Для начала аудиторы AITT нашли скромную недостачу на 15 миллионов долларов. Скромную – нескромную, но для компании, чьи акции котируются на вторичном рынке, тем более в условиях затяжного биржевого кризиса, такое «открытие» равносильно смерти – акции Крёгера стремительно повалились.
Аудиторы потянули за ниточку, потом за другую, третью, и тут оказалось, что вся империя Крёгера – сплошная липа и надувательство. Отчетность всех дочерних предприятий и компаний была заполнена фиктивными лицензиями, концессиями, разрешениями, несуществующими сделками и контрактами. Дивиденды, которые регулярно выплачивались счастливым американским инвесторам, поступали… от самих инвесторов! То есть действовала хорошо нам знакомая и горячо любимая пирамидальная схема: новые инвестиции покрывали проценты по старым. Международная финансовая империя была нужна Крёгеру, в первую очередь, для того, чтобы перетасовывать денежные средства, переливая их из одного места в другое в нужный момент. Причем по кругу гонялись незначительные суммы, тогда как львиная доля живых денег аккумулировалась на личных счетах Ивара Крёгера в Швейцарии и Лихтенштейне.
Подлоги пошли потоком особенно после биржевого краха 1929 года. Чтобы остаться на плаву (помните, как акции Крёгера выдержали удар?), пришлось пойти даже на подделку итальянских государственных казначейских билетов: для этого Крёгер использовал бланк и подпись письма, которое лично ему отправил Муссолини.
Наконец, КУЛЬМИНАЦИЯ: из 297 миллионов долларов, инвестированных американскими гражданами в ценные бумаги Ивара Крёгера, 288 миллионов осели на его личных счетах.
Всё! Немая сцена в стиле Гоголя. Занавес падает.
Боюсь, тут уж не до эпилога.
Глава 5. Радиомагия козлиных желез: чудо электродоктора Бринкли
Среди наших историй пока не было еще ни одной, посвященной медицинскому шарлатанству – этой древнейшей и почетнейшей форме обогащения, эксплуатирующей вечную человеческую слабость – заботу о собственном здоровье. Сколько волшебных корней мандрагоры, умащенных потом и кровью висельников, сушеных медвежьих пенисов, оленьих рогов, заспиртованных мокриц и змей, перемолотых в муку лягушек и жаб было продано страждущим и жаждущим исцеления!
Думаю, пора исправить упущение. Итак, я расскажу вам о докторе Джоне Бринкли – величайшем в истории человечества медицинском аферисте, а также:
– мультимиллионере;
– владельце радиовещательных станций;
– изобретателе «торговли по закрытым спискам»,
– морском волке и
– политическом деятеле.
Джон стеснялся своего происхождения. Оно казалось ему возмутительной смесью провинциализма и напыщенности. Чего стоило второе имя, которым наградили его родители, – Ромулус! Джон Ромулус Бринкли из малюсенькой деревни Бета, штат Северная Каролина. Дабы читателю было понятно, переведу в привычные реалии: Иван Горациевич Бережков из деревни Альфа Урюпинского уезда. Поэтому при первой же возможности Джон поменял и имя, и малую родину: Ромулус превратился в Ричарда, а Северная Каролина – в менее захолустный Кентукки. Иногда в разговоре Кентукки превращался в Теннеси, но суть не менялась.
Итак, 8 июля 1885 года в семье неграмотного деревенского лекаря Джона и столь же неграмотной домохозяйки Кандис родился будущий благодетель мужского населения Северной Америки. Хотя какой там Америки: на чудо-операции доктора Бринкли по повышению потенции записывались пациенты со всего мира; из Германии и Японии, России и Китая съезжались разуверившиеся в себе мужчины во цвете лет – от 40 до 70 – и, с легкостью расставаясь с невиданными по тем временам деньгами, ложились под нож.
Единственным источником биографических сведений о докторе Бринкли служит книжка «Жизнь одного человека», написанная профессиональным писателем Клементом Вудом по спецзаказу самого героя в 1934 году. Бринкли оплатил тираж своей биографии и затем распространял ее по доллару за штуку среди бесчисленных клиентов и поклонников. Книжка получилась очень трогательной: выходило, что всю свою жизнь Джон посвятил помощи неимущим, борьбе за бесплатное образование и медицину, а также за пенсионное обеспечение стариков.
Насчет борьбы – позвольте не поверить, но в одном сомневаться не приходится: Джон Бринкли не понаслышке знал, что нужда невыносима и с ней в самом деле нужно бороться. Рано осиротев, он оказался на попечении тетки, так что босоногое и полуголодное детство мальчика скрашивали лишь житейские наблюдения. Острее всего в памяти ребенка пропечатался образ соседского козла, который подвергал безудержному сексуальному террору все, что шевелилось вокруг, невзирая на пол и видовую принадлежность. Козел был обыкновенной породы Тоггенберг, однако в том-то и заключалась глубина откровения: самое настоящее чудо – вот оно, совсем рядом, и за ним вовсе не обязательно ходить за тридевять земель. Позже Джону Бринкли удалось наложить образ козла на врожденную подозрительность простых людей к высоколобым столичным умникам и тем самым найти беспроигрышный и золотоносный образ «народного доктора».
Начальное образование Джона благополучно миновало. Во всяком случае, не существует никаких свидетельств того, что он когда-нибудь ходил в школу. До 23 лет Джон скромно трудился помощником железнодорожного агента, который научил его не только торговать билетами, но и пользоваться телеграфным аппаратом. Картину усугубляет еще и очевидный деспотизм тетушки Джона, которая, похоже, бессердечно подавляла на корню сексуальные порывы юноши (отсюда и интерес к деятельности соседского Тоггенберга), иначе как объяснить тот факт, что чуть ли не на следующий день после смерти опекунши Джон женился?
Его избранницей стала Салли Уайк, с которой он разделил шесть лет жизни и трех дочерей. Брачные годы пролетели в непрестанных странствиях по ярмаркам северовосточных штатов, где Джон освоил свои первые медицинские профессии: торговал «змеиным ядом» – чудодейственным препаратом из вышеупомянутой категории сушеных медвежьих пенисов – и ассистировал «специалисту по мужским болезням», который врачевал любые венерические неприятности без разбора загадочными микстурами из пыльных пузырьков.
Салли не оценила врачебных перспектив супруга и в 1913 году подала на развод. Опечаленный Бринкли уехал в Чикаго, где судьба послала ему уголовника по имени Джеймс Крофорд, окончившего карьеру в федеральной тюрьме Ливенворт за вооруженное ограбление. Бринкли рассказал новому компаньону об удивительных пузырьках своего последнего работодателя, и молодые эскулапы подались на юга, дабы самостоятельно протянуть руку помощи страждущим. Надо сказать, что к этому моменту Джон четко определился со своей будущей медицинской специализацией: мужская потенция. Вернее, отсутствие таковой. По его убеждению, за «кризисом сорокалетних» кроется вовсе не смятение души, а стоят исключительно сексуальные проблемы. Джон дал себе клятву Гиппократа посвятить жизнь борьбе с этим тяжким недугом.
Ради этой благородной цели Бринкли и Крофорд открыли в городке Гринвиль (Южная Каролина) лавку, от вывески которой голова идет кругом: «Электромедицинские доктора Гринвиля»! На следующее утро обывателей, листавших за чашечкой кофе местную газету, ожидало потрясение в виде гигантской рекламной полосы, которая сурово вопрошала: «Вы уверены, что сохранили свою мужскую стать?!»
Что тут началось! От рассвета до заката Джон и Джеймс врачевали потоки гринвильчан, усомнившихся в собственной мужественности. Спросите как? Очень нетривиально: делали инъекции загадочной жидкости, которая впоследствии была идентифицирована полицией как подкрашенная дистиллированная вода. За чудо-укол брали по-царски: 25 долларов за штуку (литровая бутылка виски в те годы стоила 15 центов)! Доктора трудились не покладая рук целых два месяца, а затем тайком покинули город, не оплатив ни одного счета. Полицейская проверка подтвердила, что все – от аренды помещения до харчей в ближайшей бакалейной лавке – бралось в кредит.
Джон Бринкли торжествовал: его предположение о первичности сексуальных забот полностью подтвердилось. К сожалению, молодой электродоктор никогда не учился и потому не знал, что пальма первенства давно перехвачена его коллегой Зигмундом Фрейдом.
Джон отметил свой первый большой успех на медицинской стезе женитьбой на Минни Джоунс, дочери врача. Только не подумайте чего плохого: не какого-то очередного электродоктора, а самого настоящего – с дипломом и лицензией. Безоблачность медового месяца несколько омрачили наручники, которые надели на Бринкли сразу по возвращении: гринвильская полиция выследила-таки его вместе с Крофордом! Слава богу, тюремное заточение продлилось недолго: тесть заплатил по счетам перспективного зятя и благополучно утряс дело.
