Десятки тысяч лет мы старались понять, что именно эти предметы говорят нам в наших снах и в обычной жизни. Часто мы пытаемся сделать это, логически рассматривая свои подсознательные образы, но в результате теряем большой спектр значений, который чувствуем на более инстинктивном уровне.
Трудно описать иррациональное, используя только рациональный язык, поэтому во всех культурах и во всех наших вероисповеданиях мы пользуемся символами, которые помогают нам объективно определить неопределимое. Символ – это материальное представление нематериального значения, которое нельзя полностью выразить нашей обычной сознательной логикой.
Предметы во сне получают свое символическое значение с помощью подсознательного понимания, которое они в нас пробуждают. Символы могут показаться абстрактными концепциями, но они окружают нас повсюду, от корпоративных логотипов до компьютерных иконок, от цветов спортивных команд до религиозной иконографии. До того как наши предки развили речь, они общались, применяя символы, и даже после эволюции всех наших разговорных языков мы продолжаем использовать символические образы, чтобы выразить свои самые глубокие чувства. Мы используем предметы во сне для обозначения того, что мы не можем вложить в слова, и наши символы – это не просто замена чему-то, это способ связи с чем-то за пределами нашей личности.
Слово «символ» произошло от греческого σύμβολον – этим словом называли предмет, часто монету или кость, сломанную пополам, половинки которой отдавались двум людям. Затем эти два человека могли узнать друг друга, проверив, подходят ли друг к другу их половинки. Это был способ установить доверие и безошибочно связаться с человеком, находящимся за пределами круга знакомых. Именно это свойство связывать кого-то с чем-то за пределами его знания и дает символу его значение, делает его таким ценным независимо от того, насколько существенной физической ценностью он обладает.
В современной жизни мы приписываем особое символическое значение предметам, которые связывают нас с чем-то за пределами нас самих. Это могут быть символы наших убеждений или веры, однако мы сейчас склонны больше всего ценить мобильные телефоны, которые применяем для общения с другими людьми за пределами нашей досягаемости. Телефоны способны соединять нас с более широким пониманием самих себя, поэтому они стали так нам необходимы и используются повсеместно. Предметы во сне также подсознательно связывают нас с чем-то более значимым за пределами нас самих, и, следуя своей человеческой натуре, мы просто не можем не исследовать эти связи.
Совокупность образов и символов, которые мы создаем во сне, выражают нас за пределами нашего сознательного понимания, а также помогают нам передавать опыт своих снов, когда мы пересказываем их другим людям. Древние греки снабдили нас словом «метафора», что означает перенос какого-либо качества с одной вещи на другую. Древнегреческий философ Аристотель, который сказал: «Наиболее искусные интерпретаторы снов – те, кто обладает даром замечать сходства», указал на метафорическую способность наших снов связывать и передавать значение.
Другой древнегреческий ученый, Артемидор, автор «Онейрокритики», первого современного словаря сновидений, заметил: «Толкование снов – это не что иное, как сопоставление подобного».
Метафоры – это естественный язык нашего воображения, и хотя мы все владеем им, иногда нам кажется, что это какой-то иностранный язык, который мы учили в школе, но почему-то забыли. Однако часто мы неосознанно говорим на метафорическом языке сновидений, когда используем идиомы в своей повседневной речи. Инстинктивно для нас естественно сказать «не в своей тарелке», «висеть на волоске», «все в одной лодке» или «камень на сердце», и эти речевые фигуры кажутся странными лишь тогда, когда мы задумываемся над тем, что только что произнесли.
Идиоматические образы, которые мы включаем в свои сновидения, не случайны, они описывают метафорическую основу наших снов. Мы используем качество твердости земли, чтобы представить практические и реальные значения, выбирая выражения вроде «уверенно стоять на земле», «приземленный человек». Небо обычно символизирует мысли и идеи в фразах типа «витать в облаках», «ветер в голове», «на седьмом небе». Вода часто означает эмоции и опыт, когда мы говорим «реки слез», «войти в одну реку дважды», «как с гуся вода», «ждать у моря погоды». Огонь и свет представляют творчество и страсть в таких выражениях, как «горячее желание», «загорелся идеей», «момент озарения».
Даже по мере развития разговорных и письменных языков мы начали превращать наши слова обратно в образы, чтобы выражать самые глубокие значения своих сновидений. В языке снов часто используется игра слов, когда мы видим ценный образ, из которого строится фраза. В этих «сонных» каламбурах участвуют два слова, которые звучат одинаково, но имеют разные значения, – их называют омофонами. Например, многие знаменитости рассказывали мне, что им снилось, как они снимаются в фильме с актрисой Фэй Данауэй (Faye Dunaway). Это не просто исполнение мечты, но и нарастающее беспокойство из-за того, что их карьера идет на спад и статус знаменитости скоро исчезнет (fading away).
В большинстве культур есть истории о едином человеческом языке, который существовал до появления широкого разнообразия современных разговорных и письменных языков. Одна из самых известных описывает Вавилонскую башню, строители которой общались на одном языке, а затем рассеялись по всему миру, заговорив на разных языках. Независимо от того, насколько истинна эта легенда, универсальный человеческий язык продолжает существовать в визуальных образах наших снов, в их символах и метафорах. Каждый раз, когда вы в повседневной жизни используете идиому, вы говорите на инстинктивном языке своих сновидений.
Создавая свои сны, мы инстинктивно используем язык образов, и оказывается, что мы выстраиваем свои символы в более сложные последовательности. Эти последовательности являются основными средствами, которые помогают нам выражать свой мир и понимать себя. Можно назвать их историями или сюжетами. Если мы не понимаем чего-то в обычной жизни, мы пытаемся найти в ситуации какие-то понятные нам темы, а затем связываем их друг с другом в истории. Когда мы хотим узнать о подробностях ситуации, мы часто спрашиваем: «В чем история?» (What’s the story?), а если нам кажется, что последовательность, которую мы видим, разбивается и становится бессмысленной, мы обычно говорим, что «запутались в сюжете» (lost in plot).
Иногда может показаться, что наши сны мимолетны и иллюзорны, но авторов многих великих и признанных шедевров мировой литературы вдохновило исследование собственного подсознания. Джеймс Джойс был одним из самых одаренных ирландских писателей, и хотя его излюбленный стиль называют термином поток сознания , более точно было бы определить его как поток бессознательного .
Один из известнейших романов Джойса «Улисс» – это бессознательный поток образов, уложенный в формальный вымышленный сюжет, который основан на похожее на сон путешествие, предпринятое Одиссеем в эпической поэме Гомера «Одиссей». В романе «Поминки по Финнигану» Джойс продолжил применять этот прием, введя в него еще больше омофонов и образов из сновидений.
Другой великий писатель, драматург и поэт Уильям Шекспир постоянно использовал свои сны в качестве основы для своих гениально выразительных произведений. Многие пьесы Шекспира являются инсценировками снов, начиная с вещих снов и предзнаменований его ранних исторических хроник, таких как «Генрих VI» и «Ричард III», и закачивая образной сценой с кинжалом в «Макбете» и поцелуем Джульетты. Шекспир нередко использовал сны в качестве основы сюжетов, а кроме того, сценография многих его пьес похожа на сновидения – например, Богемский лес в «Зимней сказке», волшебный остров Просперо в «Буре» и мечтательный мир «Сна в летнюю ночь».
Уильям Шекспир и Джеймс Джойс – признанные литературные гении, но в наших снах мы все являемся мировыми писателями и драматургами. Наши сновидения похожи на непроизвольную поэзию, которая не только описывает космос, но и использует метафорические образы, чтобы творчески конструировать его.
Созданные нами в снах истории всегда пытаются соединить нас с чем-то за пределами нас самих, перенося глубокие значения из нашей внутренней жизни во внешнюю, повседневную жизнь. Когда мы выстраиваем значимые для нас сюжеты, связывая фрагменты своего опыта, наше подсознание отчетливо выражает более крупные истории нашей жизни.
Как и сюжеты наших снов, истории, которые мы рассказываем в обычной жизни, также базируются на некотором количестве фундаментальных моделей. Самые сильные современные истории – это часто неосознанный пересказ древних устойчивых сюжетов.
