— Рамки я выбросил, — пояснил я гостю. — Но вот маятник у меня есть. И им я иногда пользуюсь… Видишь, он сделан из медвежьего клыка. Красивый, не правда ли?
«Пусть думает, что всё дело в клыке», — решил я про себя.
Я сел в кресло и, взяв в руку верёвочку маятника, показал:
— Сюда будет качаться — значит «да», если наоборот, то «нет». Если начнёт кружиться, то не хочет отвечать. Такое тоже бывает. Понял?
Знакомый кивнул.
— Так значит, экстрасенсы пришли к выводу, что самолёт угодил в воды Татарского? — посмотрел я на гостя. — Давай проверим. «Он», — указал я на маятник, — говорит только правду…
Расслабившись и отключив внутренний диалог, я мысленно обратился к своему подсознанию. Маятник качнуло. Глубинное пошло на контакт… Тогда я вслух, чтобы слышал гость, спросил:
— Правду говорят экстрасенсы — лайнер лежит на морском дне?
Маятник качнулся на отрицание.
— Вот видишь, — повернулся я к знакомому. — Экстрасенсы что-то напутали. Самолёт надо искать на суше.
— Но где? — засуетился гость. — Ты можешь хотя бы приблизительно указать то место?
Немного подумав, я кивнул.
— Начнём вот с чего, сначала выясним — отклонился самолёт от курса или нет? И насколько километров? Потом на карте начертим его приблизительный маршрут. И по траектории его полёта начнём отсчитывать десятки километров. Так, возможно, и найдём квадрат, где надо искать обломки.
С этими словами я снова обратился к своему подсознанию и посредством маятника выяснил, что самолёт на самом деле отклонился от маршрута. Отклонился севернее на двадцать с лишним километров. Теперь можно было начертить на карте его изменённый маршрут. Когда чертёж был сделан, я стал от берега пролива отсчитывать десятки километров. Первый десяток — маятник показал: «да», значит, лайнер летел, второй десяток, третий, четвёртый… Везде — «да», «да» и «да». И вот наконец — «нет». Маятник качнуло в другую сторону.
— Всё, обломки самолёта надо искать здесь, в этих горах, — сказал я, указав на карту. — Самолёт пролетел чуть больше девяти десятков километров…
Поверил мне мой знакомый или нет, меня не волновало. Я предложил ему позвонить в МЧС или кому-нибудь из экстрасенсов. Пусть проверят указанный мною квадрат. Но как потом выяснилось, звонить мой знакомый никуда не стал. Мнение же моё ему было нужно для того, чтобы выиграть спор о месте падения лайнера у себя на работе… И всё-таки надо отдать должное этому человеку. Когда через две недели выяснилось, что обломки самолёта нашли в том месте, на которое я указал, он, купив на выигранные в споре деньги несколько бутылок дорогого вина, кучу всяческой еды, явился поздравить меня с тем, что я всем утёр нос. Что я настоящий экстрасенс и что о моих способностях надо молчать. С последним его утверждением я искренне согласился. На мой вопрос, почему он не позвонил в МЧС, гость, несколько отрезвев, заявил, что всё равно никто бы его не послушал, говорить же кому-то обо мне он не захотел. Вся эта эпопея и с украденными деньгами, и с разбившимся лайнером пронеслась в моём сознании в одно мгновение.
«Несомненно, я что-то могу, — подумалось мне. — Если так, то почему бы не попробовать? Конечно, старый ментально защищён, иначе бы его давным-давно «доброжелатели» накрыли. Но может, для моего подсознательного он открыт? Точнее, открыт для всех тех, кто с ним дружески связан… Впрочем, это можно легко выяснить».
И я, поднявшись из-за стола, направился в спальню за своими «магическими» принадлежностями. Снимая со стены рамки и маятник, я вдруг опять услышал:
— Нехорошо делаешь. Я как раз для того и пришёл к тебе, чтобы связать тебя со старым… А ты куда меня спровадил? На стену, под шкуру, подальше от себя. Да ещё и на праздник?
— Мне не понравилась твоя свирепость, — покосился я на шкуру.
— Да не свирепый я вовсе. Просто как могу, так и служу законам Прави. Разве я виноват, что меня таким сделали?
— Ладно, прости, ты убедил, пойдём вместе искать твоего бывшего хозяина, — проворчал я, вытаскивая колдын из-под шкуры.
На душе стало легко и спокойно.
«Ну и что с того, что схожу с ума? Затеял я полемику с тесаком. Это, похоже, только начало… Потом пойдёт и поедет… Начну общение со столом, стульями, с забором… Чего доброго со своими носками… Представляю, что они выдадут относительно нежелания регулярно их стирать? Будет веселее некуда! Сплошные упрёки!»
Невольно припомнились несколько анекдотов про психов. И я сам над собою расхохотался. Подойдя к столу, я положил меч на старое место и, создав торжественную обстановку, взял в руки рамки.
— Ну что, приступим? — обратился я к подарку старого.
Отбросив внутреннее напряжение и посторонние мысли, я спросил:
— Уважаемое подсознание, ответь, пожалуйста, тот, кого мы ищем, находится в России?
Рамки тут же сложились. Нет, не в России! Ответ был более чем понятен.
— Тогда где? Может, в СНГ?
Рамки стали разбегаться.
— Юг или запад? — задал я новый вопрос.
Получилось, что юг. И вдруг своим внутренним взором я увидел освещённую растущей Луной гигантскую горную страну. Покрытые снегом вершины уходили уступами в чёрное зимнее небо, и казалось, им не видно конца. Рамки теперь были не нужны — я каким-то непостижимым образом знал, что это за горы и в какой из туманных долин стоит жилище того, кого мне всегда недоставало. Я повесил ненужные рамки на гвоздь и снова сел за стол.
«Так вот оно что? Неплохо, неплохо! Здесь в горах в VIII веке укрылись от нашествия арабов три племени огнепоклонников — согдийцев. Сколько мусульмане их ни искали, так и не нашли… А с X же века стали возникать скиты ведических русов. Тех, кто уходил от христиан через земли Артании на юг к границам Индии… Какой из всего того, что я нашёл, можно сделать вывод? Адреса, данные мне старым на юге, я так и не посетил. Не получилось… А надо было бы. Но «всё хорошо, что хорошо кончается». Теперь я знаю, где искать тебя, седоголовый. Горы мне не помеха. На востоке Сибири тоже горы, и ещё какие! Но в своё время я их прошёл…»
Размышляя, я поглядел на лежавший передо мной меч. Душа наполнилась радостью. Что-то во мне за эти годы всё же произошло. То, о чём я особо и не мечтал. Усилий-то никаких не прилагал! И тут я попробовал вызвать в своём сознании образ ведуна. Расслабившись и отключив внутренний диалог, я стал вспоминать черты лица «пасечника». И когда в глубине моего сознания возник полный его портрет, я увидел живые с неподдельным интересом разглядывающие меня глаза. В голове мелькнула мысль, что глаза старика я представлял совсем другими… Что же случилось? Образом старого я уже не управлял. Лицо ведуна вполне самостоятельно без моего влияния смотрело на меня из недр моей психики. Оно улыбалось.
— С праздником тебя, Гор! — раздался как бы издалека его голос. — Видишь, вот мы и опять встретились…
— И тебя с праздником! — мысленно ответил я. — И большое спасибо тебе за подарок! Право, я его не достоин!
— Не был бы ты его достоин, я бы тебе его не подарил, — посерьёзнело лицо «знахаря». — Я рад, что тебе мой меч пришёлся по вкусу! Помню, как загорелись твои глаза, когда ты впервые его увидел…
— Ответь мне, что это? Галлюцинация? Почему я тебя вижу и даже слышу? Я что совсем спятил? — прервал я своим вопросом седоголового.
— Твоё сознание не успевает за ходом твоей эволюции, Гор, — спокойно сказал образ. — Поэтому тебе и кажется, что с головой у тебя не всё в порядке. Успокойся. То, что сейчас происходит, всего лишь телепатический мост. Я ждал, что ты сегодня обязательно попытаешься вызвать в своём сознании меня, и сам вышел на твои «позывные»…
— Получается, что внутренний образ может быть, чем-то вроде «позывного»?
— Не может, он и есть «позывной», — вновь улыбнулось лицо старого. — Вот только пользоваться телепатической связью в наше время могут далеко не многие. В основном, люди внутреннего круга…
— А как же у меня… — открыл я рот.
— А что у тебя? — остановил меня голос «знахаря». — Если со мной общаешься, значит, всё в порядке. Ты был готов к такому общению десять лет назад, только не знал об этом. Ты вообще много чего о себе не знаешь.
— Чего же? — невольно вырвалось у меня.
— То, что избраннику Юган-Ики — духа одной из сибирских рек, позволено очень многое. Гор…
От слов волхва меня бросило в жар. В сознании всплыло одно из моих невольных посвящений…
— Так что же мне делать? Неужели ты хочешь, чтобы я стал шаманом? — с дрожью в голосе посмотрел я в глаза «знахарю».
— С чего ты взял? — усмехнулся образ. — Шаманы работают с мелочью. Духи рек выше их возможностей…
— По-твоему, после того, что произошло на Югане, я получил потенциал похлеще, чем у иных хантейских и ненецких шаманов?
— И до сих пор делаешь вид, что ничего в тебе не изменилось. Томская ложа знает о тебе больше, чем ты о себе. Ну, чем их свора тебе насолила? Лишила возможности преподавать? Подтолкнуло сознание тех, кому ты верил, к предательству? Два комариных укуса! У тебя же самого даже насморка нет! Хотя установка была на летал, Гор. На летал…
