А теперь учтем в нашем описании наличие сенсорных проекций, являющихся элементами СУП. Напоминаем, что сенсорная проекция может быть построена на любом предмете благодаря непроизвольной реконструкции психикой всех зафиксированных свойств данного предмета, а за счет физиологического подобия собеседников проекция является для них единой, изменяясь в зависимости от манипуляций с предметом. Кроме того, собеседники наблюдают друг друга и опять-таки неосознанно строят сенсорные проекции друг друга, мимикрирующие, моделирующие состояние и ощущения собеседника.
Таким образом, формируется общее для собеседников субъективное пространство, составленное их общими сенсорными проекциями, взаимонастроенными благодаря общим для собеседников свойствам материальной реальности (кирпич либо стоит на боку, либо лежит; собеседник либо улыбается, либо нет). В этом совместном СУП находятся сенсорные проекции наблюдаемых предметов и сенсорное воспроизведение собеседника, в том числе его внутренних ощущений, в том числе намерений («он стремился куда-то прочь»), эмоций («я почувствовал его злость») и отношений («я чувствовал его холодную отстраненность»). Сенсорные проекции составляют несомненную часть наблюдаемой обоими собеседниками реальности.
При этом в силу индивидуальности личностей собеседников с точки зрения каждого из них восприятие СУП не полностью конгруэнтно, однако благодаря уже описанному в части, посвященной сенсорным проекциям, механизму, его восприятие изменяется при изменении элемента СУП другого собеседника, следовательно, обладает свойством объективности. В силу того, что контакт собеседников длится некоторое время, межперсональное СУП приобретает все большую конгруэнтность, в том числе эмоциональную («муж и жена – одна сатана», «у дураков мысли сходятся»).
Соответственно, реальность, объединяющая собеседников, по информативности и содержимому значительно больше материальной реальности, хотя и реконструирована на ее основе. Попробуем перечислить ее элементы с точки зрения одного из собеседников – наблюдателя. Во-первых, это не проявленные опытом данного момента свойства предметов, воссозданные благодаря сенсорным проекциям. Во-вторых, это собственные ощущения наблюдателя телесного происхождения, триггерные ощущения ВП и НП и интрапсихические ощущения (эмоции, намерения, ощущение внимания и т. д.). В-третьих, это элементы внутренней реальности собеседника, автоматически воспроизведенные проективными механизмами психики на основе речи, регистрируемого поведения и прочих невербальных признаков.
При этом все внутренние и внешние реакции человека обусловлены текущим содержанием его субъективного пространства и возникают в ответ на изменения внешней среды и автоматическую активацию элементов виртуального пространства (мотивация и пр.). А его собеседник действует в том же субъективном пространстве, а значит, имеет к нему прямой, по меньшей мере двухуровневый доступ – один уровень символьной (речь, жесты, знаки) коммуникации по определению осознаваем, а другой, собственно опосредованный сенсорными и индуктивными проекциями, осознается только частично (обычно регистрируются только мимика, поза, интонация и громкость речи, да и то время от времени).
Вот в такой интерпретации картина коммуникации предстает несколько под другим углом. К примеру, сразу же решается вопрос о том, благодаря чему при коммуникации возможно оперировать «эзоповым языком», комментируя текущий момент совершенно отвлеченными аналогиями, то есть пользоваться заранее не оговоренной системой символического обозначения текущих явлений; при этом мы просто создаем новый элемент СУП, наложенный на текущую картинку, и анализируем новые отношения между наблюдаемыми феноменами с учетом введенных отношений. Находит чувственное объяснение отрывочная коммуникация, когда о предмете можно говорить совсем не теми словами, которыми определил бы его собеседник: в данном случае мы адресуемся к свойствам, уже выраженным в сенсорной проекции собеседника. Становится понятной согласованная реакция собеседников на внешнее событие, делается очевидно естественным нередкий феномен одновременного высказывания одной и той же фразы… но нас интересует сейчас несколько другое.
Прежде всего нужно отметить, что процесс взаимодействия собеседников под данным углом зрения описывается, в общем-то, точно так же, как и процесс функционирования индивидуальной психики. Есть наблюдаемое объективное пространство, не выраженное в ощущении до восприятия, то есть воссоздания его в СУП. Есть различное по своей конгруэнтности для каждого из собеседников субъективное пространство, представляющее собой собственно активную в данный момент психику, причем изменения в общем субъективном пространстве для каждого из них объективны, то есть оказывают влияние на каждого. Есть виртуальное пространство обоих собеседников, которое также не выражено в ощущении до активации и реконструкции в СУП ни для одного из них. А воссозданное в СУП одного из собеседников результируется в нюансах невербализуемого поведения и по каналу сенсорных/индуктивных проекций воспринимается и другим.
То есть в коммуникативной ситуации мы наблюдаем фактическое возникновение единого субъекта с общим ОП, общим СУП и пространственно разделенным ВИП. Причем из общего СУП имеется доступ в ВИП как собственный, так и собеседника, вследствие чего физическое разделение ВИП для субъекта оказывается незначимым (ведь и собственный ВИП человека сформирован активностью пространственно разделенных нейронных структур, хотя и предстает субъективно единым).
Благодаря существованию феномена общего СУП и основывающейся на нем структуры коллективного бессознательного открываются как возможности энергоинформационного взаимодействия с отдельными элементами психики другого субъекта, так и возможности оперирования блоками коллективного бессознательного.
«Человек может все, что он может представить. Если кто-то соберет в сознании все, что представить невозможно, он станет богом».
Г. Козинцев. Время трагедий. – М., 2004
Глава 9
Сознание влияет на сознание
Межперсональные возможности энергоинформационных техник можно разделить на субъект-субъектные и субъект-коллективные. Начнем с первых.
Прежде всего это более глубокий контакт субъект-субъект, практически недостижимый иным путем. Он становится возможен за счет использования общего субъективного пространства – той его части, которая отражает собственно внутренние реалии человека. Не спроецированный и реконструированный в общем пространстве опыт, а то, что имеет отношение к самому субъекту, – его состояние, эмоции, направление внимания.
Прежде всего, как мы уже не один раз упоминали, это центральные потоки. Центральный восходящий поток, являющийся субъективным выражением собственно активности психики, если угодно, величиной ее напряжения, и центральный нисходящий поток, субъективно выражающий калькулятивную сторону активности личности, опять-таки, если угодно, величину ее настороженности, алертности. Оба этих ощущения производят целый ряд изменений в поведении человека. Прежде всего это осанка, цвет кожных покровов, интонации, жестикуляция, мимика, но нельзя сбрасывать со счетов и частоту дыхания, смаргивания, сердцебиений: весь тот букет признаков, по которым в практике эриксонианского гипноза производится так называемая «подстройка».
Очевидно, что в исполнении биоэнергетика эти факторы прежде всего (хотя, как мы тоже уже говорили, используются не только они – кое-что не укладывается в рамки известных явлений) и используются в качестве интерфейсных данных. Однако сам характер энергоинформационного использования рефлекторного межсубъектного взаимодействия резко отличается от эриксонианского, в котором эксплуатируется только одна сторона явления, а именно – непроизвольное мимикрирование мишенью состояния собеседника.
При создании контакта энергоинформационного уровня упор делается на глубину и адекватность восприятия состояния мишени биоэнергетиком, то есть не на механическую «подстройку» к мишени, с тем чтобы получить некий рычаг воздействия, а на калькирование ощущений мишени с использованием всех наблюдаемых интерфейсных данных. Таким образом, контакт становится информативным (в эриксонианском варианте он не информативен для индуктора вообще). И за счет этого резко увеличивается его индуктивная результативность.
Информативность контакта, действительно, сильно меняет дело. Прежде всего по этому каналу состояние мишени воспринимается вне зависимости от ее вербальных деклараций, что уже является ценным подспорьем само по себе. Но триггерные ощущения испытываются мишенью по-разному в зависимости от направленности ее внимания (к примеру, ВП боксера в его СУП направлен на противника в значительно большей степени, чем на судью). Пространственное взаимодействие превращает техники сенсорных проекций в ценнейший инструмент.
