Завершающие сцены картины, снимавшиеся в начале ноября 1958 года, потребовали от больной Мэрилин неимоверных физических усилий. Выписавшись из больницы, она лежала в отеле, «чтобы не растрясти ребёнка».
А между тем её партнёры не пожелали даже преподнести ей жалкий букетик в честь премьеры. Ни Тони Кёртис, ни Джек Леммон не скрывали своего нерасположения к Мэрилин — или, по крайней мере, к её манере работать. Мало того что она регулярно опаздывала на площадку, а то и вовсе отсутствовала, она требовала по 30 раз переснимать один и тот же дубль, и фильм превысил бюджет примерно на полмиллиона. Однако, как выяснилось, не зря. В апреле, мае и июне 1959 года он неизменно возглавлял список самых популярных лент. К концу 1960 года чистая прибыль от него составила 18 миллионов. Это был кассовый и художественный триумф Мэрилин.
Но профессиональный успех совпал с личной трагедией, горькой, опустошившей душу жизненной катастрофой. Мэрилин в третий раз пришлось отказаться от надежды стать матерью.
Последним подарком судьбы стала для неё встреча на съёмочной площадке с королём актёров — Кларком Гейблом в фильме «Неприкаянные». А в сентябре газеты сообщили: Мэрилин выбрала адвоката для ведения бракоразводного процесса.
В октябре закончились съёмки «Неприкаянных». Мэрилин и Артур возвратились в Нью-Йорк. На разных самолётах.
Версий развода родилось множество. Возможно, истинную его причину знала только сама бывшая миссис Миллер. Но вот что написала журналистка Шейла Грэм: «Самая важная причина заключалась в том, что Миллеру ужасно наскучило жить с секс-символом, с женщиной, которую он считал недалёкой и невероятно закомплексованной. Она же пыталась сделать его своим отцом, матерью, дядей. Чтобы справиться с этой задачей, нужно было положить все силы, но тогда ничего не оставалось бы для творчества».
Выход на экраны «Неприкаянных» почти не привлёк к себе внимания прессы, зато газетчики с готовностью откликнулись на известие, что Мэрилин Монро тайно проходит лечение в психиатрической больнице в Нью-Йорке, скрываясь под именем Фей Миллер.
Затем вместе с Джо Ди Маджо Мэрилин улетела сперва во Флориду, набраться сил и погреться на солнышке, а оттуда — через Голливуд — в Лас-Вегас, чтобы принять участие в шоу Фрэнка Синатры, с которым, как утверждали злые языки, их связывала не только дружба (что они в один голос отрицали).
Мэрилин после лечения разительно отличалась от той, которой была в последние месяцы. К ней вернулась неутомимая энергия прошлых лет. «Я чувствую себя гораздо счастливее, — говорила она, — а главное — свободнее».
Но вскоре после того, как она отпраздновала своё 35-летие, «скорая помощь» вновь доставила её в больницу. В четвёртый раз за пять месяцев.
К тому же заметно пошатнулись её денежные дела. На текущем счету значилось всего 96 долларов 54 цента. Надежды на новый контракт не оправдались.
Мэрилин впала в глубочайшую депрессию.
Её смерть стала величайшей мировой сенсацией. Все строили догадки: как могла женщина такой редкой красоты, пользовавшаяся невиданной славой и, как считалось, обладавшая несметным богатством, так возненавидеть жизнь или бояться её, что предпочла покончить с нею счёты? Для того чтобы ответить на этот вопрос, перенесёмся в 1954 год.
В один из тёплых летних дней актёр Питер Лоуфорд устроил в доме своего агента Чарлза Фельдмана вечеринку в честь молодого амбициозного сенатора от штата Массачусетс Джона Фицджеральда Кеннеди и его супруги Жаклин.
Лоуфорд сделал всё возможное, чтобы на вечеринку к Фельдману вместе с Джоном Кеннеди была приглашена также и Мэрилин Монро. В то время Мэрилин была ещё замужем за Джо Ди Маджо. Впоследствии Мэрилин скажет о первой встрече с Кеннеди: «Он ни на секунду на сводил с меня глаз, и в какой-то момент мне даже стало неловко».
Вплоть до начала 1955 года и даже после развода с Ди Маджо Мэрилин никому не рассказывала ни о своих отношениях с Кеннеди, ни о постоянных поездках в Нью-Йорк. Любить Кеннеди и пользоваться взаимностью означало разделять с ним одну прекрасную тайну. А какая женщина — включая и Мэрилин — не мечтала делить всё с одним из самых обольстительных мужчин Соединённых Штатов?
В течение всех 50-х годов Мэрилин не прекращала своего интимного общения с Кеннеди. Даже её свадьба с Артуром Миллером в 1956 году практически не повлияла на её отношения с Джоном. В январе 1960 года, когда Кеннеди выставил свою кандидатуру на выборах в Белый дом, Мэрилин присоединилась к актёрам и актрисам, задействованным в его предвыборной кампании и вносившим в неё личные денежные вклады.
Мэрилин продолжала следовать за Кеннеди от ранчо в Коннектикуте до квартиры в Нью-Йорке или номера гостиницы, где кандидат в президенты устроил свою штаб-квартиру. Что же он ей обещал? Может, он пользовался её наивностью, её простодушной готовностью всегда верить в сказку? Ничего подобного. В натуре Мэрилин было много привлекательного. С ней — никакого лицемерия, никаких уловок. С ней он мог расслабиться, быть самим собой, ей он мог доверить самые сокровенные тайны. Именно в этот период на пути Мэрилин стали встречаться весьма необычные личности. Фрэнк Синатра, друг клана и крёстный отец мафии; Сэм Муни Джанкана, которого великий певец ввёл в круг Кеннеди и который открыто пользовался властью низводить политиков «из князей да в грязь»; Джудит Кэмпбелл, одна из главных фигур в окружении Кеннеди, также принадлежавшая к кругу Джанканы и Синатры.
На второй день после открытия съезда демократической партии, 13 июля 1960 года, Джон Кеннеди пригласил Мэрилин Монро и ещё нескольких близких людей отужинать в его номере отеля «Беверли-Хиллз». Но прежде Мэрилин и Кеннеди уединились.
«Кеннеди был не в себе, — язвительно заметила Лина Пепитоун, которая некоторое время прислуживала звезде. — Мэрилин призналась мне, что он всё время гладил её бёдра и щипал за талию. В тот вечер, как она сказала, его рука преодолела запретный рубеж и оказалась глубоко у неё под юбкой. Но, обнаружив, что на ней не было трусиков, он страшно смутился, покраснел и отдёрнул руку. Она же только звонко рассмеялась».
Питер Лоуфорд тоже присутствовал при этой сцене. Зять Кеннеди испытывал к Мэрилин искреннюю дружбу, однако опасался, что молодая актриса, весьма неуравновешенная и всегда готовая залить шампанским и транквилизаторами своё отчаяние и свои любовные неудачи, могла повредить человеку, имевшему все шансы стать президентом США.
Кеннеди не принимал в расчёт душевной хрупкости самой прекрасной женщины в мире. Став президентом в ноябре 1960 года, он и думать перестал о разводе.
Но чего стоит моральный облик Кеннеди? Этого вопроса Лоуфорд себе не задавал, и, когда президент приказал ему найти Мэрилин, он её нашёл. Задание было не из лёгких: сначала нужно было разбудить актрису, спавшую в своей новой квартире в районе Брентвуд на окраине Лос-Анджелеса. Вместе с ней там жила и сестра-сиделка Юнис Мюррей, приставленная к Мэрилин её психиатром, доктором Гринсоном. Для актрисы эта квартира была её убежищем, её гнёздышком, местом, где она могла уединяться с Кеннеди. Лоуфорд долго стучал в дверь комнаты. Наконец, всё ещё сонная, появилась Мэрилин. «Поторапливайся!» — крикнул раздражённый Питер. После долгих сборов сияющая Мэрилин вновь появилась в дверях, её прекрасные волосы цвета платины были убраны под пышный чёрный парик.
Кеннеди в это время гостил в Палм-Спрингз у актёра и певца Бинга Кросби. У Кросби собралось много влиятельных политиков-демократов, но единственное, чего хотел Кеннеди, — это расслабиться и развлечься. Юрист Филипп Вэстон рассказывал: «Меня поразило то, что не было предпринято никаких мер, чтобы сохранить её инкогнито. Этот маскарад с париком был просто ребячеством. Кеннеди, казалось, совершенно расслабился. На нём был лёгкий свитер с воротничком „под горлышко“, а на ней что-то вроде туники. Мэрилин выглядела немного странно. Вместе они производили впечатление заговорщиков. Ту ночь они провели вдвоём».
Жаннетт Корман, родственница актрисы, утверждала, что «Мэрилин никогда не переставала верить в то, что сумеет подняться до уровня Джона Кеннеди как в физическом, так и в интеллектуальном плане. Она надеялась стать настоящей леди, которой бы он мог не стыдиться».
Несмотря на предупреждения советников и давление политиков, Кеннеди не порвал с Монро. Как же мог он отказаться от этого чудесного существа, которое волновало его как мужчину, жадно ловило каждое его слово и облегчало тяжесть его нелёгких обязанностей?
На праздновании сорокапятилетия Джона Кеннеди в Мэдисон-Сквер-Гарден в Нью-Йорке Мэрилин должна была появиться на слоне — эмблеме демократической партии — и спеть «Happy birthday to you, Mr. President!» («С днём рождения, господин президент!»). На ней должно было быть платье от Джин-Льюис, повторявшее наряд Марлен Дитрих. Питер Лоуфорд, исполнявший роль церемониймейстера, вызвал Мэрилин на сцену. Один раз… второй. Никого. Он попробовал ещё раз, уже с раздражением: «А сейчас, дамы и господа, покинувшая нас Мэрилин Монро». Эта ужасная шутка (построенная на двойном значении английского слова late, которое может означать «опаздывающая» или же «покинувшая нас», мёртвая) заставила Мэрилин выйти из своей уборной… Потом, несмотря на отговорки Мэрилин, Лоуфорд прислал к ней Роберта Кеннеди. Молодой министр юстиции и отец семи детей оставался с ней примерно четверть часа. Конечно же, он ободрил актрису, сказав, что президент остался доволен, но, возможно, у него были и другие причины, чтобы задержаться с ней… «Роберт Кеннеди словно обезумел, бегал вокруг неё с вытаращенными глазами, как будто загипнотизированный её вызывающим платьем», — рассказывал один из присутствовавших. После этого случая в Мэдисон-Сквер-Гарден Мэрилин и Роберт несколько раз встречались. Что его в ней привлекало? Возможно, загадка человека, балансировавшего между отчаянием и желанием соблазнять.
