Уже через несколько месяцев после старта стало очевидно, что антиалкогольная кампания обречена на провал. Бюджет страны нёс колоссальные потери. Сотни ликёро-водочных заводов перепрофилировались на выпуск фруктовых соков и безалкогольных напитков, но обеспечить прежнюю прибыльность не могли. Страшный удар был нанесён по виноделию. Дабы отчитаться перед вышестоящим начальством и изобразить борьбу за трезвый образ жизни, по всей стране нещадно вырубались виноградники, над которыми десятки лет трудились специалисты-виноделы. А ведь вырубка виноградников в таких республиках, как Молдавия или Грузия, где виноделие не просто отрасль пищевой промышленности, а часть культуры жителей, воспринималась как личное оскорбление целому народу.
К 1988 году антиалкогольная кампания фактически сошла на нет и, как и следовало ожидать, завершилась оглушительным провалом. Власть пыталась отучить народ пить горькую, делая ставку на административные методы, с помощью жёсткого нажима. «Егор Кузьмич Лигачёв (на тот момент второй человек в партийном руководстве, считался главным инициатором антиалкогольной кампании. — Авт.), обладающий весьма твёрдым характером, стремился к ужесточению в реализации указа, — рассказывал Александр Яковлев. — На каждом секретариате он кого-нибудь отчитывал — то Грузию, то Молдавию. Заместитель председателя Госплана, который ведал вопросами продовольствия, тоже получал выговоры. Нажим был колоссальный. Наше государство — вообще театр абсурда, а уж тут и говорить не о чем. Не приведи господи, если кто-то употребил шампанское по случаю чьей-нибудь свадьбы или дня рождения, да ещё являясь при этом членом партии. Его вызывали на собрание и прорабатывали. В общем, вводилась какая-то антиалкогольная опричнина». Так происходило повсеместно. Какой-нибудь районный начальник вызывал «на ковёр» своих подчинённых и гневно спрашивал, почему не выполнен план по сдаче населением самогонных аппаратов и как так допустили, что во время показа фильма о вреде пьянства зал не был заполнен до отказа.
Каковы же были итоги антиалкогольной кампании? За два года, с 1985-го по 1987-й, регистрируемое потребление алкоголя снизилось на 51 %, с учётом кустарного производства снижение потребления составило 27–29 %. Однако эти оптимистичные на первый взгляд цифры не сказались на здоровье народа, скорее наоборот, отучили людей пить качественные спиртные напитки. Как сказал в одном из интервью Михаил Горбачёв, вспоминая антиалкогольную кампанию: «Из-за допущенных ошибок хорошее большое дело закончилось бесславно». И с этим мнением трудно не согласиться…
Весна, тихая украинская ночь. Негромко поют птицы, воздух наполнен терпким ароматом цветущих деревьев. И рядом смерть. И даже не рядом, а везде. Невидимая и неслышимая, но беспощадная…
Для миллионов жителей Украины, России и Белоруссии ночь с 25 на 26 апреля 1986 года разделила время на «до» и «после». Вышедший из-под контроля из-за человеческой самоуверенности и беспечности «мирный» атом показал свою страшную силу. Чернобыль — это не только символ разбушевавшейся ядерной стихии, авария на Чернобыльской атомной электростанции стала очень жёсткой проверкой для новой власти. Проверкой, которую эта власть не выдержала…
Строительство ЧАЭС началось в 1970 году. На станции предполагалось установить уран-графитовые реакторы типа РБМК (реактор большой мощности канальный) тепловой мощностью 3200 МВт. Ещё до начала строительства некоторые специалисты забили тревогу: реакторы типа РБМК, по их мнению, были небезопасны, прежде всего из-за того, что в случае непредвиденных обстоятельств безопасность реактора зависела от действий оператора — автоматической аварийной системы защиты не было предусмотрено. Но голоса эти остались неуслышанными. Проект станции был принят Государственной комиссией и утверждён Международным агентством по атомной энергии (МАГАТЭ). В 1977 году были построены 1-й и 2-й энергоблоки, а ещё через шесть лет введены в эксплуатацию 3-й и 4-й. И практически сразу же после того как ЧАЭС выдала первые киловатты электроэнергии, начались неприятности: нештатные ситуации и локальные аварии происходили одна за другой. К примеру, с 1983 по 1985 год на ЧАЭС произошло пять аварий и 63 отказа основного оборудования. Уже после аварии заговорили о том, что рано или поздно что-то подобное должно было случиться, если не на ЧАЭС, так на другой электростанции. Но до апреля 1986 года все робкие попытки привлечь внимание к проблеме безопасности на советских АЭС наталкивались на непробиваемую стену самонадеянности, мол, ядерная энергетика абсолютно надёжна, мелкие аварии, конечно, неизбежны, но высококвалифицированный персонал хорошо обучен и справится с любой нештатной ситуацией. «Мирный атом» безопасен на все сто процентов, а раз так, то и беспокоиться просто не о чем…
На конец апреля 1986 года на 4-м блоке ЧАЭС был запланирован так называемый эксперимент «по самообеспечению реактора энергией». Реактор предполагалось заглушить, но перед этим необходимо было проверить, хватит ли его энергии для обеспечения работы насосов системы охлаждения. Этот эксперимент уже проводился, однако достоверных и окончательных результатов получено не было, и тест решено было повторить.
Первоначально остановить 4-й энергоблок планировалось днём 25 апреля. Возможно, если бы так и произошло, то аварийной ситуации и не возникло или, по крайней мере, она не вышла бы из-под контроля. Днём на станции находились руководители и специалисты, подготовленные к подобного рода экспериментам. Но… Из-за проблем на другой электростанции в энергосистеме не хватало электроэнергии, и диспетчер «Киевэнерго» запретил останавливать 4-й блок. 25 апреля в 23:10 разрешение на остановку 4-го энергоблока было получено, и персонал станции начал плановое снижение мощности реактора. До этого в восемь часов вечера состоялись пересменка и общестанционное селекторное совещание, на котором было сообщено, что 4-й блок работает без достаточного количества стержней-поглотителей, которые в случае аварийной ситуации должны были обеспечить надёжное срабатывание системы защиты реактора. Но на это не обратили никакого внимания…
Вообще подготовка и сам ход эксперимента на 4-м энергоблоке были проведены настолько беспечно и халатно, с таким количеством отступлений от регламента обслуживания реактора, что складывается впечатление, будто персонал станции собирался испытывать небольшой дизель-генератор, а не ядерный реактор огромной мощности, заряженный тоннами радиоактивных веществ. Помимо прочего, программой теста предусматривалось отключение системы аварийного охлаждения реактора (САОР). Во всех инструкциях и правилах записано — отключать САОР категорически запрещено. Но проводивший тест персонал посчитал, что автоматическое срабатывание САОР может привести к срыву эксперимента, и один из самых главных элементов обеспечения безопасности реактора был отключён. И уж в который раз приходится упоминать пресловутое «если бы»… Если бы система аварийного охлаждения была включена, аварии, скорее всего, не случилось бы. Но…
Согласно разработанному регламенту эксперимента мощность реактора предполагалось снизить с 3000 МВт до 700–1000. Однако из-за ошибки оператора мощность агрегата упала почти до нуля. Как должны были поступить операторы, проводившие эксперимент, в такой ситуации? Согласно правилам — немедленно заглушить реактор. Как же поступил персонал 4-го блока ЧАЭС? В нарушение всех норм и требований было принято решение продолжить эксперимент и поднять мощность реактора. Чтобы сделать это, оператор уменьшил количество стержней-поглотителей, количество которых уже и так было меньше требуемого по правилам…
Примерно в 1 час ночи 26 апреля мощность реактора удалось поднять до 200 МВт. В таком режиме из-за физических характеристик и особенностей конструкции реактор работал очень неустойчиво. В 1 час 22 минуты в ядре реактора началось образование пара. В 1:23:21 приборы зафиксировали резкое увеличение количества пара и бесконтрольный рост мощности реактора. Через 20 секунд операторы попытались ввести в активную зону реактора все регулирующие стержни и стержни аварийной защиты. Стержни пошли вниз, но через несколько секунд раздался удар и стержни остановились, не дойдя до конца активной зоны. В 1:23:44 мощность реактора превысила номинальную в 100 раз. Топливные каналы реактора начали разрушаться, и в 1 час 24 минуты раздались два глухих взрыва. В небо над 4-м блоком ЧАЭС взметнулся фиолетовый столб раскалённых газов. Взрывы сдвинули со своего места металлоконструкции верхней части реактора и пробили крышу машинного зала. Доступ воздуха привёл к возникновению пожара…
«Тим, хто врятував свiт» — такая надпись высечена на памятнике пожарным и ликвидаторам аварии на 4-м блоке ЧАЭС… О том, что могло случиться, даже страшно подумать. В первое время после аварии существовала реальная угроза ещё одного взрыва, более ужасного по последствиям, чем первый. Под реактором находился резервуар с водой для охлаждения, и если бы поддерживавшие его конструкции не выдержали, то реактор рухнул бы в воду. И тогда… Тогда, по расчётам специалистов, зона отчуждения имела бы радиус не 30 километров, а как минимум 500–600, погибли бы десятки тысяч людей, а миллионы получили бы большие дозы облучения. Кроме того, существовала реальная угроза повреждения и 3-го энергоблока, находившегося в непосредственной близости от разрушенного реактора. Если бы это произошло, то страшный сценарий «ядерной пустыни» на территории в сотни тысяч квадратных километров стал бы реальностью. И только благодаря пожарным из Припяти, которые первыми бросились в ядерное пекло, последствия аварии удалось уменьшить. Эти люди шли на верную смерть, но благодаря их мужеству мир действительно был спасён от страшной ядерной катастрофы.
