Айзек Азимов - Слова в истории. Великие личности и знаменательные события

На шиитском празднике Мухарран (он проводится в первые десять дней мусульманского Нового года) толпы скорбящих людей выкрикивают «О, Хасан! О, Хусейн!». Англичане, которым случалось побывать на этом празднике, ничего не могли разобрать в этих криках. Им они казались чем-то вроде «Хобсон-Джобсон», и эта фраза (или, скорее, сочетание звуков) стала синонимом праздничного воодушевления.

В конце концов стали считать, что «Хобсон-Джобсон» — это некоторые иностранные слова, искаженные до неузнаваемости. Таким же образом, Infanta di Castile (кастильская принцесса) стала elephant and castle (слон и замок). Поэтому вся система подобных искажений стала называться Хобсон-Джобсон.

Все войны когда-нибудь заканчиваются. Война может закончиться полным поражением или уничтожением одной стороны. Однако бывает и так, что усталость всех воюющих сторон заставляет их искать компромиссного урегулирования конфликта, и тогда даже проигравшая сторона сохраняет свое существование как государство.

Однако подобный исход войны (то есть когда обе стороны остаются существовать как независимые государства) вовсе не означает, что на смену войне придет период любви и дружбы. Враждебность и напряженность в отношениях могут остаться. Как правило, именно так и случается. Каждая сторона делает все, что в ее силах, чтобы как-то навредить противной стороне, не вступая в военное противостояние. И при этом каждая сторона может исподволь готовиться к новой войне, если вдругтаковая случится.

Это можно сравнить с поведением людей, которые могут стараться причинить вред друг другу открыто в пылу драки, а могут делать то же самое исподтишка, скрываясь под личиной дружбы. Те поступки, которые совершены в порыве страсти, мы обычно считаем результатом горячности, то есть горячей крови. Столь же эффективные действия, но совершенные в трезвом уме и рассудке, мы обычно называем хладнокровными.

В принципе те же самые эпитеты можно применить и к отношениям государств и говорить о горячей войне, когда в порыве страсти два государства ввязываются в борьбу не на жизнь, а на смерть. Точно так же мы можем говорить о холодной войне, когда номинально государства не воюют друг с другом, но тем не менее делают все, чтобы нанести друг другу вред.

Конечно, в мирное время каждая страна внешне ведет себя предельно корректно, так что даже ее собственные граждане могут не знать, что идет холодная война. Когда же появляется повод для развязывания горячей войны, каждая сторона делает вид, что удивлена неожиданным нападением противника.

Однако после Второй мировой войны положение вещей было абсолютно другим. Не было даже сомнения в том, что США и СССР враги, но создание ядерной бомбы делало невозможным развязывание полномасштабной горячей войны. Началась холодная война, но ни одна из сторон не могла рискнуть начать войну настоящую. В 1947 г. Уолтер Липман опубликовал книгу под названием «Холодная война», в которой писал об американо-советском противостоянии. Так выражение «холодная война» обрело популярность.

В начале VIII в. славянский народ, называвший себя хрваты, начал движение на запад с северного побережья Черного моря. Он занял земли, которые раньше были римскими провинциями, — Паннонию и Далмацию, которые лежали на побережье Адриатического моря — прямо напротив Италии, и стал называть эти земли хорватскими.

Это трудное для произношения славянское слово переделали в kravat или kroat, а страну стали называть Кроацией, или Хорватией.

Хорваты и по языку, и по культуре очень близки сербам, которые занимают земли, прилегающие к Хорватии с юго-востока. В 1162 г., однако, хорваты подпали под влияние Венгрии. В результате они усвоили западную культуру, стали католиками и ввели у себя латинский алфавит. Сербы, оставаясь под влиянием Византии, были православными и пользовались кириллицей.

Только в 1918 г., после окончания Первой мировой войны, сербы, хорваты и некоторые другие славянские народы объединились в Королевство Югославия. Этот союз не был ни счастливым, ни спокойным, а во время Второй мировой войны территории, населенные хорватами, попали под временную оккупацию фашистской Германии. После войны Югославия была воссоздана, но уже в форме республики.

Однако самое трудное время для Хорватии было все-таки в XVI в., когда турки-османы, находясь на самом пике своего развития, оккупировали эту страну (см.: Оттоманка). Некоторые хорваты бежали из страны и стали наемниками в германской и французской армиях. Они были искусными наездниками и всегда хорошо служили своим хозяевам.

Людовик XIV, король Франции, сформировал отдельный хорватский полк во французской армии XVII в. На шее солдаты этого полка носили цветные платки, что стало их отличительной чертой. Эти шейные платки всем очень нравились. Скоро их стали носить и другие, а называть эти шейные платки стали краватами. Иногда этим словом называют галстуки, хотя сейчас оно все же считается устаревшим.

Когда правительство чувствует себя в опасности, оно часто начинает жестоко преследовать своих врагов (то есть тех, кого оно считает таковыми). Это особенно верно, когда сторонники правительства считают, что должны отомстить за долгие годы унижений и что, если они чуть ослабят хватку, их самих сметут с лица земли.

Такие периоды репрессий чаще всего самым негативным образом отражаются на беднейших классах, которые не имеют возможности выразить свои идеалы и чье дело (до последнего времени) поддерживалось очень немногими. С другой стороны, когда к власти приходит революционная партия и убивает некоторое количество тех, кто раньше находился у власти, в смерти некогда высокопоставленных людей многие видят драму, которая вызывает сочувствие и ужас одновременно.

Так, крестьянская революция 1524 г. в Германии привела к массовой гибели дворян и дворянок, и возмущение, которое вызвали эти действия у просвещенных классов, было безграничным. Когда крестьяне потерпели поражение, множество их было казнено, десять за одного убитого дворянина, и в условиях, когда все были парализованы ужасом, никто не смел поднять свой голос против этих казней.

Наиболее известный пример такого рода революционных казней имел место на заре французской революции 1789 г. С осени 1792 до середины 1794 г. у власти были экстремисты, и перед угрозой вторжения извне и гражданской войны дома они слепо убивали аристократов и всех (часто воображаемых) врагов, десятками отправляя их на гильотину без суда и следствия. Это время получило название царство террора.

Это выражение использовалось с тех пор не раз. Когда в 1795 г. в некоторых частях Франции власть временно захватили роялисты, они жестоко отомстили революционерам, развернув белый террор.

Белый террор имел место во время русской революции, но никогда не говорилось о красном терроре (который получил это название по цвету флага борьбы за социализм).

К 46 г. до н. э. Юлий Цезарь стал единоличным правителем Рима. После того как в 44 г. до н. э. он был убит, Рим пережил период гражданской войны, а затем властителем Рима стал внучатый племянник Юлия Цезаря. Изначально его звали Гай Октавий, но он изменил свое имя на Гая Юлия Цезаря Октавиана. Он стал первым императором Рима, а правил под именем Августа (см.: Август; Империя).

Следующие четыре императора были потомками Августа, и все они были известны под одним этим именем — Цезарь. И так велик был престиж Юлия Цезаря и Августа, что слово «цезарь» стало синонимом слова «император». Даже после смерти Нерона, последнего из династии Цезарей, в 68 г. следующие императоры из других династий также использовали слово «цезарь», обозначая им свой титул.

Когда правление императоров в Риме подошло к концу, цезари продолжали править в Константинополе. Когда императорская власть в Риме была восстановлена в 800 г. Карлом Великим, вместе с ней возродился и титул «цезарь».

Латинское произношение этого слова — ки'зар (ky'zar). Германцы сохранили это произношение и дали ему буквенное изображение — кайзер. В немецком языке кайзер — это император. В 1870 г. была образована Германская империя, которой правили кайзеры. Третьим и последним кайзером был Вильгельм II, который правил с 1888 по 1918 г. и который вместе со своей империей потерпел поражение в Первой мировой войне.

В России же правители, по контрасту, переняли свой титул у Константинополя. Когда в 1453 г. Константинополь был взят турками, восточная линия цезарей оборвалась, а московские правители приняли этот титул из их рук. Они несколько видоизменили слово, сделав из него сначала Tsesar, а затем Tsar (царь). Первым официально принял этот титул Иван IV (Грозный) в 1547 г.