И даже более, он еще был и благодарен этому диакону».
Затем авва сказал: «Видите, что делает добродетель? На какие степени преуспеяния она возводит тех, кто ее любит? Если бы мой друг захотел, то нашел бы в диаконе тысячи поводов, чтобы увидеть его демоном, но так как он устремлялся к добродетели, он не только не оскорбился на диакона, но еще и возблагодарил, настолько добродетель охватила его сердце.
Так и мы, если заранее посеем в своем сердце семена кротости и смирения, враг уже не найдет в нем места, чтобы сеять свое злое сеяние. Но мы сами даем ему повод наполнить нас злом, когда он застает нас лишенными всякого благого помысла или, более того, подстрекающими самих себя к злобе. При доброделании же происходит обратное. Когда Господь видит душу, жаждущую быть спасенной и возделывающую в себе благие посевы, тогда ради ее благого расположения Он исполняет ее Своими благодатными дарами».
25) В другой раз авва вспомнил о старце, которого обворовывал живший с ним по соседству брат. Зная это, старец не обличал его, но стал еще больше трудиться, говоря себе: «Может быть, брат имеет нужду».
Поражаясь милосердию святых, авва поведал нам такой случай: «Когда я жил в Педиаде, местный игумен рассказал мне, что некогда близ киновии жил один весьма благодушный старец. В отсутствие старца брат, живший рядом с ним, по внушению сатаны открыл его келию, вошел и забрал его вещи и книги. Когда старец вернулся и, войдя в келию, не нашел своих вещей, он пошел к брату, чтобы сообщить ему о случившемся. Там он увидел свои вещи, сваленные посреди келии, потому что брат еще не успел их спрятать. Не желая стыдить и обличать его, старец сделал вид, будто у него схватило живот, и, выйдя во двор, провел там много времени, как бы ради нужды, пока брат не спрятал все вещи. Вернувшись, он начал говорить о другом и не обличил брата.
Через несколько дней вещи старца распознали, брата схватили и посадили в тюрьму, но старец пребывал в неведении о случившемся. Услышав, что брат в тюрьме, он не мог понять, почему его заточили.
Старец пришел ко мне, – продолжал рассказ игумен, – ибо он часто заходил к нам, и сказал: „Сотвори любовь, дай мне несколько яиц и немного белого хлеба“. Я спросил: „Ты ждешь к себе кого-то сегодня?“ Он говорит: „Да“. Взяв еду, старец отправился в тюрьму, чтобы накормить брата. Когда он вошел, заключенный пал ему в ноги и сказал: „Я похитил твои вещи, авва, поэтому я здесь. Но вот твои книги лежат там-то, а твоя одежда там-то“. Старец ответил: „Чадо, да получит твое сердце извещение, что не за этим я пришел сюда, так как не знал, что ты здесь из-за меня. Но, услышав, что ты здесь, опечалился и пришел утешить тебя, смотри: вот яйца и белый хлеб. А теперь успокойся, я сделаю все, чтобы вызволить тебя из тюрьмы“. Затем он пошел и умолил некоторых влиятельных людей, потому что был известен добродетелью. Те послали посыльных и освободили брата».
26) Игумен еще рассказывал об этом старце, что как-то раз он пошел на рынок купить себе плащ и, дав за него один золотник, должен был доплатить еще несколько монет. Он взял плащ, положил его под себя и стал отсчитывать мелочь. Между тем кто-то подошел к нему сзади и попытался потихоньку вытянуть плащ. Заметив это, но имея милостивое сердце, старец сделал вид, что потянулся за укатившейся монетой, и немного привстал. Похититель выхватил плащ и убежал, старец же не обличил его.
И сказал блаженный авва Зосима: «Сколь бы дорогими ни были плащ или вещи, которых он лишился, его устроение было выше этого. Он показал, что, владея ими, в душе оставался таким, как будто у него ничего не было. Когда у него что похищали, он не обращал на это внимания и оставался неизменным: не скорбел и не раздражался. Впрочем, я всегда говорю: не обладание приносит вред, но обладание с пристрастием. Если бы у старца во владении был и весь мiр, он все равно остался бы таким, как будто у него ничего нет. Своими поступками он показал себя свободным от всего».
ГЛАВА II. О том, что со всем усердием нужно стремиться к безмолвию
1. Когда авва Антоний жил в пустыне, он однажды впал в уныние и глубокую тьму помыслов и воззвал Богу: «Господи, я хочу спастись, но помыслы мне не дают. Что мне делать в скорби моей? Как спастись?»
Вскоре, выйдя из келии, он увидел некоего человека, похожего на него, который сначала сидел и трудился над своим рукоделием, затем встал и начал молиться, потом снова сел и продолжил плести веревку и опять встал на молитву. Это был ангел Господень, посланный для исправления и укрепления Антония. И услышал Антоний, как ангел сказал: «И ты поступай так же – и спасешься». Услышав эти слова, авва Антоний исполнился великой радости и ободрился. Он начал так делать – и спасся.
2. Авва Антоний сказал: «Как рыбы, выброшенные из моря на сушу, скоро погибают, так и монахи, задержавшись вне келии или вступая в разговоры с мiрскими людьми, теряют любовь к безмолвию. Как рыба должна оставаться в море, так и мы должны оставаться в келии, чтобы в противном случае, задержавшись вовне, не забыть о внутреннем хранении».
3. Он же сказал: «Живущий в пустыне и в безмолвии свободен от трех браней: слуха, языка и зрения. У него лишь одна брань – брань в сердце».
4. Авва Арсений, когда еще служил во дворце, молился Богу такими словами: «Господи, научи меня, как спастись». И был к нему голос: «Арсений, убегай от людей – и спасешься». Когда же он удалился в пустыню и там снова молился теми же словами, он опять услышал голос, говорящий ему: «Арсений, убегай от людей, молчи, пребывай в безмолвии – в этом корни безгрешности».
5. Как-то блаженнейший Феофил, архиепископ Александрийский, навестил авву Арсения вместе с одним правителем. Архиепископ просил старца, чтобы он сказал правителю слово. Старец, немного помолчав, ответил архиепископу: «Если я скажу вам слово, вы его исполните?» Они пообещали исполнить, и старец сказал им: «Где бы вы ни услышали, что „здесь Арсений“, не приближайтесь к тому месту».
6. В другой раз архиепископ снова решил повидаться с аввой Арсением и послал сначала человека узнать,
