоминании, возникающем вследствие интервального повторения. Мы напомним о нем немного ниже.
Возняк слышал об эффекте интервала еще в 1982 году, когда был молодым студентом, изучавшим молекулярную биологию в Университете Адама Мицкевича в Познани, в своей родной Польше. Как и все студенты-биологи – да чего уж там, как все студенты, – он понимал, что теряет неимоверное количество времени на попытки запоминания перед экзаменом информации, 90 процентов которой будет забыто всего через несколько недель. В отличие от большинства студентов, Возняк не был удовлетворен хорошими оценками. Он хотел учиться и хотел запомнить буквально все.
«Я фиксировал все поступавшее ко мне знание в огромном количестве блокнотов{68}. Довольно быстро я понял, что не могу удерживать всю нужную информацию в памяти с помощью традиционных методов. Учебного материала становилось все больше и больше. Постоянно повторять его было просто невозможно. Мне нужно было воспользоваться своей интуицией и найти какие-нибудь хитрости для решения этой проблемы», – рассказывал он в интервью в 1997 году.
Кроме того, Возняк безумно хотел изучить английский язык. В начале 1980-х годов он мог говорить по-английски совсем немного и почти не имел доступа к западным СМИ, однако и этого было достаточно, чтобы понять, что польское правительство, контролируемое СССР, лгало ему. Он отчаянно хотел знать правду о мире, что лично для него предполагало способность читать и понимать английскую речь. Такая двойная мотивация в совокупности с интуитивным пониманием собственного мышления и великолепными навыками наблюдателя повела Возняка по тому пути, который прошел Эббингауз сотней лет ранее.
Мы должны на минуту остановить свой рассказ и вернуться к нашему эксперименту. Обычный взрослый человек читает около 200–250 слов в минуту{69}. Это означает, что после того, как вы последний раз смотрели на наши странные трехбуквенные аббревиатуры, и до момента, когда дошли до данного предложения, вам удалось прочитать почти 300 слов. Иными словами, с того момента прошло около двух минут. Хорошо, давайте-ка повторим:
EBH → DRE → SQT
А теперь вернемся к Возняку.
Как и Эббингауз, Возняк понял, что самое главное состоит не в том, чтобы просто снова и снова повторять информацию. Повторы нужно организовать по времени. Однако идея Возняка была куда более глобальной. План Эббингауза для запоминания случайных символов был составлен из простого любопытства, но начало компьютерной эры сделало открытие Возняка доступным и применимым почти для каждого жителя Земли. Разработанная им система противостояния плато памяти довольно смело заявляет: «Вы можете забыть о забывании».
Современные компьютеры лишь приблизительно отражают механизмы работы человеческого мозга. Они имеют устройства для краткосрочной и долгосрочной памяти – оперативная память и жесткий диск. Информацию в оперативной памяти можно быстро открыть и изучить. Данные с жестких дисков должны быть особым образом загружены, что порой занимает время. И для людей, и для компьютеров куда более полезно иметь факты под рукой. Без возможности сразу обратиться ко всем нужным фактам вы не можете сравнить между собой альтернативы вроде предложений о новой работе или различных авиарейсов. Какой смысл знать имя жены вашего босса, если вы никак не можете вспомнить его, столкнувшись с ней нос к носу в кофейне Starbucks? Даже если вы вспомните его через пару минут или залезете за ответом в Facebook, это вам уже не поможет. Вам, как и компьютеру, лучше всего хранить нужные данные в оперативной памяти.
Разумеется, жесткие диски всегда будут по объему больше оперативной памяти, и наш мозг должен постоянно проводить различие между фактами «под рукой» и долгосрочными фактами, которые когда-нибудь (но совершенно не обязательно) могут нам понадобиться. К сожалению, эволюция наделила нас мозгом со встроенной системой, которая более не удовлетворяет нашим потребностям. Наш мозг создан так, чтобы удерживать в подобии оперативной памяти лишь определенные факты – к примеру, о том, что огонь может нанести ожог и что травм, с которыми вы столкнулись в молодости, следует избегать любой ценой всю оставшуюся жизнь. Все, что не связано с явной и насущной смертельной опасностью, переносится на нашу версию жесткого диска. Периодическая таблица элементов кажется не столь важной в сравнении с угрожающим голодным медведем, поэтому после того, как таблица побывала в вашей оперативной памяти (скажем, на период теста по микробиологии), она находит свое место в пыльных подвалах мозга. Вы ее будто забываете.
