Появились и высказывания, что смерть Квантришвили была на руку карательным органам. Иосиф Кобзон в интервью газете «Совершенно секретно» настаивает именно на этой версии. Особенно после того, как Отари Витальевич в одной из телепередач напомнил Владимиру Рушайло, начальнику Регионального управления по организованной преступности, что у того есть дети, и попросил подумать о них. Фраза прозвучала как открытая угроза. Впоследствии Квантришвили пояснит: имелось в виду другое — будущее детей генерала. Но именно этой фразой, по мнению Кобзона, Отари, не столько мешавший силовикам, сколько раздражавший их, подписал себе смертный приговор. Силовые структуры, считает Иосиф Давидович, уже привыкли убирать неугодных подобным способом. Он даже назвал фамилию киллера, офицера спецназа, который придет убирать его самого.
На похороны Квантришвили съехались не только спортивные и эстрадные знаменитости, но и лидеры всех уголовных формирований Москвы. Воры в законе, проводив Отари в последний путь (его похоронили рядом с родным братом), отправились в один из ресторан нов. Поминки были достойным поводом для очередной сходки.
12 апреля в Москве на тридцать седьмом году жизни скончался грузинский вор в законе Квежо Чиквадзе. Оперативные источники утверждают, что Квежо входил в пятерку самых авторитетных грузинских законников наряду с Гиви Резаным и Арсеном Микеладзе. В восемь часов утра убийца прибыл на Ломоносовский проспект, к дому № 82, где проживала семья Чикзадзе, и позвонил в дверь квартиры.
Жена вора легкомысленно открыла дверь и сразу же поплатилась за это жизнью. Автоматная очередь в грудь сразила ее наповал. Проснувшийся от шума супруг даже не успел соскочить с постели. Вторая очередь адресовалась уже ему. Девятилетний Гурам, сын Квежо, также получил несколько пуль, но ему удалось спастись, притворившись мертвым. Киллер не покусился на деньги и прочие ценности кавказского законника. Убедившись, что Чиквадзе мертв, он бросил автомат и скрылся.
Спустя три дня судебная коллегия Брянского областного суда рассматривала дело 46-летнего вора в законе Бориса Петрушина, который половину своей жизни провел в колониях различных режимов и дислокаций. Братва поставила Петрушина смотрящим на центральные регионы России — Калужскую, Тульскую, Смоленскую, Воронежскую и Брянскую области. Благодаря Петрушину Сильвестр смог взять под контроль ряд банков в этих регионах. Год назад законника арестовали и предъявили обвинение. Брянские органы не пошли тривиальным путем, оформляя статью о вымогательстве, а «раскрутили» Петрушина по статье «Бандитизм». Судебный приговор отправил его на 10 лет в лагерь строгого режима.
В конце мая 1994 года в Вене состоялась самая крупная за последние годы воровская сходка, на которую, по оперативным данным МВД, съехались два десятка московских воров в законе и свыше ста уголовных авторитетов. В основном это были представители славянского крыла. Инициатором встречи якобы выступил Вячеслав Иваньков. Повестка сходняка — передел игорного бизнеса в Москве. Последние отстрелы оставили многие столичные казино и клубы без уголовной опеки. В разряд «бесхозных» также угодили казино трех гостиниц, которые контролировал Отари Квантришвили.
Энергичному Сильвестру удалось отбить львиную долю игрового промысла. Те, кто за появлением «вакантных мест» чувствовал руку Тимофеева, вновь призадумались. Серж поднял вопрос и о судьбе лаврушников, которых, по его мнению, в Москве расплодилось больше, чем они того заслуживают. Братва воздержалась от прямых боевых действий и в очередной раз предпочла тактику тихой сапы: кавказцев медленно, но уверенно будут вытеснять из крупнейших городов России. Венская конвенция завершилась культпоездкой в Альпы, где воры с удовольствием покатались на горных лыжах и снегокатах.
Охота на воровских авторитетов продолжалась. 10 июня в Москве на Рублевском шоссе киллеры открыли автоматный огонь по джипу, в котором ехал законник Захар Калашев по кличке Шакро-младший. Сорокалетний авторитет был серьезно ранен и обратился за помощью в ближайшую больницу. А спустя три месяца мощный взрыв поставил точку на уголовной карьере Сергей Тимофеева.
Взрыв, который, по мнению специалистов, мог вызвать тротиловый заряд в 400–500 граммов, прозвучал 13 сентября на 3-й Тверской-Ямской улице. Там располагался акционерный коммерческий банк «Барн», в котором Сильвестр якобы намеревался получить кредит для оплаты своих нефтяных проектов. Последние минуты его жизни остались туманны и вызывают ряд вопросов. Показания очевидцев противоречивы. Одни утверждали, что Сильвестр прибыл на встречу с целым автоэскортом и 12–15 охранниками. Когда взорвался «Мерседес» Тимофеева, машины сопровождения поспешили исчезнуть. Имелась версия, что в свою личную охрану законник пригласил боевиков из Приморья, второе предположение упоминало телохранителей из Тамбова. Несколько очевидцев твердили, что Иваныч прибыл вообще без охраны. В салоне авто находились двое: водитель и сам Сильвестр.
Тимофеев провел переговоры с банкирами в течение получаса. Он покинул офис и почему-то решил повести «Мерседес» собственноручно. Такое случалось очень редко. Пересадив водителя на заднее сиденье, он сел на его место и включил зажигание. Отъехать автомобиль не успел. Взрыв разорвал Сильвестра на куски. Тротиловый заряд прикрепили к бронированному днищу так, что направленная взрывная волна ворвалась в салон. Любопытен еще один факт. Водитель, которого выбросило из салона, якобы остался в полном здравии и поспешил исчезнуть с места происшествия. Специалисты до сих пор удивляются такому феномену.
Опознавать Сильвестра, вернее, то, что от него осталось, приехал дантист из Нью-Йорка, который когда-то ставил Сильвестру платиновые зубные протезы. Взглянув на челюсть, он вздохнул: «Мой пациент».
Те, кто хорошо знал Сильвестра, подозревают ловкую инсценировку. Иваныч был слишком хитрым и осторожным, чтобы не додуматься до такой идеи: «завалить» вместо себя таинственного субъекта, которому накануне могли поставить платиновый протез (скажем, в той же нью-йоркской клинике) и положить в карман записную книжку Сильвестра. Версий на этот счет предостаточно.
17 сентября на Новохованском кладбище Москвы Сергея Тимофеева провожали в последний путь. Смерть короля беспредела успокоения в уголовный мир не принесла. Киллеры принялись за ближайшее окружение Тимофеева.
21 ноября в Москве в подъезде дома расстреляли ближайшего друга Сильвестра — Игоря Пунтуса. 27-летний авторитет пришел навестить мать и бабушку. Затем подобная участь постигла Гарпищенко по кличке Гарп. Но самой большой сенсацией стал арест бывшего партнера и приятеля Сильвестра — Михайлова.
В конце 1996 года Михася арестовали в Женевском аэропорту сотрудники Интерпола. Западные газеты сообщили о поимке очередного «вора в законе» — фигуре, равной по статусу Японцу.
Еще пять лет назад «Известия», комментируя сходку в столице Австрии, отозвались о солнцевском лидере таким образом:
«Среди частностей долго обсуждалась ситуация с вором в законе по кличке Михась. Как говорят, это сын высокопоставленного партийного функционера, достигший солидных высот в уголовном мире, всегда славился жестокостью в обращении со своими противниками. Сейчас Михась — владелец крупного состояния и живет в той же Австрии. Известен там своей благотворительностью и веселым добродушным нравом. Однако многие именно с ним связывают ряд нашумевших убийств в России лидеров кавказских преступных группировок в 1993-м и начале 1994-го года. Дошло до того, что, по некоторым сведениям, несколько грузинских воров в законе приговорили его к смертной казни».
Однако журналисты поспешили объявить Михася коронованной особой. Он не был вором в законе и даже не пытался приобщиться к блатным традициям и титулам. Сергей Михайлов довольствовался авторитетом.
2. Беспредельный ГлобусВалерий Длугач по кличке Глобус занимал особое место в воровском клане Москвы. Неоднократно судимый за грабежи и кражи личного имущества, он получил корону из рук кавказских воров. Оставшуюся часть жизни Глобус посвятил интригам против славянского крыла и постоянно пытался протащить в законники то чеченца, то грузина. В последние годы своей жизни он предлагал ударить по ушам Петрику, Захару, Тимофееву. Многие считают, что кавказцы использовали Глобуса как «прокладку» между ними и славянами, стремясь, таким образом, укрепить свои позиции. В начале 90-х годов Длугач уже прочно стоял на ногах и контролировал Нарофоминский район, сеть ресторанов и магазинов. Любовь к автомобилям (мечта детства) привела к тому, что в 1992 году вор со своими быками начинает прибирать к рукам фирмы, торгующие автомобилями. От пиковых он унаследовал криминальный анархизм, а попросту беспредельщину: мог бесцеремонно подвинуть ореховских или люберецких, нагрубить ворам на сходке, забыть о назначенной стрелке. Прогнозировать поступки Глобуса было бессмысленно. Даже московский бандит Мамсуров, перекрывавший кислород ворам и погибший при задержании, называл его отмороженным. «Глобус плохо кончит. Он думает, что ему все дозволено, что он самый умный. Так не бывает».
