class="v">свой меч широкий — Нэглинг [44],
владыка ведеров,
из ножен выхватил
и острым жалом
вспорол утробу
огневержителя, —
сдохло чудище.
Так Беовульф и Виглаф вдвоем одолели змея. Но для конунга та битва стала последней: страшные раны от драконьих клыков начали смердеть, грудь покрылась язвами — то действовал змеиный яд.
Вождь сел под серыми скалами, дружинник омыл водой его лицо и грудь, снял с него шлем. И тогда Беовульф, чувствуя приближение смерти, сказал Виглафу сойти под землю и принести древние сокровища, чтобы он мог насытиться их блеском, возлечь рядом и без печали покинуть земную жизнь.
Виглаф выполнил повеление и, сойдя в пещеру, увидел там множество удивительных вещей. Он сложил сокровища в мешок и в кольчугу и взял светозарный стяг. С драгоценным грузом он вышел из подземелья, боясь не застать своего господина в живых. Беовульф и правда был почти при смерти, но когда Виглаф окропил его водой, он очнулся и увидел золото.
И тогда Беовульф восславил Господа, ниспославшего ему победу в битве, а его народу — такие богатства. Свой прах он повелел укрыть в кургане на Китовом мысу. Виглафа Беовульф сделал своим единственным наследником.
«…В час предначертанный
ушли знатнейшие —
и я за ними!»
С последним словом
угасло сердце
мудрого старца;
осталось тело,
костра пожива;
душа отправилась
искать награды
среди угодников.
Глашатай передал гаутам весть о гибели Беовульфа и дракона. Он предрек им великие бедствия после того, как о гибели конунга узнают фризы и франки. Воины, облившись слезами, отправились к Орлиным скалам, чтобы увидеть останки Беовульфа и дракона.
Сокровища они вынесли из пещеры, а дракона скинули с утеса в море, чтобы он сгинул в пучине. Проклятое драконье сокровище решено было сжечь на погребальном костре с Беовульфом. На Китовом мысу возвели костер, украсив ложе конунга щитами и кольчугами. Мужественные воины оплакивали своего повелителя, и выла простоволосая старуха, что близятся страшные бедствия. Когда дым развеялся, гауты насыпали высокий курган над прахом Беовульфа, ставший путеводным знаком для морских скитальцев. Сокровища захоронили в холме. Так все, что было в драконьей пещере, вернулось под землю.
Сигурд — победитель Фафнира
Герой Сигурд (Сигюрдр), сумевший убить Фафнира (или Фафни), стал самым прославленным победителем драконов в скандинавских сагах. Сказание об этой битве встречается повсеместно в северноевропейском искусстве и литературе. Здесь же мы приводим отрывок из «Саги о Вёльсунгах» — поэтического изложения истории клана Вёльсунгов, датируемого примерно 1275 г. [45] В детстве Сигурд был отдан на воспитание карлику Регину, и тот поведал мальчику о несметных сокровищах, которые хранит его брат — великан по имени Фафнир, обращенный в дракона за свою неуемную жадность. Накануне битвы Регин выковал Сигурду знаменитый меч Гнев (на древнескандинавском языке — gramr). Легенда о Сигурде отличается тем, что в ней описан дракон, ранее имевший человеческий образ. Как и чудовище из поэмы о Беовульфе, Фафнир страстно любил золото и драгоценности, но он не мог ни летать, ни извергать огонь. Подобно гигантским змеям Древнего Рима, он ползал по земле и испускал облака яда, а земля содрогалась под тяжестью его необъятных колец.
Вот едут Сигурд и Регин в пустынные горы к той тропе, по которой обычно проползал Фафни на водопой, и сказывают, что с тридцать локтей был тот камень, на котором лежал он у воды, когда пил.
Тогда промолвил Сигурд:
— Сказал ты, Регин, что дракон этот не больше степного змея, а мне сдается, что следы у него огромные.
Регин молвил:
— Вырой яму и садись в нее, а когда змей поползет к воде, ударь его в сердце и так предай его смерти; добудешь ты этим великую славу.
Сигурд молвил:
— Как быть, если кровь змея того зальет меня?
Регин отвечает:
— Нечего тебе и советовать, раз ты всего пугаешься, и не похож ты отвагою на своих родичей.
Тут поехал Сигурд в пустыню, а Регин спрятался от сильного страха. Сигурд выкопал яму; а пока он был этим занят, пришел к нему старик с длинной бородой и спросил, что он делает, и Сигурд ему сказал. Отвечает ему старик:
— Это дурной совет: вырой ям побольше, чтобы кровь туда стекала, а ты сиди в одной и бей змея того в сердце.
Тут старик исчез, а Сигурд выкопал ямы, как было сказано. А когда змей тот пополз к воде, то задрожала вся округа, точно сотряслась земля, и брызгал он ядом из ноздрей по всему пути, но не устрашился Сигурд и не испугался этого шума. А когда змей проползал над ямой той, вонзил Сигурд меч под левую ключицу, так что клинок вошел по рукоять. Тут выскакивает Сигурд из ямы той и тянет к себе меч, и руки у него — все в крови по самые плечи. И когда огромный тот змей почуял смертельную рану, стал он бить головой и хвостом, дробя все, что под удар попадало. И когда принял Фафни смертельную рану, стал он спрашивать:
— Кто ты таков, и кто твой отец, и какого ты роду, что дерзнул занести на меня оружье?
Сигурд отвечает:
— Род мой неведом, и имя мне — Статный Зверь, и нет у меня ни отца, ни матери, и один совершил я путь.
Борьба Сигурда и Фафнира на иллюстрации Артура Рэкхема
Фафни отвечает:
— Если нет у тебя ни отца, ни матери, то от какого же чуда рожден ты? И если ты скрываешь от меня имя свое в смертный мой час, то знай, что ты лжец.
Тот отвечает:
— Называюсь я Сигурд, а отец мой — Сигмунд.
Фафни отвечает:
— Кто подговорил тебя на это дело и как дал ты себя подговорить? Разве ты не слыхал, что все люди боятся меня и моего шлема-страшилища? Остроглазый отрок, отважен был твой отец.
Сигурд отвечает:
— Подстрекнул меня крепкий дух, а совершить помогла эта мощная длань и этот мой острый меч, как ты теперь изведал; и редко в старости стоек, кто в детстве дрябл.
Фафни говорит:
— Знаю я, что если бы взращен ты был в роду своем, то умел бы биться грозно; но большое диво, что кащей полоненный отважился биться со мною, ибо редко пленник отважен в поле.
Сигурд молвил:
— Попрекаешь ты меня тем, что возрос я вдали от рода. Но хоть был я взят на войне, никогда я не
