Громыко считал, что дипломатическая деятельность — труд тяжелый, требующий от тех, кто им занимается, мобилизации всех своих знаний и способностей. Задача дипломата — «бороться до конца за интересы своей страны, без ущерба для других».
«Работать по всему диапазону международных отношений, находить полезные связи между отдельными, казалось бы, процессами», — эта мысль была своеобразной константой его дипломатической деятельности.
«Главное в дипломатии — компромисс, лад между государствами и их руководителями».
Сам умелый переговорщик, Громыко понимал искусство дипломата как умение завязывать и поддерживать полезные контакты с иностранными дипломатами и представителями властных структур для получения необходимой информации, а затем квалифицированного ее анализа. Из иностранных политиков и дипломатов Громыко выделял госсекретарей США Г. Киссинджера и С. Вэнса, министров иностранных дел ФРГ В. Шееля и В. Брандта, итальянских премьер-министров А. Моро и А. Фанфани, британских премьеров Г. Вильсона и Г. Макмиллана. Андрей Андреевич любил рассказывать близким о встречах с ними, вспоминал курьезные ситуации. Например, Генри Киссинджер, приезжая в Москву, постоянно боялся прослушивания со стороны КГБ. Однажды он во время встречи указал на люстру, висевшую в комнате, и попросил, чтобы КГБ сделал ему копию американских документов, так как у американцев «вышла из строя» копировальная техника. Громыко в тон ему ответил, что люстры делались еще при царях и в них могут быть только микрофоны.
Очевидцы отмечали огромную энергию Громыко, его выносливость, колоссальную трудоспособность, умение работать быстро и эффективно, высокую компетентность. Его феноменальная память вызывала удивление даже у видавших виды политиков, к каким, без сомнения, принадлежал канцлер ФРГ В. Брандт. Он писал в своих воспоминаниях, что, встретив Громыко вскоре после его отставки с поста Председателя Президиума Верховного Совета СССР, был поражен тому, что даже восемнадцать лет спустя он «мог точно вспомнить каждый из тех 55 часов, которые у него в феврале, марте и мае 1970 года заняли беседы с Э. Баром», когда готовился Московский договор между СССР и ФРГ 1970 года.
«Многие считали и продолжают считать Громыко скованным, угрюмым, скупым на эмоции и юмор человеком, что порой подчеркивалось и его нарочито строгой одеждой и общим, внешне суровым обликом, — пишет В. Суходрев. — Его часто называли „мрачный гром“. Но на самом-то деле это не так. Например, в советском посольстве в Вашингтоне, когда сидел за столом, он был прекрасным рассказчиком. Не по вопросам текущей политики, вспоминал что-то из прочитанного о своих предшественниках дореволюционной эпохи (о Горчакове и других), рассказывал что-то из литературы. И еще он был заядлый охотник. Наверное, его приучил к этому Хрущев. Но он действительно пронес эту страсть и через Хрущева, и через Брежнева.
В деловом общении его собеседников поражали острота ума и глубокое знание дела».
Помимо охоты Громыко любил читать, особенно книги по истории. Часто перечитывал Ключевского, Соловьева, Карамзина. Он собрал большую библиотеку.
«Все наши успехи, — говорил Громыко сыну Анатолию, — на переговорах, приведших к заключению важных международных договоров и соглашений, объясняются тем, что я был убежденно тверд и даже непреклонен, в особенности, когда видел, что со мной, а значит, и с Советским Союзом, разговаривают с позиции силы или играют в „кошки-мышки“. Я никогда не лебезил перед западниками и, скажу тебе откровенно, после того как меня били по одной щеке, вторую не подставлял. Более того, действовал так, чтобы и моему не в меру строптивому оппоненту было несладко».
В октябре 1988 года Андрей Андреевич вышел на пенсию и работал над мемуарами.
Он ушел из жизни 2 июля 1989 года. По просьбе семьи Андрей Андреевич Громыко был похоронен не у Кремлевской стены, а на Новодевичьем кладбище.
«Государство, Отечество — это мы, — любил говорить он. — Если не сделаем мы, не сделает никто».
БРУНО КРАЙСКИЙ
(1911–1990)
Австрийский государственный деятель, дипломат. Статс-секретарь МИД Австрии (1953), министр иностранных дел Австрии (1959–1966). Федеральный канцлер Австрии (1970–1983). Председатель СПА (1967–1983). Вице-председатель Социнтерна (1976—19&9).
Бруно родился 11 января 1911 года в семье Макса Крайского — директора текстильных предприятий Австро-Венгрии. Крайские являлись сторонниками габсбургской монархии, консерваторами по убеждению. Бруно, нарушив семейную традицию, в четырнадцать лет вступил в молодежную организацию Социал-демократической рабочей партии Австрии.
В 1929 году Крайский закончил гимназию. Многое для него определила встреча с Отто Бауэром — лидером социал-демократии Австрии. По его совету он поступает на юридический факультет Венского университета.
После того как деятельность СДРПА была запрещена (1934), Крайский часто выезжал в Чехословакию, в Брно, где размещалась штаб-квартира социал-демократической эмиграции. В январе 1935 года он был арестован и предстал перед австрийским судом. Речь Крайского на суде принесла ему известность. Публикации в британской прессе о «процессе 21-го» всколыхнули европейскую общественность. В результате Крайскому вынесли сравнительно мягкий приговор.
В июне 1936 года он продолжал учебу на юридическом факультете, а затем успешно защищал диплом правоведа (1937).
12 марта 1938 года — день аншлюса. В Австрии начались массовые аресты. От Дахау Крайского спас случай. Следователем гестапо, который вел его дело, оказался… его бывший сокамерник. После шестимесячного тюремного заключения Бруно был выпущен на свободу и эмигрировал в Швецию.
В годы Второй мировой войны Швеция приняла многих эмигрантов. Дружба с Вилли Брандтом, начавшаяся в Стокгольме, оказала на Крайского большое влияние. Основной профессией австрийца стала журналистика. Он был корреспондентом ряда европейских газет, встречался с советскими дипломатами.
Многие социал-демократы придерживались идеи создания единого германо-австрийского государства. Крайский был иного мнения. В июле 1943 года Клуб австрийских социалистов принял резолюцию, начинавшуюся словами: «Австрийские социалисты в Швеции требуют восстановления независимой, самостоятельной, демократической республики. Они безоговорочно отвергают ее <Австрии> принадлежность германскому рейху…» Впоследствии Крайский, разрабатывая концепцию «австрийского пути к демократическому социализму», будет неоднократно возвращаться к опыту Швеции.
Весной 1945 года лидеры обновленной Социалистической партии Австрии решили, что Крайский должен остатвся в Швеции — в качестве советника австрийской дипломатической миссии. Президент Австрии К. Реннеру считал, что необходимо развивать деловые контакты со шведскими промышленниками, которые могли помочь в восстановлении австрийской экономики. При этом учитывалось и то обстоятельство, что Крайский был женат на Вере Фюрт, дочери крупного шведского предпринимателя, выходца из Австрии.
Лишь в январе 1951 года Крайский с женой и двумя детьми окончательно возвратился на родину. Однако дипломатическую службу он оставил только на время. Новым местом его работы стала канцелярия президента Австрии, известного социал-демократа Т. Кернера.
В тот период шла напряженная дипломатическая борьба вокруг австрийского вопроса. Создание в 1949 году военно-политического блока НАТО делало Австрию важным звеном в стратегии Запада, стремившегося создать надежную линию обороны против предполагавшейся «угрозы с Востока». В то же время некоторые политики из окружения Сталина (прежде всего В.М. Молотов) стремились подчинить Австрию своему влиянию.
Варианты будущего Австрии обсуждались и в ее правящих кругах. Реалистически мыслящие деятели в партиях «большой коалиции» — СПА и Австрийской народной партии (ЛНП) — всерьез задумывались о нейтрализации страны. Активным сторонником нейтралитета являлся Крайский. По его совету в одной из речей Т. Кернера, произнесенных в 1951 году, прозвучали слова о желательности для Австрии нейтрального статуса.
Лидеры СПЛ обратили внимание на активность Крайского, и в 1953 году он получил назначение в МИД Австрии, где занял пост статс-секретаря и принял участие в последнем раунде борьбы вокруг заключения Государственного договора, принесшего Австрии в мае 1955 года долгожданный суверенитет.
Все исследователи, описывающие основные этапы этой стадии переговоров (берлинская встреча министров иностранных дел Австрии и великих держав в феврале 1954 года, визит австрийской делегации в Москву в апреле 1955 года), отмечают, что именно Крайский в частных беседах с видными государственными деятелями и дипломатами СССР, США, Англии и Франции аргументированно отстаивал идею нейтрального статуса для своей родины, который исключил бы использование ее в интересах той или другой стороны. Сам Крайский позже говорил, что 26 октября 1955 года — день, когда австрийский парламент провозгласил, что страна является постоянно нейтральным государством, — был и его личным праздником.
