Однако центральная их мысль заключалась в следующем. Отчего люди живут плохо, спрашивали эти философы. Почему в человеческой истории невозможно найти хотя бы десяток безусловно счастливых лет, когда все процветали бы и вовсе не было вражды, насилия и несправедливости? Все несчастья происходят оттого, утверждали они, что люди просто не знают, как жить хорошо, и поэтому живут плохо. Значит, для того чтобы исправить общественную жизнь, надо всего лишь показать всем, как следует жить хорошо, просветить человеческое сознание, наполнить умы людей добрыми идеями, и реальная жизнь тогда также станет добродетельной, справедливой и счастливой. Измените сознание, говорили они, и вслед за этим изменится сама реальность. Главная движущая сила прогресса и избавление от всех социальных бед усматривались в просвещении, в силу чего это понятие и приобрело значительный смысл и заняло центральное место в духовной культуре XVIII в.
Идеи, распространенные в умах, полагали просветители, делают общественную жизнь счастливой или несчастливой, движут историю человечества. Несомненное достоинство этого воззрения заключалось в том, что оно противостояло древнему и средневековому взгляду на исторические процессы, который был религиозным: считалось, что главной, единственной и скрытой причиной всего происходящего в истории является воля Бога, его замыслы и планы, а все люди – от раба до императора – всего лишь орудия для их осуществления. Теперь же на место Божественных замыслов ставилось человеческое разумение: исторические события совершаются в силу тех или иных идей, поэтому новое понимание истории получило название идеалистического.
Отныне считалось, что историю творит не Бог, но сами люди, однако делают это исходя из собственного произвола, ориентируясь на свои желания и мысли, совершают исторические события так, как хотят, и поэтому последние есть результат их вполне сознательной и целенаправленной деятельности. А поскольку бо?льшим влиянием и властью пользуются монархи, полководцы, дипломаты и другие значительные люди, значит, именно их желания и планы более всего влияют на ход общественной жизни, а история превращается поэтому в совокупность биографий выдающихся личностей. Более того, при таком понимании происходящих событий получается, что они случайны: ведь стоило бы не родиться тому или иному значительному историческому деятелю, и все могло бы быть совершенно иначе; или если бы некая мысль когда-либо не посетила чей-то выдающийся ум, то человечество ныне могло бы оказаться совсем не там, где находится. Историю делают великие по собственному произволу и на свое усмотрение.
Блестящую критику такого понимания исторических процессов дал Л. Н. Толстой в эпилоге романа «Война и мир», где он говорит о том, что в Новое время историки отказались от религиозных объяснений, но предложили не менее наивные и уж наверняка более смешные идеи: «…новая история не может отвечать таким образом [то есть религиозным]. Наука не признает воззрения древних на непосредственное участие божества в делах человечества, и потому она должна дать другие ответы». Далее Толстой предлагает прекрасный памфлет на это новое (идеалистическое) понимание истории, показывая, как оно пытается объяснить события Великой французской революции и последовавшие за ней наполеоновские войны.
«Новая история, отвечая на эти вопросы, говорит: вы хотите знать, что значит это движение, отчего оно произошло и какая сила произвела эти события? Слушайте:
“Людовик XIV был очень гордый и самонадеянный человек; у него были такие-то любовницы и такие-то министры, и он дурно управлял Францией. Наследники Людовика тоже были слабые люди и тоже дурно управляли Францией. И у них были такие-то любимцы и такието любовницы. Притом некоторые люди писали в это время книжки. В конце 18-го столетия в Париже собралось десятка два людей, которые стали говорить о том, что все люди равны и свободны. От этого во всей Франции люди стали резать и топить друг друга. Люди эти убили короля и еще многих. В это же время во Франции был гениальный человек – Наполеон. Он везде всех побеждал, то есть убивал много людей, потому что он был очень гениален. И он поехал убивать для чего-то африканцев, и так хорошо их убивал и был такой хитрый и умный, что, приехав во Францию, велел всем себе повиноваться. И все повиновались ему. Сделавшись императором, он опять пошел убивать народ в Италии, Австрии и Пруссии. И там много убил. В России же был император Александр, который решился восстановить порядок в Европе и потому воевал с Наполеоном. Но в 7-м году он вдруг подружился с ним, а в 11-м опять поссорился, и опять они стали убивать много народа. И Наполеон привел шестьсот тысяч человек в Россию и завоевал Москву; а потом он вдруг убежал из Москвы, и тогда император Александр, с помощью советов Штейна и других, соединил Европу для ополчения против нарушителя ее спокойствия. Все союзники Наполеона сделались вдруг его врагами; и это ополчение пошло против собравшего новые силы Наполеона. Союзники победили Наполеона, вступили в Париж, заставили Наполеона отречься от престола и сослали его на остров Эльбу, не лишая его сана императора и оказывая ему всякое уважение, несмотря на то, что пять лет тому назад и год после этого все его считали разбойником вне закона. А царствовать стал Людовик XVIII, над которым до тех пор и французы и союзники только смеялись. Наполеон же, проливая слезы перед старою гвардией, отрекся от престола и поехал в изгнание. Потом искусные государственные люди и дипломаты (в особенности Талейран, успевший сесть прежде другого на известное кресло и тем увеличивший границы Франции) разговаривали в Вене и этим разговором делали народы счастливыми или несчастливыми. Вдруг дипломаты и монархи чуть было не поссорились; они уже готовы были опять велеть своим войскам убивать друг друга; но в это время Наполеон с батальоном приехал во Францию, и французы, ненавидевшие его, тотчас же все ему покорились. Но союзные монархи за это рассердились и пошли опять воевать с французами. И гениального Наполеона победили и повезли на остров Елены, вдруг признав его разбойником. И там изгнанник, разлученный с милыми сердцу и с любимою им Францией, умирал на скале медленной смертью и передал свои великие деяния потомству. А в Европе произошла реакция, и все государи стали опять обижать свои народы”».
Эти остроумные строки русского писателя и по сей день звучат достаточно актуально, потому что такого рода объяснения исторических событий встречаются и теперь весьма часто и мы, во многом непроизвольно, склонны, пожалуй, преувеличивать роль личности в истории. По крайней мере, вполне очевидно, что суждения типа «Наполеон завоевал Европу», «Гитлер развязал войну», «Ленин устроил революцию», «Горбачев затеял перестройку» и многие другие им подобные являются очень далекими от истинного положения дел минувших и нынешних. Мы, конечно же, не утверждаем, будто бы личность в истории ровным счетом ничего не значит. Наоборот, невозможно не признать, что ее роль в исторических процессах значительна. Мы только хотим подчеркнуть, что вряд ли возможно считать историю только результатом произвола выдающихся личностей; сомнительно, чтобы они делали ее исключительно по своей воле и на свое усмотрение; несправедливо рассматривать историю как совокупность биографий монархов, полководцев, дипломатов, президентов, их тайных, явных фаворитов и советчиков.
Просвещение не было однородным философским явлением. Просветители в своем подавляющем большинстве выступали с апологией разума, науки и прогресса, считали одной из основных задач человека покорение природы и увеличение его могущества. Однако один из известных французских философов-просветителей выдвинул противоположные идеи. Это был Жан Жак Руссо, который в своих философских рассуждениях резко противопоставил природное (все естественное, не созданное человеком) и культурное (все искусственное, созданное человеком) и выступил с негативной оценкой второго.
Между естественной и гармоничной жизнью чувства и искусственностью и односторонностью рассудочного мышления, говорит Руссо, существует неразрешимое противоречие. Чувство – это первичная форма духовной деятельности, которая появляется в историческом пути человечества и в индивидуальном развитии каждого человека гораздо раньше, чем разум, и обусловливает пусть инстинктивные и неосознанные, но в высшей степени целесообразные движения и действия, делает человека единым со всем мирозданием, а также внутренне целостным и потому счастливым. Развитие разума и цивилизации, с точки зрения Руссо, разрушило в человеке первоначальную гармонию, нарушило правильное отношение между потребностями и способностями, ослабило естественную мощь человека. Главная причина человеческих страданий – разорванность, раздвоенность человека, порожденная выпадением его из первоначального естественного (природного) и гармоничного состояния и превращением его в разумное, цивилизованное, социальное существо. В этом состоянии человек раздваивается между своими возможностями и желаниями, долгом и склонностями, природной организацией и социальными учреждениями, то есть не принадлежит самому себе. «Сделайте человека вновь единым, – говорит Руссо, – и вы сделаете его таким счастливым, каким он только может быть».
