с пути смирения? Или вы не знаете, что вино, жены, золото, плотское упокоение и общение с мiрянами удаляют нас от Бога?
Корень всех зол есть сребролюбие. [26] Насколько отстоит небо от земли, настолько же отстоит сребролюбивый монах от славы Божией. Поистине, нет большей погибели, чем та, которой подвергается монах сребролюбивый.
Монах, любящий мiрские беседы, нуждается во многих молитвах о нем святых отцов. Или мы не слышим, что говорит блаженный Иоанн: „Не любите мiра, ни того, что в мiре: кто любит мiр, в том нет любви Отчей“? [27] Также и святой Иаков говорит: „Дружба с мiром есть вражда против Бога“. [28] Бежим же, братия, от мiра, как бежит кто от змеи. Ужаленный змеей редко исцеляется. Так и мы: если хотим стать монахами, да бежим от мiра. Лучше, братия мои, вести одну брань, чем множество и без числа.
Скажите мне, где наши отцы стяжали добродетели: в мiру или в пустыне? Как же мы хотим стяжать добродетель, живя в мiру? Если мы не будем алкать, если не будем жаждать, если не будем терпеть холод, если не будем жить среди диких зверей и не умрем телом, то как оживем душой? Как мы хотим наследовать Царство Небесное, пребывая среди мiрян? Будем же неотрывно взирать на Царство Небесное. Воин, покинувший поле брани и предавшийся торговле и мiрским приобретениям, не теряет ли своего воинского достоинства? Это относится и к нам. Если мы будем есть и пить с мiрянами, то не лишимся ли наследия Царства Небесного?
Да не влагает в нас диавол лукавые помыслы, чтобы говорить: „Буду собирать, чтобы потом раздавать милостыню“. Потому что тот, кто не желает сотворить милостыню с кодранта, не подаст ее и с тысячи динариев. Нет, братия мои, так рассуждают только мiряне. Бог не желает, чтобы у нас, монахов, было золото и серебро, одежда и другие вещи. Господь заповедал нам: „Взгляните на птиц небесных: они ни сеют, ни жнут, ни собирают в житницы, и Отец ваш Небесный питает их“. [29] Монах, владеющий золотом, серебром и другими вещами, не верует в то, что Бог может пропитать его. Но если Бог не может подать нам хлеб насущный, то не может даровать и Царствие Свое.
Я точно знаю, что если у меня есть все потребное и некто, особенно мiрянин, принесет мне что-нибудь еще, то это происходит по действию диавола. Если же у меня нет чего-либо и я попрошу об этом Бога единожды или дважды, то Бог, зная, в чем я нуждаюсь, дарует мне потребное, как некогда Даниилу во рве со львами. [30] А если я не только не нуждаюсь ни в чем, но еще и, скопив золото, серебро и прочие вещи, не хочу тратить их на свое содержание, а жду, чтобы мне кто принес все потребное, то становлюсь сообщником Иуды Искариота, который оставил данную ему благодать и устремился к похоти сребролюбия. Блаженный апостол, зная это, сказал, что сребролюбие есть не только корень всех зол, [31] но и идолослужение. [32]
Видите, к сколь великому злу влечет монаха эта болезнь, ввергая его в идолослужение. Сребролюбец отступил от любви к Богу и поклоняется изваянным идолам человеческим, т. е. золоту.
О сребролюбие, ты удаляешь монаха от славы Божией!
О сребролюбие, горькое и плачевное, ты отлучаешь монаха от чина ангельского!
О сребролюбие, корень всех зол, [33] ты ввергаешь монаха во все большие и большие попечения до тех пор, пока не принудишь его оставить славу небесную и прилепиться к мiроправителям тьмы века сего! [34]
О сребролюбие, зачинщик всякого зла, ты изостряешь язык монаха на бранные слова, ссоры и смуты, пока не доведешь его до мiрских судов!
Горе монаху, дающему волю демону сребролюбия!
Горе монаху сребролюбивому, ибо он оставил заповедь Спасителя, сказавшего: „Не берите с собою ни золота, ни серебра“! [35]
Часто демон влагает монаху такой помысел: „Встань, сотвори бдение, а завтра позови братьев и сотвори трапезу любви“. [36] Затем демон обходит званых братьев и внушает им: „Возьмите с собой все, что необходимо для трапезы“. И потом брат говорит: „Я не нарушаю свое монашеское правило, потому что совершаю службу и третьего часа, и шестого, и девятого“. [37] Но не знает он, что не всякий, говорящий... „Господи! Господи!“, войдет в Царство Небесное. [38] „И чем, – думает монах, – может повредить мне серебро, золото и другие вещи?“ Не знает он, что туда, где есть золото, серебро и вещи, открыт свободный доступ демонам, что там погибель души и тела и горе всему. Как может войти сокрушение в сребролюбивого монаха, если он оставил волю Сотворившего его и Призвавшего к вечной жизни и чтит золото и лобызает его. Как же войдет в такого человека сокрушение?
Впрочем, часто диавол влагает в него и слезы, и воздыхания и заставляет бить себя в грудь со словами: „Смотри, Бог дал тебе золото и серебро и вместе сокрушение“. Так поступает с ним диавол для того, чтобы не пришла когда-либо монаху мысль извергнуть из себя корень сребролюбия.
О братия мои возлюбленные! Как же мы, монахи, имеем золото, серебро, одежды и всякие вещи и не перестаем собирать все более и более, а бедный, т. е. Христос, немощен и терпит голод, жажду и стужу, [39] и мы ничего не хотим сделать для Него?
Какое оправдание представим мы, братия, Владыке Христу, если, отрекшись от мiра, опять возвращаемся в него, мятемся под схимой и этот ангельский образ превратили в промысел ради золота, из которого или совсем не даем нуждающимся, или, если и даем, то только при других, чтобы нас всячески хвалили. Нет, братия мои возлюбленные, да бежим от мiра! Ведь даже в пустыне спасаться – это мучительный подвиг. Как же спасемся, находясь среди мiрян? Поистине, мы не будем там спасены, потому что Господь сказал: „Кто не отречется от мiра, и от того, что в мiре, и от самой своей жизни и кто не берет креста своего и не следует за Мною, тот не достоин Меня“. [40] И потому выйдите из среды их и отделитесь, говорит Господь. [41]
Видите, братия мои возлюбленные, сколь полезно избегать встреч с живущими мiрской жизнью. Это полезно и для нас, и для них. Все их беседы – о куплях и продажах, о женах, детях и скоте. Такие беседы
