Когда мне было восемнадцать лет, моя любимая бабушка Ада умерла. Она ушла достойно, без слёз и ужаса в глазах. Бабушка Ада была абсолютно спокойна, так как знала, что хорошо подготовила меня к жизни, которую, как она надеялась, я проживу интересно. Бабушку ждали Дома. Она была уверена, что однажды мы снова встретимся.
Бабушка Ада ушла, и в моём сердце возникла пустота, которая постепенно заполнялась обжигающей болью. Вместе с печалью и горем, как это часто бывает, пришли сомнения. Я усомнилась в том, что бабушка Ада и Франсина рассказывали о Другой Стороне и вечной жизни. Казалось, я навсегда лишена бабушкиной любви и поддержки. Она никогда не вернётся, а я хотела видеть её, слышать, обнимать. Мне было необходимо чувствовать, что она рядом. Но она ушла, оставив меня наедине с глубокой скорбью. Мои духовные способности казались теперь ненужным и бесполезным хламом, место которому, подобно старым вещам, — на чердаке. Неплохо бы забросить туда и милые детские фантазии о вечной жизни. Я верила в них, потому что была наивным ребёнком.
Когда моя семья начала готовиться к похоронам, мне захотелось убежать. У меня перед глазами всё плыло. Я не могла смириться со смертью любимой бабушки Ады. Мой близкий друг Джо, решительный и необычайно чуткий для своих лет, ощутил моё настроение и предложил поездить по окрестностям. Я согласилась, надеясь, что, оказавшись подальше от дома, смогу успокоиться и привести свои мысли в порядок. Даже солнце в тот момент казалось мне не настоящим, не таким, как всегда. Оно действовало мне на нервы. Я была раздражена и чувствовала себя ужасно. В полном молчании мы с Джо проезжали квартал за кварталом, милю за милей. Мы бесцельно кружили, время шло, а душевная боль не отпускала.
Помню, что Джо сдержанно произнёс:
— Сильвия…
Я не ответила. Только взглянула на него, заметив, что его взгляд прикован к зеркалу, в котором отражался салон автомобиля.
— Не хотелось бы тебя пугать, — продолжил Джо, — но… на заднем сиденье твоя бабушка.
Я обернулась не сразу. Несколько мгновений я сидела, затаив дыхание. Её присутствие ощущалось всё явственней. Неизвестно откуда возник едва уловимый запах лаванды. Бабушка всегда предпочитала именно этот аромат.
Я украдкой бросила взгляд на отражение в зеркале и остолбенела: бабушка Ада в своём любимом голубом платье спокойно улыбалась мне. Я быстро обернулась и попыталась прикоснуться к ней, но в этот момент она исчезла.
Бессильно обмякнув в кресле, я прислушивалась к гулким ударам своего сердца. Короткая встреча с бабушкой подействовала на меня как разряд тока. Я с трудом приходила в себя. Для меня не было ничего нового в том, что я могла видеть духов, но, увидев бабушку Аду, я испытала сильнейший эмоциональный шок, приправленный вдобавок новой порцией щемящей тоски и боли. Мне так не хватало бабушки Ады. Лучик надежды пробился сквозь пустоту и безысходность в моей душе, но вместе с тем мой скептицизм попытался одержать верх над чувствами и выдвинул теорию, согласно которой встреча с бабушкой Адой — не более чем галлюцинация, вызванная глубокими переживаниями.
Предположим, так и есть. Тогда почему Джо, а не я увидел бабушку Аду первым?
На следующее утро я сидела у себя в спальне перед зеркалом, пытаясь придать достойный вид своим непослушным волосам. Вдруг мне показалось, что в комнате я не одна. Я оглянулась — никого. Я снова занялась своей причёской, но неожиданно, могу поклясться, ощутила лёгкое, теплое дуновение. Словно кто-то нежно подул мне на шею.
Внезапно за моей спиной, подобно выстрелу, раздался оглушительный треск. Почти одновременно я услышала, как бабушка Ада громко позвала меня, выкрикнув: «Сильвия!» Затем воцарилась тишина. Я вскочила и методично обыскала всю комнату. Безрезультатно. Мне было точно известно, что подобная тишина наступает сразу после сильнейшей грозы, что нередко на Среднем Западе.
Выскочив из комнаты, я побежала вниз, чтобы найти утешение в кругу моей относительно нормальной семьи и на нижних ступеньках лестницы увидела поднимавшегося ко мне папу. Он озабоченно спросил: «Сильвия, что случилось? На тебе лица нет. Что там наверху так бабахнуло?»
Немного позже, взяв себя в руки, я всё ему рассказала. Отца мало удивила моя история. Вообще-то он всегда воспринимал спокойно «странности» дочери, такой же талантливой, как и его покойная мать-медиум. Вот и сейчас он лишь улыбнулся и напомнил, что бабушка Ада в свой последний час пообещала в течение трёх дней с момента её смерти послать мне весточку с Другой Стороны. Бабушка Ада собиралась сообщить, что она уже Дома и с ней всё в порядке.
Прошло много лет, прежде чем я узнала, что громкий треск, услышанный мною в спальне, — проявление контакта. Резкий звук, сопровождающий проникновение сквозь «занавес» между нашим измерением и Другой Стороной, похож на звуковой удар, возникающий в результате преодоления звукового барьера самолетом.
Хотя сразу после своей кончины бабушка Ада послала мне знаки, свидетельствовавшие о её прекрасном самочувствии, я ещё долго по ней тосковала. Вспоминая бабушку Аду, я часто плакала, но никогда её не оплакивала. Моя душа болела от утраты и одиночества, но я знала, что бабушка жива. Вместе с Франсиной и другими моими близкими она обязательно встретит меня, когда я вернусь Домой, в царство вечного покоя и абсолютной любви.
Двери Другой Стороны открыты для всех. Добро пожаловать Домой!
Глава 3.
Смерть: Начало нашего путешествия на другую сторону.
Февраль 1987 года. Обычный пасмурный день, холодный и неприветливый. Я в своём офисе. Напротив сидит моя клиентка Джейн. Она в глубоком гипнотическом трансе. В какой-то момент её медленное, ритмичное дыхание начинает учащаться. Тело напрягается, лицо искажается от ужаса. Джейн в панике выкрикивает:
— Нет!
Пытаясь успокоить её, я говорю ровным, сдержанным голосом:
Всё хорошо, Джейн. Просто скажите, что происходит. Что вы видите?
Темно. Я в туннеле. Здесь очень тесно. Не могу дышать. Как мне уйти отсюда?!
Она плачет. Ту же картину мне приходилось наблюдать тысячи раз, во время работы с другими клиентами. Хотела бы я, чтоб этот опыт не вызывал столь болезненных переживаний.
— Джейн, оглянитесь вокруг. Вы должны увидеть свет. Направляйтесь к нему. Вы видите свет?
Последовала короткая пауза.
— Да, но мне страшно. Я хочу вернуться. Пожалуйста, позвольте мне вернуться.
Всхлипы Джейн переходят в отчаянное рыдание. Я настойчиво убеждаю её:
— Займите позицию наблюдателя. Помните, вы не участвуете, а наблюдаете. Вы в безопасности. Вы только смотрите.
Послушайте меня, вы в полной безопасности. Займите позицию наблюдателя.
Джейн успокаивается, но ненадолго. Внезапно она начинает задыхаться.
— Что с вами, Джейн? Что происходит?!
— Меня куда-то уносит. Я не могу остановиться! Свет невыносимо яркий. Я почти достигла его, но он слишком яркий. Я боюсь! Почему мне нельзя вернуться?!
Она не может отдышаться. Ей будто не хватает воздуха. Но самый трудный отрезок ещё не пройден, поэтому я напоминаю:
— Вы наблюдаете. Вы всего лишь..
— Руки! Они тянут меня! Чужие руки тянут… очень тесно… Господи, я снаружи. Туннель закончился. Вокруг ослепительное сияние! Я боюсь открывать глаза! Я не могу. Не хочу! Опять руки, их много, они прикасаются ко мне. Очень шумно. Мне холодно. Я замерзаю! Кто эти люди? Я не хочу быть здесь. Пожалуйста, я хочу вернуться!..
Она слишком напугана. Продолжать нельзя. Быстро и осторожно я вывожу Джейн из транса и уверяю её, что, открыв глаза, она почувствует себя намного лучше. Сеанс окончен. Покидая мой офис, Джейн благодарит меня. В её голосе всё ещё слышатся отзвуки пережитого страдания.
Оставаясь наедине со своими мыслями, я в который раз думаю, как положить конец этим пыткам. Ещё не было случая, чтобы мучения, переживаемые на определённом этапе регрессии, пошли на пользу хотя бы одному из моих клиентов. Мне не доставляет удовольствия проводить регрессивную гипнотерапию ради «спортивного интереса». Решено. Я обещаю себе никогда более не проводить клиентов через кошмарный момент их рождения. Не верите своим глазам? По-вашему, это опечатка? Нет. Сейчас я всё объясню. На каждом сеансе регрессивного гипноза жуткую душевную боль, страх и подавленность у моих клиентов вызывает их рождение в этой жизни, а не смерть в прошлой. Если вас, как и многих других, угнетают мысли о неотвратимости смерти, замечу: вы уже испытывали гораздо более неприятные и травмирующие ощущения в тот день, когда появились на свет.
Если бы вы выслушали истории тысяч моих клиентов, а также коллег-исследователей об их опытах переживания околосмертного состояния и смерти в прошлых жизнях, вряд ли мой личный опыт показался бы вам чем-то исключительным. Дело в том, что абсолютно у всех, включая меня, знакомство со смертью происходило, как выяснилось, по одному и тому же сценарию. Наверняка этот факт не оставит вас равнодушными, вам будет интересно узнать подробности. И безусловно, я собираюсь поделиться своим опытом с вами отнюдь не для того, чтобы вам захотелось повторить его «в домашних условиях». Вы просто узнаете, что происходит с человеком в момент смерти. Я до малейших деталей помню весь этот процесс, и потому предлагаю вашему вниманию не догадки и слухи, а сведения из первых рук.
