Все, кто принимал участие в съемках «Чужого» – сценарист, режиссер, дизайнеры, актеры, – делали все возможное для сотворения достоверного мира. Они знали, что правдоподобность играет решающую роль в создании ужасов. Действительно, если заставить аудиторию почувствовать любую эмоцию, она обязательно поверит вам. Когда эмоциональная нагрузка фильма становится излишне грустной, пугающей или слишком веселой, что мы делаем, чтобы ее избежать? Говорим себе: «Это всего лишь кино». Мы отрицаем достоверность истории. Но если фильм хороший, то, снова взглянув на экран, начинаем испытывать те же эмоции. Мы не можем «сбежать», пока фильм сам не отпустит нас, за что, собственно говоря, и платим деньги.
Достоверность зависит от «говорящих деталей». Когда мы используем лишь часть из них, зритель дорисовывает в своем воображении остальные, завершая общую картину правдоподобия. С другой стороны, если сценарист и режиссер слишком стараются быть «реальными» – в особенности когда речь идет о сексе или насилии, – аудитория реагирует так: «Это же не на самом деле», или «О боже, как реалистично», или «На самом деле они не занимаются сексом», или «Они же действительно делают это». В любом случае доверие разрушается, если зрители отвлекаются от истории, обращая внимание на приемы, использованные создателями фильма. Аудитория верит, пока мы не даем ей повода почувствовать сомнение.
Помимо заслуживающих доверия физических и социальных деталей необходима эмоциональная достоверность. Поиски автора должны найти свое воплощение в правдоподобном поведении персонажей. Причем убеждает не только поведенческая достоверность, но и сама история. Важно, чтобы причина и следствие были убедительными и логичными в рамках каждого события. Искусство создания структуры истории заключается в отличном согласовании обычного и необычного с универсальным и архетипичным. Писатель, чье знание предмета научило его правильно расставлять акценты, что-то усиливать или, наоборот, делать незаметным, обязательно выделится на фоне тысяч других авторов, которые постоянно берут одну и ту же ноту.
Оригинальность проявляется в борьбе за достоверность, а не в эксцентричности. Однако собственный стиль нельзя создать исключительно на основе самоосознания. Только когда знание сеттинга и персонажей согласуется с личными качествами автора, сделанный им выбор и то, что создается на основе огромного объема материала, становятся его оригинальным стилем.
Сравните «Полуночного ковбоя» (Midnight Cowboy) и «Серпико» Вальдо Солта (Serpico) с историями Элвина Сарджента – «Доминик и Юджин» (Dominick and Eugene), «Обыкновенные люди» (Ordinary People): одни бескомпромиссные, другие нежные; у первых эллиптическая структура, у вторых линейная; одни ироничны, другие сострадательны. Уникальные стили каждого – это естественный и стихийный результат совершенствования автором своей темы в бесконечной борьбе против штампов.
ПОБУЖДАЮЩЕЕ ПРОИСШЕСТВИЕ
Мы можем начать с любого замысла и с любой точки хронологической последовательности истории; наши исследования помогают создавать события, которые, в свою очередь, придают поискам новое направление. Другими словами, не обязательно придумывать историю, начиная с первого главного события. Однако в определенный момент ее построения вам придется столкнуться со следующими вопросами: как привести историю в действие и куда поместить это ключевое событие?
Побуждающее происшествие должно быть динамичным, полностью разработанным событием, а не статичным или неопределенным. Например, нельзя считать таковым следующее: девушка, забросившая учебу в колледже и живущая рядом с Нью-йоркским университетом, проснувшись однажды утром, говорит себе: «Мне так наскучила моя жизнь. Думаю, стоит поехать в Лос-Анджелес». Она кладет вещи в свой «Фольксваген» и направляется на запад, но смена адреса не привносит никаких иных ценностей. Она всего лишь перевозит свое равнодушие из Нью-Йорка в Калифорнию.
С другой стороны, если мы видим в ее кухне необычные обои из сотен парковочных талонов, затем слышим громкий стук в дверь, возвещающий о приходе полицейского, который размахивает ордером на арест за неуплату штрафных квитанций на сумму десять тысяч долларов, и наблюдаем, как она сбегает по пожарной лестнице и направляется на запад, то все это может стать побуждающим происшествием. Произошло то, что обусловлено побуждающим происшествием.
Побуждающее происшествие коренным образом нарушает баланс сил в жизни главного героя.
В начале истории жизнь главного героя более или менее сбалансирована. В ней есть успехи и неудачи, взлеты и падения. А у кого их нет? Но герой в той или иной степени управляет тем, что происходит. Затем неожиданно для него, но в любом случае неотвратимо, происходит событие, которое коренным образом нарушает равновесие, смещая заряд ценности в отрицательную или положительную сторону.
Негатив: наша недоучившаяся девушка приезжает в Лос-Анджелес, но не может получить нормальную работу, потому что везде у нее спрашивают номер социального страхования. Она опасается, что в современном компьютеризированном мире полиция Манхэттена выследит ее через Федеральную налоговую службу. И что же она делает? Прячется? Продает наркотики? Занимается проституцией?
Позитив: возможно, в ее дверь стучит адвокат, занимающийся поиском наследников, который сообщает, что неизвестный родственник завещал ей миллион долларов. Неожиданное богатство тяготит ее. У нее уже нет оправданий для неудач, поэтому она испытывает страх от мысли, что эта мечта станет реальностью.
В большинстве случаев побуждающее происшествие представляет собой событие, которое происходит непосредственно с главным героем или вызвано им самим. Соответственно, он сразу же понимает, что жизнь меняется в лучшую или худшую сторону. Когда влюбленные встречаются впервые, это событие, на тот момент, поворачивает их жизнь к лучшему. Когда Джеффри отказывается от спокойной жизни в своей семье в Давенпорте и решает отправиться в Голливуд, он сознательно идет на риск.
Иногда для побуждающего происшествия необходимы два события: завязка и развязка. Так, в фильме «Челюсти» (Jaws) завязка заключается в том, что акула нападает на плавающую в море девушку, и волны выносят ее тело на пляж. Развязкой становится сцена, когда шериф (Рой Шайдер) находит труп. Если логика побуждающего происшествия требует завязки, то писатель не должен откладывать развязку – по крайней мере надолго – и оставлять главного героя в неведении о том, что его жизнь утратила равновесие. Представьте себе следующую структуру фильма «Челюсти»: акула нападает на девушку, после чего нам показывают, как шериф отправляется играть в боулинг, раздает парковочные талоны, занимается любовью с женой, идет на собрание родительского комитета, навещает больную мать… а в это время труп гниет на берегу. История не может быть похожа на бутерброд, состоящий из эпизодических кусочков жизни, помещенных между двумя половинами побуждающего происшествия.
В качестве примера можно вспомнить неудачную структуру фильма «Река» (The River). Картина начинается с показа первой части побуждающего происшествия: бизнесмен по имени Джо Уэйд (Скотт Гленн) решает построить дамбу через реку, зная, что затопит пять ферм. Одна из них принадлежит Тому и Мэй Гарви (Мэл Гибсон и Сиси Спэйсек). Однако никто их об этом не предупреждает. Поэтому в течение последующих ста минут мы наблюдаем: Том играет в бейсбол, Том и Мэй стараются сделать свою ферму доходной, Том идет работать на охваченную забастовкой фабрику, Мэй ломает руку во время аварии трактора, Джо пытается ухаживать за ней, Мэй идет навестить мужа, который удерживается на фабрике как штрейкбрехер, уставший Том больше не может этого выносить, Мэй шепчет ему слова нежности, силы возвращаются к Тому и так далее.
За десять минут до конца фильма появляется вторая часть побуждающего происшествия: Том случайно заходит в офис Джо, видит макет дамбы и говорит: «Джо, если ты построишь эту дамбу, то затопишь мою ферму». Джо пожимает плечами. Затем приходит неожиданное спасение в виде дождя, и вода в реке поднимается. Том и его приятели заводят бульдозеры, чтобы построить заградительную насыпь; а Джо приказывает своим головорезам на других бульдозерах эту насыпь разрушить. Далее следует противостояние бульдозеров Тома и Джо в мексиканском стиле. В этот момент Джо отступает и объявляет, что будет строить дамбу в другом месте. ЭКРАН тихо гаснет.
Главный герой должен реагировать на побуждающее происшествие.
Однако мы имеем дело с бесконечным многообразием характеров героев, поэтому их реакция может быть самой разной. Сколько вестернов, например, начиналось как этот? Плохие парни устраивают стрельбу в городе и убивают старого шерифа. Горожане собираются и идут на извозчичий двор, которым заправляет Мэтт, бывший стрелок, давший клятву никогда больше не убивать. Мэр просит его: «Мэтт, ты должен взять значок шерифа и помочь нам. Ты единственный, кто может нас спасти». Мэтт отвечает: «Нет, нет. Я давно уже повесил свое ружье на стену». «Но, Мэтт, – умоляет его сельская учительница, – они убили твою мать». Мэтт ковыряет носком сапога грязь и говорит: «Что ж… она была старой и, думаю, ее время пришло». Он отказывается действовать, но, тем не менее, это реакция.
