Молитва заключенного Иоанну Предтече
Предтече и Крестителю Христов Иоанне, проповедниче покаяния! Ты неповинно всажден был еси в темницу: аз же, вверженный в злоключение сие, достойное по делом моим приемлю, яко преступник правды и закона. Всели в мое сердце чувство покаяния о гресех моих! Несть бо не единыя злобы, не беззаконья, их же аз, окаянный, не содеях; престрашны греси мои.
Учителю правды! Научи мя право глаголити о мне самом пред судиями. Не преставаяй и в темнице обличати беззаконнаго Ирода, даруй ми, да наипаче зде обличает мене совесть моя, да от обличений ея не возмогу на долзе времени утаити мое преступление. Аще же осужден буду понести наказание, даруй ми быти терпеливу, яко же ты сам терпеливно несл еси усекновение главы твоея, желанное от Иродиады. Ей, Крести телю Христов! Простри ми, рабу твоему, руку, крестившую Христа Спасителя моего, да мя излечеши из глубины погибели. Ты еси больший всех в рожденных женами, ты еси первый по Богороди це праведник между человеки. Сего ради прибегаю к тебе аз, имеяй потребу в велицем ходатае, яко велик есмь грешник. Убо и да осенит мене, недостойнаго, благодать твоя, Предтече Господень.
Что делать, если вам вредят соседи
Из письма:
«Все, что я пишу, истинная правда. Единственная неточность в моем рассказе – это имена, так как по понятной причине я их изменила.
Произошло это много лет назад, когда мне было всего десять лет.
В тот день в нашем доме случилась сильная ссора между моей матерью и нашей соседкой, тетей Шурой.
Она пришла к нам в дом, и я стала невольным свидетелем этого скандала.
– Запомни, Дарья, мои слова, как поп «Отче наш», – сказала маме тетя Шура. – Отныне и до скончания веков в твоем роду не будет человека, который бы не мучился всю жизнь. Меня уже на свете не будет, а твои потомки страдать станут и помнить обо мне. К вам на веки вечные прилипнут беды.
От ее слов и, главное, от голоса, которым она это сказала, мне сделалось страшно.
Мама ей ответила:
– Врешь ты все, поганая твоя душа, ничегошеньки ты не умеешь, а если бы и умела, то не стала бы тут хорохориться, а просто угробила бы нас, и все. Нашлась тут колдовка, тварь брехливая!
И тут я услышала от соседки слова, которые навсегда врезались в мою память.
– Да, я и вправду могла бы сделать так, чтобы ты за считанные дни издохла, но это было бы для тебя слишком хорошо – ты бы тогда раскаяться не успела, не пострадала бы как следует. Я хочу, чтобы ты знала, что есть люди, которые могут за себя постоять и твои подлые поступки не оставят безнаказанными. Весь твой род будет искупать твой грех. Дети твои, внуки и правнуки будут проклинать тебя и твой язык поганый!
С тех пор прошло уже много лет, и все ее угрозы сбылись. Я была свидетелем не только того скандала, но и всех бесчисленных бед, которые с тех пор преследуют нашу семью.
Буквально на другой день провалился под лед мой старший брат. Его тело так и не нашли. Младший мой брат упал и ослеп, дожил до девятнадцати лет и умер от опухоли головного мозга. Мамина сестра, тетя Света, заболела эпилепсией. Припадки случались все чаще и чаще, а затем у нее стало плохо с головой, она и теперь находится в психоневрологической больнице. Ее сын Илья, наш племянник, поехал в город сдавать молоко и пропал без вести. Отец наш начал пить и по пьянке убил своего друга, но до суда он не дожил, нам сказали, что он наложил на себя руки.
Когда мне было шестнадцать лет, я обварилась кипятком, да так сильно, что осталась на всю жизнь изуродованной. Замуж я выйти так и не смогла. Теперь вот болею: нет у меня ни одного здорового органа. Не жила я, а только мучилась и если бы не боялась, то давно наложила бы на себя руки.
Правду сказала та соседка: я не хотела жить и жалела, что родилась.
А мама моя заболела какой-то странной болезнью, и врачи никак не могли поставить диагноз: мышцы у нее постепенно атрофировались, теряли силу и вскоре она не то что ходить не могла, даже ложку в руках у нее держать не получалось.
Многие годы мама сидела или лежала, а перед смертью она меня попросила отыскать нашу бывшую соседку тетю Шуру и попросить у нее прощения за причиненное ей мамой зло. А еще просила передать, что она сильно раскаивается в своем проступке и умоляет снять заклятье с нашего рода, ведь уже почти никого в живых не осталось.
Потом мне стало известно, что наши соседи переехали в Дупленку, и я, оставив маму на попечение одной женщины, поехала туда, чтобы выполнить ее волю.
В Дупленке дверь мне открыла Шурина дочь, Галина. Когда я ей рассказала о том, зачем приехала, она ответила, что мать ее давно живет в монастыре, они не видятся и что имя у нее теперь другое, поэтому вряд ли ее можно отыскать.
Галя принесла большую отпевальную книгу, я ждала, когда она что-то в ней читала. Но, увы, она сказала, что вряд ли сможет мне помочь, и показала мне лист, на котором было написано, что весь род За харовых (то есть мой) уже отчитан за упокой. Имена наши были обведены черным карандашом: там были имена и мамы, и сестры Ани, и братьев, да и вообще всех родных нам людей. Было там и мое имя. У меня до сих пор перед глазами стоят жирные черные круги вокруг наших имен.
Приехав домой, я рассказала обо всем маме, и она мне сказала:
– Не знаю, простишь ли ты меня, дочка, что из-за своего дурного характера я навлекла на тебя и на всех вас эту напасть. Все теперь я все поняла, но слишком поздно.
А через неделю мама умерла. Последними ее словами были:
– Теперь все беды тебе нести. Если бы я тогда знала…
Наталья Ивановна, может быть, я ошибаюсь, но думаю, что, прочитав историю моей семьи, кто-то задумается и не совершит тех же ошибок, что и мы. История моя учит избегать ссор, ведь никто не знает, чем такая ссора может закончиться.
Опубликуйте, пожалуйста, мое письмо в своей книге.
С уважением, Захарова О. П.».Заговор от беспощадных врагов
Купите на Пасху две церковные свечи, скрутите их в одну и, засветив ее, прочитайте девять раз подряд такой заговор:
Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.
Есть на Божьем храме семь куполов,
А на тех куполах семь золотых крестов.
Приду в храм ногами, покрещусь руками.
Матерь Божья, Отец Божий, Сын Божий,
Возьмите кресты, ключи золотые,
Замкните ими врагов моих языки злые.
Зубы, их губы, руки, ноги запирайте,
Ключи на глубокое дно бросайте,
Чтобы моим врагам
Ключи эти никогда не достались.
Душу мою не губить,
Тело мое не ломать.
Молитва моя первая,
Врагов дело последнее.
Ключ, замок, язык.
Аминь. Аминь. Аминь.
Из письма:
«Дела у меня всегда шли неплохо. У меня есть природное чутье, какой товар следует, а какой не следует закупать, какой товар пойдет, а какой может залежаться. Работаю я много, и отдача всегда была хорошей.
Детей выучила, дочек замуж отдала, сына женила… Помогла им с жильем.
Думаю, ну все, теперь нужно и на старость себе подкопить, да не тут-то было.
Встала напротив моего торгового места одна хохлушка. День-два поработала, поняла, что ко мне люди подходят, берут мой товар, и давай им врать:
– Вы у нее ничего не берите: у нее бывает много брака, а потом люди с ней ругаются…
Другим говорит:
– Заразная она, не советую у нее брать. Мы все здесь против нее, да она директору рынка хорошо платит, вот и вынуждены с ней рядом стоять.
Мне потом ее слова покупатели передали. Я сперва терпела, нервничала, а потом думаю, что это я должна с ее враньем мириться, взяла и все ей высказала. Тогда она мне заявила:
– Хочешь быть богатой? Ишь ты какая, посмотрим теперь, как ты заживешь.
После этого неприятного разговора она в открытую стала колдовать. То бросит у моего места огарок свечи, то горсть шелухи от семечек, то воду разольет.
Вы не поверите – после этого покупателей вовсе не стало. Стою как дура, отдам деньги за место, потрачусь на обед, отдам за хранение товара – и все, хоть бы копейку заработала!
Это продолжается уже третий месяц. Сперва я себя утешала, убеждала, что дни такие, у людей денег нет. Но время идет, у всех все покупают, а у меня ничего.
Вот и решила написать Вам это письмо. С уважением, Молокова Л.».
