Как многие сооружения, построенные в Севастополе при М. П. Лазареве, Графская пристань имеет простой и в то же время благородный облик. Во время осады Севастополя в 1854—1855 гг. пристань была полностью разрушена взрывом пороха, находившегося в шаланде, подходившей для разгрузки к причалу.
После Крымской войны Графскую пристань восстановили в первоначальном виде, за исключением двух утраченных статуй.
Но вернемся к событиям конца XVIII столетия. На строительство новых городов, верфей, Черноморского флота и крепостей уходили колоссальные государственные средства. Освоение Причерноморья в столичных кругах называли ошибочной и вредной затеей всесильного фаворита императрицы князя Г. Потемкина. Его обвинили в мотовстве и напрасной трате денег, так необходимых для других нужд. Для продолжения начатого дела необходимо было заручиться поддержкой императрицы. С этой целью Г. Потемкин организовал в 1787 г. путешествие Екатерины II в Таврию и Тавриду. Участие в поездке австрийского императора Иосифа II под личиной графа Филькенштейна, а также послов Англии и Франции, аккредитованных в Санкт-Петербурге, позволяло продемонстрировать европейским государствам готовность России к войне с Турцией, тем более, что Англия, обеспокоенная все возрастающей мощью Российского государства и опасаясь за свои позиции на Ближнем Востоке и Средиземноморском побережье, исподволь готовила Турцию к войне с Россией.
Разворотливый и предприимчивый наместник превратил путешествие императрицы в комфортабельное, приятное, полное впечатляющих картин и театральных представлений действо. Не обошлось и без приукрашивания действительности: все убогие и ветхие строения, видимые с дороги, были заблаговременно снесены, а для ночлега построены специальные дворцы или переоборудованы лучшие помещения. Так, в Севастополе под апартаменты Екатерины II был отведен дом командующего эскадрой, построенный для контр-адмирала Мекензи. В доме сделали панели из орехового дерева, стены задрапировали шелком и бархатом, украсили заморскими зеркалами и люстрами. С тех пор этот дом стал именоваться Екатерининским дворцом.
Более ста экипажей с сановными вельможами сопровождали карету императрицы на пути ее следования на юг. На каждой почтовой станции стояли наготове для смены шестьсот лошадей. Кортеж встречали на дороге хлебом и солью улыбающиеся, опрятно одетые крестьяне. В вечернее время звучали мелодичные народные песни, услаждая слух путешественников. В Балаклаве перед Екатериной II предстали двести амазонок в соответствующих одеждах и с оружием, представляемых местными гречанками... Но не только роскошь и развлечения ожидали императрицу и ее свиту. В Херсоне, столице Таврии, все увидели не обозначенный на географических картах укрепленный город с судостроительными верфями. За двое суток, пока гости пребывали в городе, они могли наблюдать спуск на воду трех боевых кораблей, а на верфях в разной степени готовности находились суда и на них споро шла работа. Но особенно поразил путешественников вид Ахтиарской бухты с судами Черноморского флота. Это произошло в Инкермане, где для гостей был построен специальный дворец. Во время обеда раздвинулась драпировка на окнах и на рейде предстала эскадра в составе 3-х линейных кораблей, 12-ти фрегатов, 3-х бомбардирских и 20-ти мелких судов, салютующих из своих орудий императрице. Восхищенная Екатерина провозгласила тост за здравие Черноморского флота. В Севастополе высокие гости находились с 22 по 24 мая, а 2 июня кортеж покинул пределы Крыма.
Вояж Екатерины II на юг России укрепил позиции князя Г. Потемкина. Его деятельность получила полное одобрение и поддержку императрицы. Преобразования в крае можно было продолжать с прежним размахом. По пути были оговорены и некоторые изменения к первоначальным планам. Дело в том, что транспортировка леса в Севастополь обходилась казне очень дорого. Лес можно было доставлять обозами или на судах, с перевалкой после сплава по рекам. Поэтому императрица и светлейший решили построить новые верфи при впадении реки Ингул в Буг, где в 1789 г. был основан город Николаев, а в Севастополе — только производить докование и строить небольшие суда. Со временем эти планы были полностью реализованы, и Николаев стал главным судостроительным центром на юге России.
Надежда образумить Турцию и ее покровителей демонстрацией мощи Черноморского флота оказалась напрасной. Дело зашло слишком далеко. Порта после разгрома в Чесме успела восстановить и приумножить свои военно-морские силы — они насчитывали 20 линейных кораблей, более 20 фрегатов и большое количество мелких судов. Используя свое значительное превосходство на море и в сухопутных силах в западном Причерноморье, Турция решила вернуть все утраченные земли и 13 сентября 1787 г. объявила войну России.
Молодой Черноморский флот оказался неподготовленным к военным действиям. Сказалась спешка и приемка на верфях кораблей с недоделками и дефектами. К тому же командир Черноморского флота контр-адмирал Н. С. Мордвинов и командующий Севастопольской эскадрой контр-адмирал М. И. Войнович не уделяли должного внимания морской и боевой выучке личного состава, целиком передоверив это командирам кораблей. Те же, занятые обустройством и обеспечением всем необходимым экипажей, зачастую недостаточно занимались проведением учений. К началу войны на кораблях был некомплект матросов, орудий и боеприпасов. И только когда из войск на флот передали 300 канониров, это позволило несколько повысить боеготовность судов.
В конце сентября 1787 г. Севастопольская эскадра под флагом контр-адмирала Войновича вышла в море. Ей предстояло внезапно напасть на турецкий флот у Варны. У мыса Калиакрия на эскадру обрушился огромной силы шторм. Корабли теряли мачты, паруса и разносились бурей в разные стороны. Корабль "Мария Магдалина" оказался у Босфора и был захвачен турками, фрегат "Крым" пошел на дно, а остальные суда в полузатопленном состоянии, без мачт и парусов, с трудом собрались в Севастополе. Князь Г. Потемкин впал в депрессию, предлагая оставить Крым, но, одернутый императрицей, вскоре деятельно принялся за восстановление флота. Севастопольская эскадра постепенно обрела боевые качества и могла сражаться с врагом. Однако нерешительный контр-адмирал Войнович под разными предлогами уклонялся от выхода в море, понимая, что второго разгрома ему не простят. И все же в начале июля 1788 г. он вывел эскадру в составе 2-х линейных кораблей, 10-ти фрегатов и 24-х вспомогательных судов по направлению к Очакову. У острова Фидониси произошла встреча с турецким флотом, который вдвое превосходил по количеству кораблей и орудий русскую эскадру. Растерявшийся адмирал Войнович передал управление всеми судами начальнику авангарда капитану I ранга Ф. Ф. Ушакову. Тот искусным маневром и меткой стрельбой из орудий рассеял турецкие корабли в разные стороны, одержав победу без малейших потерь.
Но турецкий флот по-прежнему превосходил русский. Опасаясь прорыва неприятельских кораблей на Ахтиарский рейд и уничтожения там эскадры, командующий войсками юга России генерал-аншеф А. В. Суворов выехал в Севастополь, чтобы на месте обследовать и обсудить проект усиления приморских укреплений. На утвержденной А. В. Суворовым карте количество орудий, обороняющих рейд, увеличивалось почти вдвое и доводилось до 110. Они размещались на двух северных и двух южных батареях. На первой южной батарее (получившей в последующие годы название Александровской) устанавливалось 44 пушки, а "другие южные батареи о 28 орудиях" располагались между Артиллерийской и Южной бухтами. Здесь на месте старого редута, возведенного солдатами первых русских батальонов, прибывших к Ахтиарской бухте, наметили строительство люнета, а по обе стороны от него — двух небольших редутов. На противоположном берегу, где ныне находится Михайловская батарея, небольшой старый редут заменили батареей на 10 орудий, с тыла ее защищали вал и ров. При этом брустверы всех батарей должны были возвышаться над уровнем моря не более 4 м, что давало возможность вести губительный настильный огонь по кораблям противника. В этих целях решили срыть берег до необходимых отметок. Основной объем работ приходился на первые северную и южную батареи. Широкие, до 4 м в верхней части, брустверы отсыпали из грунта, а крутости укрепляли плетнями из хвороста. Устройство амбразур не предусматривалось, и орудия стреляли через банк[7].
В 1789 г. командующий Севастопольской эскадрой контр-адмирал Войнович был назначен командиром Черноморского флота и портов. Его место занял Ф. Ф. Ушаков, вскоре произведенный в контр-адмиралы (через год, так и не оправдавший надежд князя Г. Потемкина граф Войнович был отправлен командовать Каспийской флотилией). Общее руководство Черноморским флотом и портами фельдмаршал принял на себя, но командующим всем наличным составом Черноморского флота назначил контр-адмирала Ушакова. Получив свободу действий, выдающийся флотоводец одержал ряд блистательных побед над турецким флотом. 8 июня 1790 г. в Керченском проливе, разгромив турецкую эскадру, он помешал высадке десанта на Крымский полуостров, а в конце августа того же года одержал победу у Тендеровской косы. И, наконец, последовали блестящий маневр русских кораблей и полное поражение турецкой эскадры, зажатой в "клещи" 31 июля 1791 г. у мыса Калиакрия. "Морской Суворов", как стали называть Ф. Ф. Ушакова, не потерпел ни одного поражения, создав новую тактику ведения морского боя. Главным в этой тактике было сочетание маневра и эффективной стрельбы на расстоянии картечного выстрела. Ушаков внезапно атаковал противника в походном порядке, не прибегая к перестроениям, и выигрывал "ветер". Сосредоточив огонь на флагманском корабле неприятеля и выводя его из строя, он расстраивал действия всей турецкой эскадры. Вопреки уставам, флотоводец выделял резерв из нескольких фрегатов своей эскадры, который использовал в решающие моменты боя. Место флагмана определялось ходом сражения, а не в центре эскадры, как происходило ранее. Личная отвага, мужество и твердость характера Ф. Ф. Ушакова поддерживали высокий моральный дух среди матросов и офицеров. Он всегда тщательно готовился к предстоящему походу: велась активная разведка сил и намерений противника, всесторонне обучались экипажи кораблей, все суда осматривали, неисправности устраняли, пополняли запасы продовольствия и боеприпасов.
