Семён Федосеев - Пулеметы русской армии в бою

Фирма «Максим — Норденфельд Ганз энд Аммунишн Компани Лимитед» была полна энтузиазма. В феврале 1891 Foga ее доверенные Н.И. Кабат и Р. фон Гартман сообщали в ГАУ: «Компания установила валовое производство следующих типов орудий. Пулемет Максима (калибра 8 мм для бездымного пороха). Пулемет Норденфельда (тo же). Орудие Максима 37 мм (как для черного, так и для бездымного пороха). Орудия Норденфельда береговые 47 мм и 57 мм (то же). Орудия Норденфельда 57 мм (то же)». А в письме от 15 марта 1891 г. Кабат писал даже, что компания «еще в 1889 году доказала на деле Русскому правительству свое желание установить производство орудий здесь, заарендовав завод в Петербурге, но, вследствие неимения заказов, должна была от него отказаться».

16 апреля 1891 г. на вооружение русской армии была принята магазинная «трехлинейная» винтовка системы СИ. Мосина под разработанный Н.Ф. Роговцевым новый патрон с бездымным порохом. Соответственно в 1891–1892 гг. у «Максим — Норденфельд» приобрели первые пять пулеметов под 3-линейный винтовочный патрон. Эти пулеметы работали несколько лучше. Совместными усилиями офицера Главного артиллерийского полигона капитана Н.Н. Жукова и техника компании «Максим — Норденфельд» Миллера был разработан надульник-усилитель отдачи — впоследствии такое устройство ввели и в другие модификации системы Максима.

На дополнительные испытания были представлены двенадцать 3-линейных пулеметов с переделанными замками (затворами), и испытания дали, наконец, положительные результаты. Артком признал такие достоинства, как автоматичность действия, меньшая, чем у картечниц, масса, меньшая опасность затяжного выстрела, замена сложных магазинов холщовой лентой. Эти 12 пулеметов передали для войсковых испытаний в Туркестанский военный округ, где их испытывали стрельбой и возкой во вьюках.

Сложившееся отношение к картечницам продолжало довлеть над большинством специалистов. По результатам испытаний в Туркестанском и Сибирском округах Артком пришел к выводу, что «при современном вооружении пехоты и полевой артиллерии пулеметы вообще и прежних систем в особенности имеют для полевой войны весьма малое значение». Пулеметами заинтересовалась Комиссия по вооружению крепостей, признавшая их важным «вспомогательным противоштурмовым средством».

28 мая 1895 г. «высочайшим повелением» решено было «ввести в состав вооружения крепостей 3-линейные автоматические пулеметы Максима». Они должны были заменить стоявшие в крепостях «4,2-линейные пулеметы», т. е. картечницы Гатлинга — Горлова и Гатлинга — Барановского. Артком ГАУ счел, что, «хотя пулеметы полезны и в береговых и в сухопутных крепостях», «на первое время» нужно вооружить ими передовые форты важнейших западных крепостей — Варшавы, Новогеоргиевска, Зегрже, Брест-Литовска, Ивангорода, Ковно и Осовца, а также «выразил желание, чтобы в будущем такие пулеметы готовились в России».

Пулеметы включили в общий план перевооружения крепостей. Особое совещание, собиравшееся в феврале — марте 1895 г., признало необходимым иметь 24 пулемета в «составе особого Черноморского запаса орудий в Одесском военном округе». Представителю фирмы «Максим — Норденфельд» в С.-Петербурге действительному статскому советнику А.И. Палтову (позже он представлял и датский синдикат при закупке ружей-пулеметов «Мадсен») выдали запрос об условиях закупки 250 пулеметов. Заявленная цена 347 фунтов стерлингов 4 шиллинга и 4 пенса за пулемет (что равнялось 3266 руб.) не устраивала ГАУ, как и цена, уменьшенная Палтовым до 320 фунтов без учета запасных стволов. Тем более что указанные выше двенадцать 3-лин. пулеметов с улучшенными замками были закуплены для испытаний по цене 245 фунтов за штуку. Палтов заявил, что такая цена устроила бы фирму при заказе Россией хотя бы 1200 пулеметов. Но о таких «больших» заказах тогда еще никто не думал. В октябре 1895 г. на переговоры в Санкт-Петербург специально приезжал Альберт Виккерс, вновь объявивший цену в 347 фунтов. На запросы ГАУ к офицерам, находившимся в то время за границей (полковнику Федорову и военному агенту во Франции подполковнику князю Енгалычеву), пришел ответ, что парижская фирма «Баррикан и Марр» предлагает пулеметы с седельными вьюками по 7405 франков, что равнялось 293,5 ф. ст, а берлинская фирма «Людвиг Лёве унд К°» — по 5930 марок, то есть 290,25 ф. ст. Виккерс вернулся в Лондон, а вскоре фирма согласилась на цену 300 ф. ст. (2830 руб.) за пулемет в комплекте и 4,5 ф. ст за запасной ствол. Наконец, с учетом неизменности ассигнованной на закупку суммы, решили вместо планировавшихся 250 заказать 150 пулеметов для крепостей и 24 для особого запаса — все на крепостных лафетах, с запасными частями (но без запасных стволов). Такое решение, в соответствии с представлением ГАУ от 20 апреля 1896 г., записано в журнале Военного Совета от 4 мая того же года. Положение Военного Совета было «высочайше утверждено» только 31 мая 1896 г., и фирма «Виккерс, сыновья и Максим» получила заказ на 174 пулемета под 3-линейный патрон обр. 1891 г. Для заводских испытаний в Англию отправили 100 200 патронов. «Виккерс, сыновья и Максим» выговорила себе и монополию на русские заказы на пулеметы Максима — любые заказы другим фирмам не должны были даваться «без предварительного соглашения с компанией». 348 запасных стволов — по два на пулемет — поручили изготовить Тульскому оружейному заводу «ввиду очевидной экономии» (13 рублей за ствол против 42 при закупке в Англии). Так был сделан первый шаг к постановке производства пулеметов в России.

Изготовленные пулеметы принял в Англии штабс-капитан Залесский. Поступившие пулеметы в 1897 году испытали на полигоне Офицерской стрелковой школы.

Артиллерийский комитет уже тогда счел, что «с технической точки зрения не встречается препятствий для передачи пулеметов пехотным и кавалерийским частям». И в 1897–1898 гг. в «среднеазиатских владениях» — войсках Оренбургского, Туркестанского и Амурского округов — прошли испытания три взвода 3-линейных пулеметов. Причем различались и конструкция испытывавшихся пулеметов, и их установки: пулеметы с водяным охлаждением на трех типах установок — полевых запряжных лафетах, складных треножных станках, приспособленных к перевозке во вьюках; один «легкий пулемет без кожуха, переносимый за спиной человека в виде ранца», т. е. с воздушных охлаждением и складной треногой. Кавалерийский пулеметный взвод на колесных лафетах с передками парной запряжки испытывали при Таманском казачьем полку, «легкий» пулемет — в Закаспийской стрелковой бригаде, вьючный кавалерийский взвод с треножными станками — в 5-м Оренбургском казачьем полку, взвод на колесных лафетах крепостного образца с пеше-горными передками одиночной запряжки — при Туркестанской стрелковой бригаде. Стрельбы велись на 400, 700, 1000 и 2200 шагов, прочность пулеметов испытывали возкой. В рапорте Забайкальского областного артиллерийского управления в ГАУ от 15 декабря 1897 г. сообщалось: «Переносный автоматический 3-линейный пулемет пехотного образца не удовлетворяет боевым требованиям, т. к. дает отказ действия уже после 200 выстрелов… Кавалерийский пулемет в настоящем виде пригоден… в тех случаях, когда требуется быстрый выезд и энергичный огонь на короткое время». По мнению командующего войсками области, «система остуживания водою малопригодна, особенно в Азии» (по сути, повторялось остроумное замечание того же Драгомирова, что «колодец с собой возить нельзя»). Туркестанское окружное артуправление рапортовало 18 декабря о результатах испытаний в Туркестанской стрелковой бригаде и 5-м Оренбургском казачьем полку: «Командующий войсками округа… 1) несмотря на некоторые конструктивные несовершенства пулеметов, признает очень желательным иметь их… 2) полагает наиболее целесообразным сформировать особые пулеметные батареи… 3) таких батарей сформировать 5, из которых 4 вооружить пулеметами пехотного образца (на колесных лафетах), а одну — кавалерийского образца (вьючные) — по расчету одной батареи на каждую бригаду пехоты и конницы. Каждую батарею составить из 8 пулеметов». Любопытно мнение казачьих офицеров: «В горной войне с малокультурными народами пулеметы принесут существенную пользу» (как мало изменилось за сто десять лет!). Испытания велись под наблюдением полковника Жукова, по словам которого пулеметы «показали себя страшным противоштурмовым средством». «Внести… проект заключения по поводу различных переделок» в пулемете канцелярия Арткома поручила полковнику Жукову, подполковнику Керну и капитану Маркевичу. Жуков составил баллистические таблицы пулеметов, Керн — первое официальное описание пулеметов для войск.