“Те, кто говорит, что умрет, а потом восстанет, заблуждаются; они обязаны воскреснуть при жизни”.
Упоминание о прижизненном воскресении тут же напомнило нам обряд посвящения в Третью Степень и стимулировало нашу решимость изучить причину ссоры из-за возможности буквального воскрешения тела Христова.
Вера в буквальное воскрешение Христа, за которой последовало его вознесение на небо, имела большие последствия. Вся власть Римской католической церкви возникла из того, что свидетелями воскресения Христа были лишь двенадцать близких ему апостолов; те же, кто примкнул к ним после вознесения Христа, такого опыта не имели. То, что группа свидетелей была очень немногочисленной и спорить с ними было некому, сыграло огромную роль при определении политической структуры ранней церкви.
Обладание неоспоримой истиной обеспечило лидерство в ней узкому кругу людей и дало им право выбирать себе преемников, которым в будущем также предстояло стать лидерами церкви. Это привело к точке зрения на церковную власть, которая дожила до наших дней и заключается в том, что легитимной религиозной властью обладали лишь апостолы, а потому их законными наследниками являются священники и епископы, посвященные в духовный сан теми (или потомками тех), кто в свое время сам был посвящен в него апостолами. Даже сегодня власть папы опирается на авторитет апостола Петра, потому что тот был первым свидетелем воскресения. Руководители ранней церкви были кровно заинтересованы в буквальном понимании воскресения, поскольку это обеспечивало им преимущество при определении правящей верхушки. Так как никто другой не имел к Христу такого доступа, как апостолы, присутствовавшие при его воскресении, каждый верующий должен был прислушиваться к мнению Римской церкви, которую, как говорят, создали апостолы, и подчиняться ее епископам.
Гностическая церковь называла эту веру в буквальное воскресение “верой глупцов” и заявляла, что те, кто верит, будто их покойный хозяин (master) вернулся к жизни физически, принимают аллегорию за действительное событие. Гностики цитировали Евангелие от Матфея, в котором сообщается о тайном смысле учения Иисуса, говорившего своим апостолам :
“Вам было дано знать тайны Царствия Небесного, но им этого дано не было”.
Гностики думали, что их теория тайного знания, полученного с помощью собственных усилий, также должна иметь политические последствия. Согласно их воззрениям, человек, “узревший Бога” внутренним зрением, может говорить, что его или ее право на власть ничем не уступает, а то и превосходит право на власть апостолов и их наследников.
Мы обнаружили, что Ириней, отец католической теологии и крупнейший теолог второго века н.э., понимал опасность, которую представляет такая позиция для авторитета церкви:
“Они считают себя настолько умными, что думают, будто никто не может сравниться с величием их знания, даже если он ссылается на Петра, Павла и других апостолов... Им представляется, что они знают больше апостолов и что апостолы проповедовали евангелие, так и не избавившись от влияния иудаизма. Они считают себя умнее и мудрее самих апостолов”.
Естественно, те, кто ставил себя выше апостолов, на священников смотрели сверху вниз. То, что гностики говорили про апостолов вообще и про двенадцать в частности, четко выражает их отношение к рядовым священникам и епископам, которые претендовали на то, что являются прямыми наследниками апостолов. Кроме того, многие гностики-проповедники заявляли, что благодаря своему тайному знанию видели то же, что и апостолы, а потому сами имеют право на власть. Это было прямым соперничеством за главенство в церкви. В гностическом “Апокалипсисе Петра” претензии ортодоксальной церкви опровергаются тем, что восставший Христос объясняет Петру:
“...называющие себя епископами и дьяконами и действующие так, словно они получили право на власть от Бога, на самом деле каналы пересохшие. Непонимание тайны не мешает им хвастаться, будто истина принадлежит им одним. Они неправильно поняли апостольское учение и поставили на место истинного христианского братства вновь созданную церковь”.
Эта точка зрения замечена и прокомментирована учеными, которые переводили гностические евангелия. Когда мы прочитали в библиотеке Шеффилдского университета комментарий уважаемого исследователя гностицизма Элейн Пейджелс, нас обоих поразила политическая значимость идеи о прижизненном воскресении:
“Понимание политического значения догмата воскресения все же не дает полного представления о его чрезвычайно сильном влиянии на религиозный опыт христиан... С точки зрения общественного порядка... ортодоксальное учение о воскресении сыграло двоякую роль... Оно узаконило существование церковной иерархии, якобы только благодаря которой все остальные верующие могут приблизиться к Богу. Гностическое учение подрывало этот порядок, предоставляя каждому право разработать свой способ прямого контакта с Господом, при котором священники и епископы оказываются лишними” (Pagels E. The Gnostic Gospels).
Теперь нам стало ясно, почему интерпретация воскресения вызывала в ранней христианской церкви столь яростную дискуссию. Группа христиан, которых называли гностиками, была объявлена еретиками по политическим мотивам, поскольку их интерес к тайному знанию подрывал авторитет епископов ортодоксальной церкви.
Идея воскресения играет очень заметную роль и в масонском ритуале Третьей Степени, однако рассказ о прижизненном воскресении теряется на фоне истории подлого убийства, обнаружения трупа и его перезахоронения. Мы отметили связь этой части ритуала с соответствующими элементами гностических евангелий, но поскольку нам требовалось как можно быстрее понять, что именно могли найти тамплиеры, мы читали рукописи из Наг Хаммади в переводе.
Новые ключи обнаружились в книгах, связанных с именем Фомы. В евангелии от Фомы мы нашли фразу, которая непосредственно связана с ритуалом посвящения в Мастера:
“Иисус сказал: “Покажите мне камень, который отвергли строители. Этот камень - краеугольный”.
Мы вспомнили, что схожие места есть в Новом Завете:
“Иисус говорит им: неужели вы никогда не читали в Писании: “камень, который отвергли строители, тот самый сделался главою угла: это - от Господа, и есть дивно в очах наших?” (Матфей 21: 42).
“Неужели вы не читали сего в Писании: “камень, который отвергли строители, тот самый сделался главою угла”. (Марк 12: 10).
“Но Он, взглянув на них, сказал: что значит сие, написанное: “камень, который отвергли строители, тот самый сделался главою угла?” (Лука 20: 17).
Все эти цитаты из синоптических Евангелий (от Матфея, Марка и Луки) говорят о том, что Иисус говорил ученикам о важности отвергнутого строителями камня, ссылаясь на Писание; но только в евангелии от Фомы он требует, чтобы ему показали отвергнутый камень - в полном соответствии с масонским ритуалом посвящения в Мастера. Кажется, это указывает на родство между масонством и гностицизмом.
Но это еще не все. В другом труде, “Деяниях Фомы”, мы нашли рассказ о том, как этот апостол построил прекрасный дворец на Небесах своими добрыми делами на Земле. Здесь упоминается про обращение в северо-восточный угол, которое присутствует в ритуале посвящения в первую степень.
Хотя все это было весьма интересно, однако оно не пролило света на поведение рыцарей-тамплиеров, которое было причиной нашего обращения к этим текстам. Нам удалось нащупать родство между христианским гностицизмом и современным масонством, но мозаика по-прежнему не складывалась. Обнаружив параллель между основными догматами гностиков и принципами масонства, заключающуюся в том, что люди должны переживать “воскресение” при жизни, мы поняли, что для ответа на вопрос о находке тамплиеров придется тщательно изучить историю возникновения ранней христианской церкви.
Подумав о том, что тамплиеры могли обнаружить какие-то документы, которые изменили их мировоззрение, мы обратились к коллекции ранних христианских рукописей, в совокупности называющихся гностическими евангелиями. Мы сделали вывод, что концепция “гносиса” (знания) противоположна христианской концепции “веры” и по типу мышления близка к масонству.
Мы пришли к заключению, что доктрина ранней церкви основывалась не только на теологии, но и на политической целесообразности. В рукописях Наг Хаммади, зарытых в 350-400 гг. н.э.. и обнаруженных в Египте, мы нашли весьма необычную интерпретацию воскресения Иисуса. Взгляды христианских гностиков на прижизненное воскресение живо напомнили нам церемонию посвящения в Третью Степень масонства.
Вера в буквальное воскресение Христова тела, впоследствии вознесшегося на Небеса, была жизненно важна для авторитета Римской католической церкви. Этот авторитет базировался на том, что свидетелями воскресения Христа были двенадцать апостолов; те, кто стал христианами после вознесения Иисуса, присутствовать при этом не могли. Это неоспоримое свидетельство узкого круга лиц было причиной высокого места, которое епископ Рима занимал в политической структуре ранней церкви, и давало ему власть над теми, кто верил в такое воскресение.
