Л. Михеева - 111 симфоний

— Эти строки вдохновили Малера, видевшего именно в любви активную, действенную силу, неустанно стремящуюся к идеалу. Идеал же этот в гетевской трагедии символизируется “вечно женственным”:

Заключительные стихи трагедии стали и заключением, итогом симфонии. К гуманистическому идеалу стремится все музыкальное развитие, а “животворящий дух” первой части и “зерно любви” второй — это символы одного и того же начала — беспокойного, творческого, непрестанно рвущегося ввысь.

Малер очень спешил: он хотел успеть закончить симфонию до начала празднования 150-летия Моцарта в Зальцбурге. В августе он должен был поставить там “Свадьбу Фигаро”, а до этого хотел еще совершить своего рода паломничество: двухнедельное пешее путешествие. Однако времени катастрофически не хватало, и в Зальцбург он прибыл более прозаическим путем и не успев закончить симфонию. Дописывать ее пришлось уже после возвращения с моцартовских торжеств.

Грандиозный замысел симфонии потребовал соответствующих средств воплощения. Недаром за Восьмой закрепилось броское название Симфонии тысячи участников, которым сам композитор был возмущен, так как считал его рекламным. Однако исполнительский состав, использованный им, вполне давал на это право: огромный оркестр, мощные хоровые массы, восемь солистов — такого еще не было в симфонии.

Композитор понимал, что создал нечто исключительное. “Это самое значительное из всего, что я до сих пор написал, — сообщал он Виллему Менгельбергу. — Сочинение настолько своеобразно по содержанию и по форме, что о нем невозможно даже рассказать в письме. Представьте себе, что вселенная начинает звучать и звенеть. Поют уже не человеческие голоса, а кружащиеся солнца и планеты”.

Премьера симфонии состоялась в Мюнхене 12 сентября 1910 года под управлением автора и стала его триумфом. Впервые не было непонимающей, шикающей публики, скептической и насмешливой критики. Грандиозный замысел захватил всех. Наконец-то победило творчество, сочетающее в себе величие замысла, простоту музыкального языка, сочность и богатство звучания, многообразие и выразительность средств.

Характер первой части — торжественный, возвышенный, гимнический. В ней — и трагизм, и мощь, и утверждение. Музыкальная тема, с которой начинается симфония, ясна и лаконична. Это тезис, который в дальнейшем будет развит, доказан и утвержден. Он напоминает тему фуг Баха, а вместе — темы любимого учителя Малера — Брукнера с его глубокой религиозностью и возвышенным строем души. Тема претерпевает полифоническое развитие: не случайно в трех предшествовавших симфониях композитор все большее и большее внимание уделял полифоническим приемам — здесь он показывает огромное мастерство в области контрапункта. Вся первая часть — монументальная хоровая фреска — является прологом к основной, второй части, написанной на стихи Гете. Вместе с тем она выполняет функцию сонатного аллегро, в котором тематический комплекс католического гимна “Приди, о Дух животворящий” выполняет роль главной партии. Это возвышенная музыка, полная света, стройности и гармонии. Побочная тема нежно и взволнованно звучит у сопрано соло, поддержанная подголосками струнных. Величественная двойная фуга венчает разработку.

Первоначально Малер предполагал сделать симфонию четырехчастной. За первой частью должны были следовать скерцо, адажио и заключительный гимн. В процессе работы это три части слились, образовав гигантскую сцену, состоящую из трех фаз.

Начинается вторая часть медленным вступлением, которое рисует пейзаж заключительной сцены “Фауста”. “Горные ущелья, лес, скалы, пустыня”, — пишет Гете. Музыка сурова, строга и вместе с тем как будто наполнена воздухом. Долгий-долгий дрожащий звук скрипок, пиццикато у низких струнных, задумчивая мелодия в верхнем регистре деревянных духовых — все это очень тихо, лишь с внезапными прорывами фортиссимо отдельных звуков. Так создается ощущение больших открытых пространств, высоты... Постепенно разрастаясь, вступление подводит к звучанию хора. Основному хору, немного отставая от него, неизменно сопутствует второй — эхо. Со строфы “Спасен высокий дух от зла произволеньем Божьим” начинается раздел скерцо, сложного по структуре, с множеством тематических образований, объединенных спокойной диатоникой, простотой ритма, изяществом оркестровой фактуры. Несколько этапов в развитии скерцо приводят к разделу, заменяющему медленную часть — славословию Богородицы. Постепенно на первый план выступают все более торжественные, ликующие интонации.

Наступает собственно финал. Возвышенна и величава его музыка. Через ряд промежуточных ступеней, приходит она к безбрежной радости заключительного раздела, воспевающего “вечную женственность”.

“Песнь о Земле”, симфония для тенора, альта (или баритона) и оркестра на тексты китайских поэтов (1907—1908)

Состав исполнителей: 3 флейты, флейта-пикколо, 3 гобоя, английский рожок, 3 кларнета, кларнет-пикколо, бас-кларнет, 3 фагота, контрафагот, 4 валторны, 3 трубы, 3 тромбона, туба, треугольник, колокольчики, тарелки, большой барабан, тамбурин, тамтам, челеста, мандолина, 2 арфы, струнные;

голоса: тенор, контральто или баритон.

1907 год стал переломным для Малера. Весной ему пришлось оставить пост директора Венского Королевского театра, который он занимал до того десять лет: он узнал о своей тяжелой болезни — его сердце было в таком состоянии, что всякая физическая нагрузка становилась опасной. Но семью надо было обеспечивать, особенно предвидя, что, возможно, вскоре она останется вовсе без поддержки. И Малер принял материально выгодное предложение — стать директором Метрополитен-опера в Нью-Йорке.

Еще более глубоким потрясением стала смерть маленькой дочери. В это время ему в руки и попал сборник древней китайской поэзии “Китайская флейта” в переводе Ганса Бетге. В старинных изысканных стихах композитор нашел то, что ему стало наиболее близким в последние тяжелейшие дни: “...исключительно тонко выраженную, проникнутую тихой печалью гармонию осеннего и зимнего пейзажа и — человеческой старости, заката солнца и — ухода человека из жизни” (И. Барсова). “Китайская флейта” и вдохновила композитора на одно из величайших его творений — вокально-симфоническую симфонию “Песнь о Земле”, ставшую трагической исповедью художника. Летом 1907 года, поселившись в Тироле, в курортном местечке Шлудербах, Малер отбирал стихи для частей цикла, набрасывал первые эскизы. Следующим летом, 1908 года, композитор продолжал работу над все разрастающейся формой — связывал музыкой отдельные стихи, набрасывал интермедии и все увереннее приходил к тому, что создается именно симфония. Осенью 1908 года Малер писал Бруно Вальтеру: “Еще не знаю, как можно будет назвать все в целом. Судьба подарила мне прекрасное время; по-моему это самое личное из всего, что я до сих пор написал”.

Исследователи по-разному определяют жанр этого произведения. Некоторые считают его циклом оркестровых песен, другие — неким промежуточным жанром. Однако сам композитор определил “Песнь о Земле” как “симфонию в песнях” и, по свидетельству Бруно Вальтера, лишь суеверный страх перед цифрой 9, ставшей роковой для Бетховена и Брукнера, помешал дать ей девятый номер.

О том, что “Песнь о Земле” — именно симфония, свидетельствует проблематика сочинения, тесно связанная с предшествующим симфоническим творчеством Малера. Только вопросы, ранее волновавшие композитора в философском плане, — жизни и смерти, смысла бытия, — теперь стали страшно, неотвратимо актуальными для него самого (то же произойдет несколько десятилетий спустя с другим великим симфонистом, во многом последователем Малера — Шостаковичем в его Четырнадцатой симфонии!). И сама структура “Песни” сходна со структурой Второй, Пятой, Седьмой и, в особенности, Третьей симфоний. За бурной первой частью, играющей роль сонатного аллегро, следует медленная, затем группа трех скерцозных и финал, сходный с финалом Третьей симфонии. Исполнительский состав “Песни о Земле” также чисто симфонический — большой оркестр с тройным (частично — четверным) составом.

В основу сочинения легли вольные переводы немецким поэтом стихов китайских поэтов VIII и IX веков. Обратившись к, казалось бы, экзотическим текстам, Малер создал глубоко современное произведение, одну из выразительнейших в мире партитур.

Первое исполнение “Песни о Земле” состоялось уже после смерти композитора, 20 ноября 1911 года в Мюнхене под управлением Бруно Вальтера.