В киевском пантеоне Владимира Велес отсутствовал (правда, есть более позднее упоминание, что он стоял у берега, вблизи торговых причалов).
Главный способ связи древнего человека с богами — жертвоприношение.
Жертвоприношение — одна из первых ассоциаций, которые возникают в уме при слове «язычество». И действительно, для человека традиционного общества жертвоприношение было главным средством общения с миром высших сил.
Боги для человека языческой эпохи не были далеки и недоступны. Конечно, они были могущественны, они могли влиять на жизнь людей, нести смерть или удачу. И при этом боги во многом походили на людей — внешним обликом, поведением, характерами. Также, как и люди, они влюблялись, ссорились, плели интриги и даже убивали друг друга. С богами можно было договариваться, и жертвоприношение как раз и представляло собою такой договор.
Жертва могла быть авансом — за какую-то помощь богов, или благодарностью — за помощь уже оказанную. О таком смысле жертвы у древних славян пишет Прокопий Кесарийский:
«Но когда смерть уже у них у ног, схвачены ли они болезнью или выступают на войну, они дают обет, если избегнут ее, сейчас же совершить богу жертву за свою жизнь; а избежав смерти, жертвуют, что пообещали, и думают, что этой-то жертвой купили себе спасение».
Мы уже упоминали жертвоприношения русов на острове Хортица перед началом похода к византийскими берегам. С войной связан и один из драматических моментов утверждения на Руси христианской веры — гибель в Киеве варяга-христианина и его сына, которого отец отказался отдать богам в качестве благодарственной жертвы за удачный поход Владимира Святославича, бывшего в ту пору еще язычником…
В. М. Васнецов. Олег и кудесник. Кудесники в дохристианской Руси, да и после принятия крещения, выступали носителями тайного знания, в первую очередь — знания о будущем. Именно такого кудесника вопрошал о своей судьбе вещий Олег.
В христианское время эта модель отношения с высшими силами никуда из сознания древнего человека не исчезла. В главе о поединках у нас уже упоминался бой Мстислава Владимировича с касожским князем Редедей. Рассказ об этом поединке в летописи содержит интересную деталь:
«Нача изнемагати Мстислав, бе бо велик и силен Редедя. И рече Мстислав: „О, пречистая Богородице, помози ми. Аще бо одолею сему, созижду церковь во имя твое!“»
После этого Мстислав победил и, действительно, заложил церковь Святой Богородицы в Тмуторокани.
…Итак, в связи с войной для нас важны Перун и Велес. Иные боги в контексте военного дела Руси не упоминаются ни в эпосе, ни на страницах летописи. Но представления древнего человека о мироустройстве отнюдь не исчерпывались культом богов. Настало время вспомнить русские дружинные предания о князе Олеге и поговорить о таком интересном и важном для древнего общества явлении, как предсказания будущего и колдовство.
Олег был в представлении летописца вещим, то есть обладателем тайного, недоступного обычным людям знания. Возможно, так было переосмыслено его скандинавское имя («Хельги», «священный»).
Конец вещего Олега, его «смерть от коня» знакома нам с детства по поэме А. С. Пушкина:
Из черной главы гробовая змея,
Шипя, между тем, выползала.
Как черная лента, вкруг ног обвилась,
И вскрикнул внезапно ужаленный князь.
«Песнь о вещем Олеге» полностью основана на рассказе «Повести временных лет». Летописный Олег задавал вопросы о своей смерти волхвам и кудесникам. Узнав, что ему суждена смерть от коня, он распорядился отослать коня прочь и заботиться о нем. Впоследствии, вспомнив коня, Олег приехал проведать верное животное, но конь уже умер. Все же князь решил посмотреть на конские останки и при виде лошадиного черепа засмеялся и сказал:
«От сего ли лба ми смерть прияти?»
Но тут «выникнуша змиа изо лба, и уклюну и в ногу, и чрез то разболеся и умре». Любопытны свидетельства о местонахождении могилы Олега. «Повесть временных лет» никак не комментирует далее смерть этого князя, однако в Начальном своде, отразившемся в Новгородской Первой летописи, есть интересная заметка:
«Иде Олег к Новугороду и оттуда в Ладогу. Друзии же сказають, яко идущю ему за морю, и уклюну змиа в ногу, и с того умре, есть могыла его в Ладозе…».
Интересно, что в Скандинавии у нашего Олега был «двойник» — легендарный персонаж, умерший примерно таким же образом. Этого двойника звали Одд Стрела, и он стал героем одноименной исландской саги.
«Сага об Одде Стреле» относится к так называемым «Сагам о древних временах», то есть к произведениям, основанным на мифологических сюжетах. Ее главный герой — Одд, по прозвищу Стрела, совершил немало фантастических подвигов — он сражался по всей Европе, совершал походы в страну великанов, а одно время был даже правителем Руси.
Молодому Одду некая колдунья предсказала, что смертью его станет череп серого коня Факси. Тогда Одд и его друг Асмунд убили коня, а затем закопали и тщательно завалили конскую могилу камнями — так же поступали в Древней Скандинавии с могилами колдунов. И все же это не помогло — когда Одд, после всех своих странствий, вернулся на родной хутор, он споткнулся о конский череп, и выскочившая оттуда змея ужалила его в ногу, отчего он и умер.
В. М. Васнецов. Прощание Олега с конем. Летописный Олег, узнав, что его ждет смерть от коня, повелел отослать коня от себя и заботиться о нем. Скандинавский «двойник» Олега Одд Стрела в аналогичной ситуации убил коня и завалил его труп камнями. Однако ни тому, ни другому не удалось избежать своей судьбы.
Ученые полагают, что предание о смерти Олега и история Одда изначально имели единую основу, и основа эта сложилась именно на Руси, в среде варяжских дружинников. Древнерусское предание позднее попало в Скандинавию и успешно там прижилось, а в XIII в. было записано в виде подробного рассказа. Условия для бытования этой легенды на Руси оказались, по-видимому, значительно худшими, и она дошла до нас в виде лишь небольшого летописного рассказа. Впрочем, северный вариант легенды, отразившийся в Новгородской Первой летописи, сохранил важный мотив — уход героя из Руси в Скандинавию.
Кудесник Олега не связан с военным делом, это просто человек, обладающий тайным знанием. Но наш былинный эпос сохранил интереснейшую истории о тайных знаниях дружинного предводителя. Возможно, в этой истории отразились какие-то следы древней боевой магии славян. Речь идет о былине «Волх Всеславьевич».
Большинство былинных богатырей побеждали врагов силой и доблестью, иногда применяя, впрочем, и некоторые военные хитрости. Но был среди наших храбрецов и силачей один удивительный по своим способностям герой. Этого богатыря звали Волх Всеславьевич. Он не был обделен ни силой, ни смелостью, но помогали ему в трудных ситуациях не эти качества, а его особое, исключительное среди былинных героев магическое умение. Волх Всеславьевич был оборотнем.
В. М. Васнецов. Тризна по Олегу. Молодой князь Игорь со своей супругой Ольгой восседают на вершине погребального кургана Олега. В числе других источников поминального пира художник изобразил эпического певца с гуслями.
О Волхе Всеславьевиче рассказывает единственная былина, дошедшая до нас в сборнике Кирши Данилова — древнейшей записи русского героического эпоса. Пожалуй, именно в этой былине больше всего древних языческих мотивов. Связать ее с конкретным историческим сюжетом не получается, да и нужно ли это? Время былин — это волшебное время, оно существует вне времени реального мира, а герои былин живут и действуют по своим законам — древним законам мифа.
…Волх, волхв, волшба, волшебство — уже в самом имени этого богатыря слышится отзвук древней магии, тайного знания. Волхвы языческой Руси и были носителями этого тайного знания, в первую очередь — знания о будущем. Само имя нашего героя уже указывает на его магические способности. Кстати, очень немногие из наших богатырей носят древние славянские имена. Посмотрим теперь на отчество Волха. Он Всеславьевич, то есть сын некоего Всеслава. Нельзя ли использовать отчество богатыря как зацепку для поиска его исторического двойника?
Единственный знаменитый летописный герой, который носит имя Всеслав и может быть как-то связан с нашим богатырем — это князь Всеслав Полоцкий. Он приходился правнуком Владимиру Святому и враждовал с братьями Ярославичами, сыновьями Ярослава Мудрого. Некоторые источники приписывают Всеславу способность к оборотничеству, он носил прозвание Чародей.
Впрочем, какого бы Всеслава ни имела в виду былина, с первых ее строчек становится понятно, что к появлению на свет Волха этот Всеслав никакого отношения не имел:
