У немцев всегда вызывала искреннее недоумение та нежность, которую британцы проявляли к этим миниатюрным заводным монстрам. Ни один немец никогда не стремился купить их или надолго привязаться к ним. В то время как многие коллекционеры старых автомобилей мечтают заполучить хотя бы один такой экземпляр, потому что уж точно никогда больше не будет подобной машины, немцы относятся к ним как к историческому хламу, который ассоциируется у них со всем, что напоминает о бывшей Германской Демократической Республике.
Для большинства немцев досуг связан с одной небольшой проблемой: на отдыхе никто не указывает, что нужно делать, и не ставит в известность, если ты делаешь это хорошо. С этой задачей немцы справляются самым доступным для них образом: они начинают относиться к отдыху как к работе. Немцы на отдыхе – зрелище не для слабонервных, и, наблюдая за ними, вы так утомитесь, что будете потом целый день приходить в себя.
Вам никогда не увидеть группу немцев, спокойно прогуливающихся по парку и наслаждающихся летним днем. Досуг – это удобный случай для того, чтобы самосовершенствоваться, так что в понедельник утром вам предстоит услышать подробный отчет о том, как немец изучал в выходные староисландский язык или что было на воскресных курсах для молодых матерей.
Никто не осудит немца, если он посвятит спортивным занятиям всю субботу и воскресенье. Немцы не считают спорт средством формирования характера. В обществе, где существует сильная конкуренция, спорт является самым распространенным способом демонстрации того, на что ты способен, и соответствуешь ли ты основным стандартам.
Каждый третий гражданин Германии является членом спортивного клуба.
Традиционно предпочтение отдается футболу, самому любимому виду спорта, теннис же стал популярен после победы Бориса Беккера на Уимблдонском турнире 1985 года, а сам Беккер и Штеффи Граф превратились в национальных героев.
Немцы любят клубы. Говорят, что где бы ни собрались вместе три немца, они обязательно найдут повод, чтобы создать клуб.
Если на углу улицы вы увидите группу немцев, можете быть уверены, что это тоже своего рода клуб. Клубов великое множество: только хоровых многонациональных обществ насчитывается свыше 10 000, – а во всех остальных интересы всех наций представлены в равных пропорциях. Многие клубы имеют глубокие исторические корни, как, например, охотничьи и стрелковые. А некоторые из них возникли аж в средние века и бахвалятся своими старинными ритуалами и традициями.
Тяга немцев к клубной жизни отражает их неумение действовать самостоятельно и отчасти объясняет приверженность любым организованным формам. Очень часто сама причастность к клубу привлекает их гораздо больше, чем участие в клубной деятельности. Сердце каждого немца начинает биться чуть-чуть сильнее от одной мысли о клубных делах: комитетах, подкомитетах, проектах, планах, бюджетах.
Немец не упустит возможности упрочить свой статус и сделает все возможное, чтобы вскарабкаться как можно выше вверх по социальной лестнице. Что может быть прекраснее, чем избрание секретарем клуба, казначеем клуба, заместителем председателя и, наконец, председателем! И все это проводится чрезвычайно серьезно и крайне добросовестно. И если однажды после избрания на свой пост ему придется проползти на коленях по всей стране, или вскарабкаться на скалу, или сделать еще что-нибудь в этом же роде – ну что ж, за все нужно платить.
Любовь к клубам возникает с детства. Начиная с небольших школьных спортивных организаций, настоящее оборудование и условия для тренировок можно получить только в клубах. Привычка посещать клуб приобретается рано и остается на всю жизнь. Невозможно представить, чтобы кто-то забыл эмблему своего бейсбольного или рыболовного клуба; куда реальнее, что футбольный фанат назовет своего несчастного отпрыска в честь любимой спортивной команды.
Уникальным в своем роде явлением, неким подобием клуба, остаются немецкие студенческие братства. В них процветают попойки и дуэли, и, поскольку это типично мужские сообщества, их деятельность окружена тщательно продуманной рекламой и ритуалами, в том числе девизами и монограммами, цветными нашивками и ритуальными посвящениями, а также пением застольных песен.
Классический облик немецкого аристократа с квадратным лицом, испещренным шрамами, в которое словно ввинчен монокль, обязан своим существованием абсурдным традициям студенческих братств. Дуэли на остро отточенных шпагах все еще практикуются, но, в основном, как способ проверки на мужество.
Одной из главных задач любого клуба является отсев чужаков и попытка объединить людей, у которых в принципе довольно мало общего.
Кроме того, членство в клубе дает чувство уверенности тем, кто остро в этом нуждается. Танцор, отплясывающий средневековый танец, ничего, кроме улыбок и насмешек, не вызовет, а вот над группой из двадцати человек никто посмеяться не рискнет.
Типичная клубная фраза «здесь все свои» («hier sind wir unter uns») означает, что здесь можно расслабиться и чувствовать себя как дома.
Немцы любят секс не меньше других народов и на удивление терпимо относятся к сексуальным странностям и извращениям. Необычайная открытость во всем, что касается секса, детальное обсуждение самых щекотливых подробностей сопровождают вас повсюду, куда бы вы ни пошли, и любой намек на замешательство или смущение с вашей стороны будет расценен как симптом психологической подавленности.
Техника обольщения у немцев явно оставляет желать лучшего, и большинство, похоже, предпочитает полагаться на испытанные дедовские методы.
Редко когда увидишь или услышишь, как они выражают удовольствие и наслаждение (или разочарование), и не стоит рассчитывать на что-то потрясающее ни в технике секса, ни в продолжительности или в чем-то еще.
Продажная любовь груба, вульгарна и подчас несет много непривычного. Возьмем к примеру гамбургскую Рипербан (улицу «красных фонарей»). В двух словах это постоянные проверки лицензий на аренду помещений и медицинские обследования персонала домов терпимости с целью снизить риск любых неприятных сюрпризов.
Так что если вам нужен непередаваемый словами горячечный экстаз, найдите себе француза или француженку. У немцев же секс больше похож на бодрящую тренировку в спортзале или, в своих крайних проявлениях, на манипуляции врача над пациентом.
Немцы относятся к юмору чрезвычайно серьезно. Это далеко не шуточное дело.
Их стиль – резкая, грубая сатира. Знаменитые кабаре предвоенного Берлина известны во всем мире своими едкими, разящими остротами; по сравнению с ними изыски английских остроумцев – просто детские шалости. Классическая немецкая сатира разит наповал, как удар сапога и кривой нож.
Удивительно, но традиция немецкой политической сатиры оказалась очень живуча в Восточной Германии, где в большинстве крупных городов работали кабаре, находившиеся на дотации государства. Тексты подвергались обязательной цензуре, поощрялись шутки, высмеивающие Запад, но допускались и некоторые колкие замечания по поводу жизни в стране. Экспромты обязательный элемент в выступлениях комиков – придавали всему представлению пикантный привкус, так как в любой момент можно было услышать нечто «опасное».
Немцы обладают хорошим чутьем на глупость и идиотизм, а их трезвое восприятие жизни может свести на нет даже самые замечательные руководящие задумки. Так, проведение в жизнь закона о сексуальных меньшинствах послужит очередным поводом для сдержанных улыбок и едких замечаний.
Немецкий юмор очень проигрывает в переводе на другие языки. Большинство немецких шуток в переводе не смешнее обычных долговых расписок. Займитесь изучением немецкого, и вскоре вы обнаружите огромный пласт юмора, пронизывающего всю немецкую действительность.
Юмор немцев напрямую зависит от ситуации. Всегда есть время и место для шуток и смеха. Порядок (Ordnung) предписывает, что юмор не должен скрашивать пребывание на работе. Не следует шутить с боссом (хотя не возбраняется время от времени перекинуться парой шуток с коллегами), пытаться с помощью шуток ускорить распродажу товара или разбавить шутками лекцию. Ирония – не самая сильная сторона немцев и может легко быть воспринята как сарказм и издевательство.
Немецкий юмор всегда конкретен. В конце концов, вы же не идиот и не станете кидать торт с кремом в себя самого. Хотя немцы и не упускают случая посмеяться над другими (другими немцами, разумеется), их неуверенная самоуверенность не допускает самоиронии. Немцы не позволяют себе шуток по отношению к иностранцам, а подшучивать над восточными немцами они начали только после объединения. Основным объектом немецкого юмора, как правило, становятся характерные особенности жителей отдельных регионов Германии: чопорность уроженцев Пруссии, наглость и беспечность баварцев, тупость восточных фризов, шустрость берлинцев, коварство саксонцев.
