Никому из нас не дано жить вечно, и почти каждому его дни сократит какой-то недуг. А хотелось бы вам, подобно несчастному буфетчику, заранее узнать и срок, и диагноз? К счастью, человек избавлен от этого трагического знания. Иначе жизнь омрачилась бы страхом неотвратимо надвигающейся болезни.
Но человек во все века стремился перехитрить судьбу и узнать то, что ему самой природой знать не позволено. Древнейшая хитрость такого рода – астрологический прогноз. Вооружившись знанием древней науки, люди пытаются заранее проследить жизненный путь своей души и тела. Каков же результат? Весьма показательное исследование этой проблемы американскими учеными подробно описано в предыдущей главе. Оно недвусмысленно свидетельствует: у тех, кто верит в астрологию, разного рода болезни действительно обострялись (порой с летальным исходом) в соответствии с гороскопом. Те, кто в это не верит, не подвержены этой зависимости и вообще живут в среднем на пять лет дольше.
Астрология – наука спорная. А вот данные наследственности четко записаны в наших генах и сомнению не подлежат. Поэтому специалисты советуют изучить свою родословную, с тем чтобы предвидеть вероятность будущих недугов. Но не рискуем ли мы тем самым подменить мистическую веру в гороскопы материалистической верой в генетику, причем с тем же печальным результатом? Может быть, судьбу, и правда, лучше не знать?
Важно понимать, что наследственность и судьба – вещи хоть и взаимосвязанные, но довольно косвенно.
Оставим в стороне врожденные пороки развития, обусловленные наследственностью. В этих случаях речь идет не о вероятности болезни, а, увы, о свершившемся факте. Иное дело, когда родословная указывает на риск более позднего возникновения патологии. Можно ли воспрепятствовать грозящей беде?
Ученые давно ведут спор о том, в какой мере наследственность определяет нашу судьбу. Одни считают, что все индивидуальные особенности человека заложены в генах, и влияние внешней среды ничего не может изменить по существу. Их противники, наоборот, решающее влияние приписывают среде. Но эти крайние точки зрения, как и любые крайности, наверное далеки от истины. Самым удачным кажется мнение одного из генетиков, который сказал: “Все на 100 % определяется наследственностью, и все на 100 % определяется средой”. Парадокс этого суждения – только кажущийся. Дело в том, что генетическая предрасположенность – это величина потенциальная, которая в той или иной мере реализуется в зависимости от факторов среды, проще говоря – от образа жизни. В соответствующих условиях унаследованная склонность развивается и актуализируется, в иных условиях – остается в зародыше, никак себя не проявляя. И это касается почти всех индивидуальных свойств – будь то умственная одаренность, физическая сила или склонность к алкоголизму.
Например, по сей день точно не установлены причины, по которым человек заболевает шизофренией. Предполагается, что наследственность тут играет не последнюю роль. Дети родителей-шизофреников гораздо чаще страдают этой болезнью, чем дети здоровых отца и матери. Однако известно немало случаев усыновления таких детей здоровыми родителями, и в этих случаях вероятность заболевания резко снижалась. То есть сама атмосфера жизни семьи служит мощным катализатором наследственной предрасположенности либо тормозит ее.
При этом внешние факторы могут сыграть и всецело определяющую роль в возникновении заболевания. Так, потомок жизнерадостных предков может оказаться в столь критической ситуации, что естественным ее результатом явится депрессия. Либо, не имея в роду ни одного пьяницы, но попав в нездоровую среду, человек может вне всякой наследственной зависимости скатиться к алкоголизму. Если до этого он произвел на свет ребенка, то в генетическом наборе последнего никак не отразится пугающая тенденция. А вот взросление в семейной атмосфере, окрашенной в алкогольные или депрессивные тона, скорее всего скажется не лучшим образом.
Одна и та же болезнь может поразить и человека, отягощенного наследственной предрасположенностью, и человека без такой предрасположенности. Только первому для развертывания “программы” болезни достаточно незначительного внешнего толчка, тогда как второй заболеет лишь в очень неблагоприятных условиях. И для одного, и для другого образ жизни явится решающим условием, разница – лишь в мере отрицательных влияний.
Поможет ли нам изучение нашей генеалогии в предотвращении грозящих недугов? Ответ на этот вопрос вовсе не однозначен. Каждый может найти в своем роду какую-то патологию. И если спроецировать эту тенденцию на себя и мучительно прислушиваться к малейшим симптомам в своем организме, то не исключено, что эти симптомы не замедлят проявиться, как в случае с китайским гороскопом. Специалисты утверждают, что знание наследственности позволит правильно организовать свою жизнь, воздерживаясь от вредоносных влияний и культивируя свое здоровье. Но кто мешает заняться этим вне всякой связи с наследственностью?
Кроме того, в наших условиях очень непросто получить квалифицированное заключение о своих наследственных склонностях. Специалистов, умеющих провести такой анализ, вы в районной поликлинике не найдете. А самодеятельное копание в родословной может породить лишь болезненную мнительность – как выясняется, весьма небезопасную.
Поэтому все суждения о наследственных склонностях правильнее расценить как информацию к размышлению, чем как рекомендацию к действию. Но так или иначе, правильно организовать режим питания и сна, обеспечить необходимую физическую нагрузку, избавиться от вредных привычек следует независимо от того, от чего умер ваш прадедушка.
Магия имени. Как назвали, так и проживешь?
Nonem est omen (Имя – это предначертание)
Древнеримское суждение
Джульетта, героиня бессмертной трагедии Шекспира, терзаясь от невозможности соединить свою жизнь с любимым, принадлежащим к враждебному клану (иначе сказать – к другой фамилии), взывала к возлюбленному Ромео:
Одно ведь имя лишь твое – мне враг,
А ты – ведь это ты, а не Монтекки.
Монтекки – что такое это значит?
Ведь это не рука, и не нога,
И не лицо твое, и не любая
Часть тела. О, возьми другое имя!
Что в имени? То, что зовем мы розой, —
М под другим названьем сохраняло б
Свой сладкий запах! Так, когда Ромео
Не звался бы Ромео, он хранил бы
Все милые достоинства свои
Без имени. Так сбрось же это имя!
Оно ведь даже и не часть тебя…
(перевод Т.Щепкиной-Куперник)
Впрочем, если верить популярным ныне теориям, юная итальянка была не права. Не будь она Джульеттой, судьба ее сложилась бы совсем иначе и, возможно, даже не пересеклась бы с судьбой Ромео, если б он звался по-другому. Ибо само имя (а также фамилия, которая, по сути дела, есть часть имени) предопределяет весь склад личности человека и его жизненный путь.
На эту тему в последние годы выполнено множество изысканий (которые, увы, при всем желании невозможно назвать научными), и сегодня на любом книжном прилавке можно встретить с десяток книг под красноречивыми названиями: «Имя и судьба», «Тайна имени» и др. Люди охотно раскупают эти книги, пытаются отыскать в них тайные предначертания, связанные с их собственными именами. Особое внимание к этой проблеме проявляют будущие родители в стремлении дать своим детям «правильные» имена. Насколько оправданы их ожидания?
Раскритиковать эту теорию очень легко с помощью простых примеров. И хотя одной лишь критикой в данном случае ограничиться недопустимо, с нее, однако ж, и начнем. Для примера возьмом простое и широко распространенное (причем у многих народов) женское имя Анна. Выберем наугад несколько известных личностей, носивших или носящих это имя, и попробуем сравнить их жизненный путь.
Анна Болейн – английская королева, мать королевы Елизаветы I. Судя по немногочисленным свидетельствам историков, была чрезвычайно яркой и интересной женщиной. Стала предметом бурной страсти любвеобильного Генриха VIII – ради нее он не только развелся со своей первой женой (всего их у него было шесть), но и предпринял с этой целью церковную реформу, поскольку не мог получить одобрения развода со стороны Римского Папы. Однако вскоре Анна была обвинена в супружеской неверности и в возрасте 29 лет казнена.
Анна Австрийская – еще одна августейшая особа, дочь испанского короля Филиппа III. Замуж была выдана за французского короля Людовика ХIII, причем сугубо по политическим мотивам, ни о каких пылких чувствах там не было и речи (ситуация, увы, обыденная для царственных особ). После смерти мужа выступала регентшей при своем несовершеннолетнем сыне Людовике ХIV; государством тем временем фактически правил ее фаворит кардинал Мазарини. После воцарения сына удалилась в монастырь, где умерла в возрасте 64 лет.