Маленький пароходик, переваливаясь на волнах с боку на бок, перевозит господина из Сан-Франциско с семьей, тяжко страдающих от морской болезни, на Капри. фуникулер доставляет их в маленький каменный городок на вершине горы, они располагаются в отеле, где все их радушно встречают, и готовятся к обеду, уже вполне оправившись от морской болезни. Одевшись раньше жены и дочери, господин из Сан-Франциско направляется в уютную, тихую читальню отеля, раскрывает газету — и вдруг строчки вспыхивают перед его глазами, пенсне слетает с носа, и тело его, извиваясь, сползает на пол, Присутствовавший при этом другой постоялец отеля с криком вбегает в столовую, все вскакивают с мест, хозяин пытается успокоить гостей, но вечер уже непоправимо испорчен.
Господина из Сан-Франциско переносят в самый маленький и плохой номер; жена, дочь, прислуга стоят и глядят на него, и вот то, чего они ждали и боялись, совершилось, — он умирает. Жена господина из Сан-Франциско просит хозяина разрешить перенести тело в их апартаменты, но хозяин отказывает: он слишком ценит эти номера, а туристы начали бы их избегать, так как о случившемся тут же стало бы известно всему Капри. Гроба здесь тоже нельзя достать — хозяин может предложить длинный ящик из-под бутылок с содовой водой.
На рассвете извозчик везет тело господина из Сан-Франциско на пристань, пароходик перевозит его через Неаполитанский залив, и та же «Атлантида», на которой он с почетом прибыл в Старый Свет, теперь везет его, мертвого, в просмоленном гробу, скрытого от живых глубоко внизу, в черном трюме. Между тем на палубах продолжается та же жизнь, что и прежде, так же все завтракают и обедают, и все так же страшен волнующийся за стеклами иллюминаторов океан.
Н. В. Соболева
Рассказ (1916)
Экспозиция рассказа — описание могилы главной героини. Далее следует изложение ее истории. Оля Мещерская — благополучная, способная и шаловливая гимназистка, безразличная к наставлениям классной дамы. В пятнадцать лет она была признанной красавицей, имела больше всех поклонников, лучше всех танцевала на балах и бегала на коньках. Ходили слухи, что один из влюбленных в нее гимназистов покушался на самоубийство из-за ее ветрености.
В последнюю зиму своей жизни Оля Мещерская «совсем сошла с ума от веселья». Ее поведение заставляет начальницу сделать очередное замечание, упрекнув ее, среди прочего, в том, что она одевается и ведет себя не как девочка, но как женщина. На этом месте Мещерская ее перебивает спокойным сообщением, что она — женщина и повинен в этом друг и сосед ее отца, брат начальницы Алексей Михайлович Малютин.
Спустя месяц после этого разговора некрасивый казачий офицер застрелил Мещерскую на платформе вокзала среди большой толпы народа. Судебному приставу он объявил, что Мещерская была с ним близка и поклялась быть его женой. В этот день, провожая его на вокзал, она сказала, что никогда не любила его, и предложила прочесть страничку из своего дневника, где описывалось, какее совратил Малютин.
Из дневника следовало, что это случилось, когда Малютин приехал в гости к Мещерским и застал дома одну Олю. Описываются ее попытки занять гостя, их прогулка по саду; принадлежащее Малютину сравнение их с Фаустом и Маргаритой. После чая она сделала вид, что нездорова, и прилегла на тахту, а Малютин пересел к ней, сначала целовал ей руку, затем поцеловал в губы. Дальше Мещерская написала, что после того, что случилось потом, она чувствует к Малютину такое отвращение, что не в силах это пережить.
Действие заканчивается на кладбище, куда каждое воскресенье на могилу Оли Мещерской приходит ее классная дама, живущая в иллюзорном мире, заменяющем ей реальность. Предметом предыдущих ее фантазий был брат, бедный и ничем не примечательный прапорщик, будущность которого ей представлялась блестящей. После гибели брата его место в ее сознании занимает Оля Мещерская. Она ходит на ее могилу каждый праздник, часами не спускает глаз с дубового креста, вспоминает бледное личико в гробу среди цветов и однажды подслушанные слова, которые Оля говорила своей любимой подруге. Она прочла в одной книге, какая красота должна быть у женщины, — черные глаза, черные ресницы, длиннее обычного руки, но главное — легкое дыхание, и ведь у нее (у Оли) оно есть: «…ты послушай, как я вздыхаю, — ведь правда есть?»
Н. В. Соболева
ЮНОСТЬ
Роман (1927–1933, опубл. поля. 1952)
Алексей Арсеньев родился в 70-х гг. XIX в. в средней полосе России, в отцовской усадьбе, на хуторе Каменка. Детские годы его прошли в тишине неброской русской природы. Бескрайние поля с ароматами трав и цветов летом, необозримые снежные просторы зимой рождали обостренное чувство красоты, формировавшее его внутренний мир и сохранившееся на всю жизнь. Часами он мог наблюдать за движением облаков в высоком небе, за работой жука, запутавшегося в хлебных колосьях, за игрой солнечных лучей на паркете гостиной. Аюди вошли в круг его внимания постепенно. Особое место среди них занимала мать: он чувствовал свою «нераздельность» с нею. Отец привлекал жизнелюбием, веселым нравом, широтой натуры и еще своим славным прошлым (он участвовал в Крымской войне). Братья были старше, и в детских забавах подругой мальчика стала младшая сестра Оля. Вместе они обследовали тайные уголки сада, огород, усадебные постройки — всюду была своя прелесть.
Потом в доме появился человек по фамилии Баскаков, ставший первым учителем Алеши. Никакого педагогического опыта у него не было, и, быстро выучив мальчика писать, читать и даже французскому языку, к наукам по-настоящему он ученика не приобщил. Его воздействие было в другом — в романтическом отношении к истории и литературе, в поклонении Пушкину и Лермонтову, завладевшим на- всегда душой Алеши. Все приобретенное в общении с Баскаковым дало толчок воображению и поэтическому восприятию жизни. Эти беспечные дни кончились, когда настало время поступать в гимназию. Родители отвезли сына в город и поселили у мещанина Ростовцева. Обстановка была убогой, среда совершенно чужой. Уроки в гимназии велись казенно, среди преподавателей не нашлось людей сколько-нибудь интересных. Все гимназические годы Алеша жил только мечтой о каникулах, о поездке к родным — теперь уже в Батурино, имение умершей бабушки, поскольку Каменку отец, стесненный в средствах, продал.
Когда Алеша перешел в 4-й класс, случилось несчастье: был арестован за причастность к «социалистам» брат Георгий. Он долго жил под чужим именем, скрывался, а потом приехал в Батурине, где его по доносу приказчика одного из соседей и взяли жандармы. Это событие стало большим потрясением для Алеши. Через год он бросил гимназию и возвратился под родительский кров. Отец сначала бранился, но потом решил, что призвание сына не служба и не хозяйство (тем более что хозяйство приходило в полный упадок), а «поэзия души и жизни» и что, может быть, из него выйдет новый Пушкин или Лермонтов. Сам Алеша мечтал посвятить себя «словесному творчеству». Развитию его очень способствовали долгие разговоры с Георгием, которого освободили из тюрьмы и выслали в Батурине под надзор полиции. Из подростка Алексей превращался в юношу, он возмужал телесно и духовно, ощущал в себе крепнущие силы и радость бытия, много читал, размышлял о жизни и смерти, бродил по окрестностям, бывал в соседних усадьбах.
Вскоре он пережил первую влюбленность, встретив в доме одного из родственников гостившую там молоденькую девушку Анхен, разлуку с которой пережил как истинное горе, из-за чего даже полученный в день ее отъезда петербургский журнал с публикацией его стихов не принес настоящей радости. Но потом последовали легкие увлечения барышнями, приезжавшими в соседние имения, а затем и связь с замужней женщиной, которая служила горничной в усадьбе брата Николая. Это «помешательство», как называл свою страсть Алексей, кончилось благодаря тому, что Николай в конце концов рассчитал виновницу неблаговидной истории.
В Алексее все более ощутимо созревало желание покинуть почти разоренное родное гнездо и начать самостоятельную жизнь. Георгий к этому времени перебрался в ларьков, и младший брат решил поехать туда же. С первого дня на него обрушилось множество новых знакомств и впечатлений. Окружение Георгия резко отличалось от деревенского. Многие из входивших в него людей прошли через студенческие кружки и движения, побывали в тюрьмах и ссылках. При встречах кипели разговоры о насущных вопросах русской жизни, порицался образ правления и сами правители, провозглашалась необходимость борьбы за конституцию и республику, обсуждались политические позиции литературных кумиров — Короленко, Чехова, Толстого. Эти застольные беседы и споры подогревали в Алексее желание писать, но вместе с тем мучила неспособность к его практическому воплощению.
