Вот что говорит Иисус: «Вы отстранили Живого». Смотрите на меня, я здесь. Взошло солнце, а вы говорите о ночи: «Скоро будет утро, будет восход, и темнота исчезнет». Вы продолжаете говорить о тех, кто живет в темноте, вы говорите обо мне, а я — здесь, а вы не смотрите на меня!» Очень трудно быть бдительным! Когда индуисты, иудеи и христиане обижаются, помните, что это — не вы, это условности. Оставьте условности в стороне.
Посмотрите, как похожи ученики и враги. Они не очень отличаются, основного различия нет. Евреи говорили Иисусу: «Ты — не Тот, кого обещали всегда, двадцать четыре пророка дали нам знаки, по которым мы можем судить. Ты — не Тот, у нас есть критерии от мертвых, чтобы судить Живого». Они говорили: «Мы не верим в тебя. Докажи это знаками; сделай мертвого живым, воскреси его!» А Иисус не мог даже спасти себя на кресте, как он может воскрешать мертвых? Он не смог избежать даже своей смерти. На кресте было доказано, что он — не Тот, кого обещали. Что делают ученики? Они верят, что он исцелил больных, они верят, что он воскрешал мерт-вых, они верят, что он не умер на кресте, и через три дня после смерти его видели некоторые люди.
Но и те, и другие зависят от мертвых. Критерии определяются мертвыми, как будто Иисус должен был следо-вать двадцати четырем мертвым пророкам, а не действовать спонтанно. Если вы скажете, что он никогда не тво-рил никаких чудес, иудеи будут счастливы. Они скажут: «Да, это то, что мы говорили». А христиане будут несча-стны, ведь если он не творил чудес, тогда он больше не Христос.
Самого Христа еще не достаточно? Такой, какой он есть, он — не Свет? Такой, какой он есть, он — не Исти-на? Такой, какой он есть, он не принес красоту, неведомую красоту в этот мир? Нет, у вас есть критерий, он дол¬жен отвечать вашему критерию. Если он отвечает, или вы думаете, что он отвечает, тогда все в порядке. Если он не отвечает, или вы думаете, что он не отвечает, тогда он — не тот человек. Все это одно и то же: и те, и другие живут с мертвыми — и ученики, и враги. Никто не смотрит непосредственно, прямо на явление, которым явля-ется Иисус.
Он сказал им:
«Вы отстранили от себя того, кто жив перед вами, и вы сказали о тех, кто мертв». Иисус сказал: «Я бросил огонь в мир».
Почему он говорит это? Потому, что старые пророки говорили, что он должен принести мир, вечный мир.
Он говорит: «Нет! Я бросил огонь в мир, и вот я охраняю его, пока он не запылает. Я не принес никакого мира».
Он противоречит, чтобы увидеть, согласятся ученики или нет; он противоречит, чтобы увидеть, как они реа-гируют, что они скажут. В действительности, он не противоречит, потому что мир может прийти только после огня.
Когда мир в огне, и старое сгорело и умерло, только тогда может взрасти новое. Новое появляется, когда ста-рое умерло. Старое должно перестать быть, чтобы было новое; мертвое должно исчезнуть, чтобы появилось жи-вое.
Он не противоречит, он не может противоречить; нет возможности, потому что пророки действительно гово-рили о нем — но он противоречит ученикам. Многие должны были оставить его тогда, так как «Древние говорят, что он принесет мир, а этот человек говорит: „Я принес огонь“, он — как раз противоположное. Мы и так уже в огне, зачем приносить еще огня? Мы уже горим, мир уже в огне, в пламени и несчастье, в беде и муке. Зачем при-носить еще огонь? Нам нужен мир».
Но помните, мир не может прийти к таким, как вы, мир — не для вас. Дело не в мире, дело в вас: вас все будет тревожить; такие, как вы есть, вы творите мучения вокруг себя. Мука — это не случайность, которая с вами про-исходит, это — рост. Так же, как на дереве появляются листья, к вам приходят тревоги: они — часть вас. Вы мо-жете обрезать листья, но это не поможет, это будет просто подрезка, вместо одного листа появятся че¬тыре новых, тревог будет больше. Пока вы не сгорите целиком, пока вы не исчезнете, тревоги будут приходить. Индуисты, в частности, Патанджали, использовали два слова для трансформации: одну они называли сабидж самадхи, транс-формация с семенем, а другую — нирбидж самадхи, трансформация без семени. И первая — это ничто, потому что семя оста¬ется, оно будет прорастать вновь и вновь, семя не сгорает. Вы несете в себе семя; дерева нет, но оно поя-вится, так как вы несете в себе семя. Вы можете подавить себя полностью, тогда дерево исчезнет, вы станете се-менем.
Что такое семя? Это подавленное дерево, настолько подавленное, что его не видно. Но дайте этому семени бла-гоприятные условия, хорошую почву, и семя прорастет, и будет дерево. В семени есть чертеж во всех деталях: ка-кой вид листьев, цветов, какой цвет, высота, возраст — все несет в себе семя. Если вы можете прочесть семя, вы можете предсказать, каким будет дерево.
Дерево — это просто развертка семени. Кем бы вы ни были, вопрос не в этом, вопрос в том, какой вид семени вы носите в себе. Кем бы вы ни были, это просто развертка семени. Вы можете продолжать подрезать ветки, но это будут лишь модификации; вы можете украсить себя, но вы не изменитесь. И вы можете украсить ваш ад, но он не станет раем.
Патанджали использует и другое слово, самадхи. Он говорит, что пока не достигнуто «бессемянное» самадхи, ничего не достигнуто — пока семя не сгорело полностью, так, чтобы ушли все несчастья, муки, бес¬покойства, так как чертеж сгорел. Вот что имеет в виду Иисус.
Он говорит: «Я принёс огонь в мир». «Я принес огонь, чтобы сжечь вас. Я здесь не для того, чтобы поддержать вас, чтобы утешить вас. Я здесь, чтобы разрушить вас, потому что ваше семя — плохое. Семя должно сгореть, и когда оно сгорит, когда вы станете пустым, только тогда семя Божественного может попасть в ваше чрево. Тогда придет новое цветение, новый рассвет».
«Я бросил огонь в мир, и вот я охраняю его, пока он не запылает».
А это — обещание. Он говорит: «Я буду охранять мир, я останусь здесь, пока мир — в огне».
Когда человек становится Христом или Буддой, он никогда не исчезает. Только вы исчезаете, потому что вас нет, вы — просто явление. Вы приходите и уходите, вы — форма. Вы подобны волне в море: в вас нет субстанции, вы не кристаллизованы. Вы приходите и уходите подобно ей. Каждую ночь вы приходите, и каждое утро вы исче-заете. Миллионы раз вы приходили и миллионы раз исчезали. Но когда приходит Христос... Что это значит, быть Христом? Это означает того, кто достиг субстанционального, который уже не форма, который достиг бесформен-ного, которое не может исчезнуть; который больше не волна, который стал океаном.
Будда и Христос остаются в бытии. Вот что означает: «Я остаюсь, я охраняю мир, пока он в огне: я буду здесь!» Но вы не смогли бы увидеть его, когда он был в теле; как же вы будете способны увидеть его, когда он не в теле? И обратите внимание на странное явление: многие христиане видят его с закрытыми глазами, когда молятся — а ближайшие ученики не смогли его увидеть, когда он присутствовал. Что происходит?
Они, которых вы видите в ваших молитвах — просто ваши галлюцинации, проекции, воображение. Вы соз-даете их в вашем уме. Вот почему христиане видят Христа, а иудеи его не видят, а индуисты — даже невозможно представить! Индуисты видят Кришну, у них свои объекты воображения. Джайн никогда не сможет увидеть Кришну, в его воображении есть Махавира. Что происходит? Ваш разум воображает. Вы можете играть с вообра-жением. Это — самогипноз, и это — очень приятно. Вы создали Христа в себе, это очень приятно. Вы чувствуете себя счастливым, но это счастье подобно тому, что вы можете получить от хорошего сна. Утром вы чувствуете себя счастливым, так как у вас был приятный сон. Но это — всего лишь греза, причем бесполезная.
Почему Иисус утрачен? Когда он присутствует, он сам говорит: «Вы не смотрите на Живого». А потом, когда он мертв, миллионы людей закрывают глаза и видят его, и наслаждаются им; те же самые люди, которые распя-ли его, когда он был в теле. Те же самые люди думают о нем и воображают его, потому что это воображение — не огонь, а поддержка. Это вас поддерживает: «Я видел Христа».
Ко мне приходят люди и говорят: «Я видел Христа», — и они глядят на меня так, что я должен бы сказать: «Да, вы его видели». Тогда они уйдут очень счастливыми — дети, играющие с игрушками. Если я говорю:
«Это — глупость, отбросьте это, все это воображение!», — они чувствуют себя очень несчастными, они больше никогда не приходят ко мне. Зачем идти к такому человеку, который разрушает наши милые грезы?
Христа, когда он жив, вы утрачиваете. Как вы можете встретить его, когда он больше не в теле? Но снова про-исходит то же самое: теперь христиане говорят об Иисусе, как они говорили о двадцати четырех пророках при нем. Теперь он мертв. Теперь вы говорите о мертвом и утрачиваете Живого.
Однажды христианин пришел к монаху Дзен. С собой он принес Библию и сказал монаху: «Я хотел бы прочи-тать несколько изречений Иисуса». А человек, к которому он пришел, сам был живым Мастером.
Мастер рассмеялся и сказал: «Хорошо».
