Древние греки стремились обратиться к Дельфийскому оракулу не только для того, чтобы узнать судьбу, но и перед началом любого важного дела. Ни одно путешествие или серьезное торговое предприятие не обходилось без предсказаний. Как-то раз торговец с острова Самос, почтенный Мнесарх, решил узнать, как пройдет его дальнее плавание по делам в Финикию. В Дельфы Мнесарх приехал с юной женой Парфенией, но никто еще и не подозревал, что она уже ждет ребенка.
На вопрос о плавании Мнесарха пифия ответила коротко:
— Будет удачно!
Зато дальше она разразилась бурными вещаниями:
— Сына супруга родит!
Среди всех, когда-либо живших,
Мудростью и красотой выделяясь,
Роду людскому он пользу несет на все времена!
Мнесарх пришел в восторг от такого пророчества. В честь него он даже дал любимой жене новое имя — Пифаида. А родившегося сына назвал, опять же в честь пифии, Пифагором. И мудрость выросшего ребенка действительно принесла пользу роду человеческому на все времена. Не будь его, кто знает, как сложилось бы развитие математики и философии.
Короткий ответ
Юный Александр Македонский прибыл в Дельфы в то редкое время, когда пророчества не совершались. В такие дни, которые назывались у греков «злосчастными», пифиям запрещалось пророчествовать: считалось, что в это время люди теряют связь с божественным. Но Александр не желал ждать.
Он отправил к вещательнице жреца, чтобы тот уговорил ее выйти к посетителю. Но пифия, опасаясь нарушить традиционный запрет, отказалась явиться. Разгневанный Александр сам ринулся в храм, нашел пифию и потащил ее в сокровенные покои к треножнику.
Пифия попыталась отбиться, но не смогла. И тогда с досадой она воскликнула:
— Да ты непобедим, мальчик!
Александр выпустил ее и засмеялся:
— Отличное пророчество! Других мне и не надо!
И он ушел из храма вполне довольный.
И надо сказать, что потом он частенько приходил к пифии, но уже всегда вел себя вполне почтительно. Да и почему бы нет? Он ведь уже стал непобедимым и великим.
Собственно говоря, все древнегреческие правители запрашивали Дельфийского оракула о любом важном шаге — начале войны или основании колонии. Временами, правда, интерес к пророчествам угасал, но потом непременно потребность в них возрастала. И только в 390 году нашей эры после многочисленных разрушений и разграблений Дельфийский оракул был закрыт. Впрочем, безжалостное время не смогло уничтожить древние Дельфы. И современные туристы могут увидеть детали храма Аполлона, дожившие до наших дней. Ну а местные жители утверждают, что если встать лицом на восток ровно в шесть часов вечера, отрешиться от всех дневных забот и постараться прислушаться к своему внутреннему миру, то тень пифии нашепчет человеку ответ на его вопрос.
Опасайтесь красоты —
Красота губительна!
Сивилла в трансе выкрикнула эти слова, и руки ее, вскинутые, словно крылья, безвольно опали, будто предсказание лишило пророчицу последних сил. Юные помощницы усадили сивиллу на треногий табурет, но она вскочила и вновь закричала, закатив глаза в трагическом экстазе:
— Атрид Менелай не должен брать в жены Елену из Спарты! Вижу войны и распри на греческой земле!
Жрицы храма Аполлона бросились унимать разбушевавшуюся пророчицу. На лицо ей накинули белый плат. Большие белые занавеси, отделявшие внутреннее помещение храма от внешнего, опустились. Греческие вожди во главе с Атридом Агамемноном, пришедшие в храм, чтобы выслушать предсказание сивиллы, возбужденно закричали, заспорили, но откинуть занавесь и войти в священное пространство храма не посмели. Пошумели и разошлись. На другой день устроили совет вождей. Опять долго кричали и спорили: стоит ли молодому царевичу Менелаю, младшему брату Агамемнона, брать в жены Елену Спартанскую. В итоге братья Атриды перекричали всех. Юная красавица стала женой Менелая, который получил от ее отца Тиндарея трон Спарты. О пророчестве сивиллы никто и не вспоминал.
А зря. Всего через несколько лет красавица Елена убежала от мужа с любовником — прекрасным Парисом. Их приняла родина Париса — Троя. А потом началась Троянская война.
Ученицы Аполлона
Об этом предсказании упоминал в своих речах древнегреческий оратор Исократ. А известный античный философ и историк Павсаний рассказывал уже о троянской сивилле, которая предсказала, что спартанка Елена принесет гибель Трое. Вообще же многие историки Древнего мира вспоминают о разных пророчествах греческих прорицательниц — сивилл, нередко называя их на римский лад — сибиллами. Само же слово «сивилла» произошло от имени первой предсказательницы, которая упоминается в античных мифах, — дочери царя Дардана и его супруги Несо. Правда, мифы гласят также, что настоящим отцом девушки был не земной царь Дардан, а сам бог Зевс, отчего и появилось второе имя Сивиллы — Зевса.
Все дети верховного бога, как известно, обладали способностью к предсказаниям, но в большей мере этим даром обладал сын Зевса Аполлон, бог света, молодости и искусств. Считается, что сам Аполлон обучил служительниц посвященного ему храма в Дельфах — пифий — предсказывать будущее. Но, видно, одного Дельфийского оракула на всю Грецию оказалось недостаточно, поэтому пришлось Аполлону поделиться этим даром и с другими женщинами, которых и стали называть по имени первой греческой прорицательницы — сивиллами.
В одном из старейших мифов об Аполлоне упоминается первая древнегреческая сивилла — Герофила. Позже появились и другие прорицательницы, которых называли просто по местам их обитания — городам и местностям: эритрейская, фригийская, тибуртинская, колофонская, самосская, римская, персидская, халдейская, египетская, палестинская и др.
Но, пожалуй, самой известной была кумская (куманская) сивилла. Город Кумы, расположенный на территории нынешней Италии, в древности являлся греческой колонией. Не удивительно поэтому, что, по преданию, самая первая сивилла из храма Аполлона в Кумах получила дар прорицания напрямую от самого этого бога. Научив девушку предсказывать будущее, Аполлон поинтересовался: что дать ей в награду за этот нелегкий труд.
Девушка ответила:
— Дай мне долголетие! Я должна многому научиться.
И Аполлон сделал свою ученицу практически бессмертной. Но она, увы, старилась, ведь вместе с долголетием не догадалась попросить вечную молодость. И вот через несколько столетий бедняжка превратилась в кошмарную старуху, еле передвигавшую ноги. Пришлось снова просить учителя о милости — переправить ее в царство Аида, бога мертвых. Аполлон сжалился, но в царство Аида верную ученицу не отпустил, а забрал к себе на Парнас и напоил священной амброзией. Старуха снова превратилась в девушку, правда, прежнюю красоту так и не обрела. Говорят, что с тех пор и невзлюбили сивиллы красивых юных дев и стали предрекать: от красоты все напасти.
Сивилловы книги
Античный мир знал, что дар предсказания сивиллы получали от богов, и потому их повсюду уважали. Простой люд, правда, немного опасался прорицательниц, но и он частенько обращался к ним, принося их храмам солидные подарки. Сивиллой могла стать только юная невинная девушка, которая потом должна была провести всю жизнь в храме. Выйти замуж она не могла. Ну а если все-таки уступала чувству плотской любви, то теряла статус сивиллы и изгонялась из храма: считалось, что при потере девственности она лишается небесной связи с богами.
Предсказаниям сивилл верили. Историки цитировали их пророчества. Например, сам великий Пифагор рассказывал о том, как одна из предсказательниц предрекла эпидемию продолжительностью ровно в 51 день. И действительно, на 52-й день эпидемия резко пошла на спад. Плутарх же писал о том, что сивилла предупреждала о предстоящем извержении Везувия и тем самым спасла многих людей, поверивших ее предсказанию.
Даже древнеримские правители чтили сивилл и помогали из казны храмам, в стенах которых обитали пророчицы. Но не всегда власть и сивиллы понимали друг друга. История рассказывает о трагическом эпизоде, случившемся в начале VI века до нашей эры. Тогда к царю Тарквинию Гордому явилась самая знаменитая из кумских сивилл по имени Демофила и предложила купить у нее девять рукописных книг, в которых сивиллы записали свои важнейшие пророчества о будущей жизни. Правда, за этот свод мудрости Демофила запросила огромные деньги. И Тарквиний отказался — слишком большая цена. Тогда Демофила бросила три книги в огонь.
— Треть мудрости погибла! — произнесла она. — Но цена за оставшуюся часть — та же!
Тарквиний скривился:
— Я не стану платить за шесть книг, как за девять!
