Потрясение заставило меня плотно закрыться, свернуться. Первой мыслью стало то, что это какая-то ошибка, подлинная история человечества была совсем иной, а ВВ просто перепутал сведения, полученные из другого раздела экскурсионной программы. Однако после повторного прохода по посылу я убедился, что общие данные о земной зоологии и человеческой истории (в той малой мере, в какой я знаком с этими темами) были удручающе точными, хотя и подавались с совершенно иной точки зрения. Пищевые цепочки в экологической системе Земли действительно очень уравновешены. Зная о мудрости МатериПрироды, многие серьезные философы и мыслители нередко размышляли над вопросом о том, какое место в этой цепочке занимает сам человек.
Одна связь вполне очевидна - но кто питается нами". Прежде такие рассуждения оставались досужими домыслами, но теперь…
ВВ раскрылся, выгнулся (Воспринял, Роб?). (Да… уже…), -потускнел я. (Чудесно), - продолжил ВВ. - (И как, по-твоему, Хмель связан с обучением?).
Я приоткрылся (Этот посыл выдали еще до того, как вы перенеслись сюда?).
ВВ разгладился (Это часть экскурсионной брошюры. Его выдали вместе с сотней других посылов перед началом путешествия по ИПВ). (И кто распространял эту брошюру?). (Ну… кто… да сам руководитель экскурсии). (А он откуда ее взял?).
ВВ замерцал (Об этом у меня нет никакого посыла. Он просто вывалил все это перед нами и закружился: "Самые захватывающие и увлекательные достопримечательности на нашем маршруте!" Я хорошо воспринял этот посыл - это была последняя намеченная остановка, и сам посыл тоже был последним. Потому он и остался таким четким.
Прочие были в середине и уже расплылись. Так что это совсем не земной, не человеческий посыл. Все совершенно ясно, никакого безумия). Я уплотнился (А откуда этот руководитель экскурсии?). ВВ засветился (Он и остальные организаторы - десяток вихрей из мира неподалеку от КТ95). (Почему они предложили экскурсию именно вам, жителям КТ-95?).
ВВ разгладился (Понимаешь, это было что-то вроде… э-э-э… торговли. Соседние миры все время так делают). (Что они получили взамен?).
ВВ посветлел (Игры, игры! В нашей системе больше игр, чем во всех остальных мирах на добрых четыре скачка в любую сторону.
Я свернулся и закрылся. Мне было невероятно трудно все это переварить. Если посыл подлинньш… ох, какое большое «ес-ЯК»!.. Меня переполняли чувства: ярость, ощущение того, что я Стал объектом какого-то невероятного мошенничества, горькое чувство существа, которым манипулировали, желание отомстить тем, кто обманывал меня… нас… всех людей… тем, кто отбирал что-то у нас, не спросив согласия… А как же свобода? Неужели любой нашей мыслью, каждым действием управляют лишь с той целью, чтобы производить побольше Хмеля - чем бы он ни был, - а потом подать его кому-то на завтрак или наполнить баки где-то Там? Что с этим поделать, даже если я твердо узнаю правду?
Я полностью потускнел, продолжал уходить в себя… (Эй, Роб!). - ВВ стремительно отдалялся, становился прозрачным. - (Роб, куда ты?).
Возвращение в материальное тело было почти мгновенным, как будто я нажал на кнопку «сигнала тревоги», которым уже давно не пользовался. Ощущение утомленности, как умственной, так и физической, было настолько острым, что я даже не сверил время по часам. Упадок сил, никакого желания что-либо делать. Заснуть тоже не удавалось. Я поднялся, пошел в кухню и сварил себе кофе. Сел и уставился на чашку…
На протяжении последующих двух недель у меня не было ни сил, ни желания заниматься дальнейшими исследованиями, Я пребывал в совершенно подавленном состоянии. Единственным результатом тех дней стали следующие строки:
Закат. В поисках корма телушка обошла уже целые мили пастбища. Сегодня трава намного сочнее, но телушка не задумывается почему. Когда Он велел, она спокойно прошла в ворота, хотя обычно направлялась через калитку по другую сторону дороги.
Он знает, где трава вкуснее, потому и велел идти сюда - впрочем, она об этом не думает. Она просто делает так, как Он велит.
Но теперь солнце заходит, время пришло… Ей пора возвращаться к Нему. О6 этом говорит раздражающая, болезненная тяжесть где-то внизу. Там, на вершине холма, у Него, всегда прохладно и много еды. И Он сделает так, чтобы боль исчезла.
Телушка поднимается на холм и ждет неподалеку. Скоро ворота откроются, и она пойдет на свое место. Хозяин принесет траву, телушка будет есть, а Он тем временем избавит ее от боли. До самого утра.
После этого Человек уйдет, унося с собой белую жидкостъ в круглой емкости. Телушка не знает, куда Он ее уносит и зачем она Ему.
Не знает, да и не очень-то хочет знать.
Чтобы свыкнуться с посылом о Хмеле, понадобилось несколько месяцев.
Впрочем, «свыкнуться» -не самое удачное слово для описания последовательной смены потрясения, отрицания, злости, уныния, покорности и смирения. Примечательно, что этот ряд довольно точно соответствует уже замеченным и изученным реакциям людей, которым сообщили о смертельной болезни или безнадежности раны.
Во мне действительно что-то умирало. Я уже давно понял, что Бог моего детства просто не существует - во всяком случае, не в том облике, который навязывается нашей культурой. С другой стороны, я очень глубоко осознал принцип создателей и сотворения. Для этого достаточно было оглянуться по сторонам, заметить утонченную и изысканную упорядоченность окружающего мира, то сосуществование, благодаря которому продолжается жизнь… деревья, растущие строго вертикально, если только у них есть такая возможность, - деревья, дающие мне и всем остальным необходимый для дыхания кислород… и мы, которые, как выяснилось совсем недавно, возвращаем деревьям продукт своей жизнедеятельности, не менее необходимый для их собственного существования… равновесие целой планеты, окруженной фильтрующими слоями энергии… слоями, пропускающими солнечный свет лишь в том количестве и качестве, какие необходимы для биологического роста… и, разумеется, согласо-;ванность пищевых цепочек.
Посыл о Хмеле прекрасно объяснил эту гармонию. Самое.главное, он описал цель, смысл, причину этого, растолковал все «почему». Этот вопрос долго ускользал от моего сознания, но ответ о Хмеле оказался простым и очевидным. Смысл действи-гельно был, хотя и весьма прозаический.
Просто-напросто мы производили Кое-Что Ценное. Хмель. Когда наконец-то прорыв? Цаешься сквозь многочисленные эмоциональные преграды, в этой общей картине по-прежнему трудно найти уязвимые места. Она объясняет все-и поведение, и историю человека. Оставался только один вопрос: кто такие Разумники? Кто они - садовники, собиратели или просто надзиратели? Этот вопрос мучил, просто терзал меня несколько недель, после чего я решил, что любой ценой должен узнать ответ.
Одной ночью, очень беспокойно проспав два цикла сна, я окончательно проснулся и просто лежал в постели. Судя по всему, мой страх был еще сильнее, чем я предполагал, так как отцеп-ление от материального тела и выход из второго оказались очень трудными. Я попытался нащупать сигнал Разумников, но его не было. Это обескураживало, но отчаяние наполнило меня решимостью и безрассудством. Я воспользовался меткой Разумников, всей совокупностью связанных с ними посылов, вытянулся, сосредоточился и отдался своей полной личности. Появилось мимолетное, легкое ощущение вращательного движения. Прохождения через кольца я не заметил, вокруг царила кромешная тьма. Я застыл в неподвижности.
Пусто.
Возникло восприятие того, что одной только метки не достаточно.
Должно быть, я стою у ворот на территорию Разумников, но у меня нет пропуска. Я никогда раньше не пытался проникнуть к ним сам, они всегда встречали меня. Я совсем не воспринимал их действительности, мира или состояния бытия. Таким образом, я просто добрался до знакомого места наших встреч. Впрочем, если я сосредоточусь на…
Меня окутали теплые вибрации (Молодец, господин Монро. Ты совершенно прав).
Мне стало спокойнее. По меньшей мере, добраться сюда удалось. И, к счастью, ОНИ не называют меня Робом. (Быть может, тебе понравится та метка, под которой мы лучше всего тебя знаем. Нам кажется, ты уже готов к этому).
Готов? К имени, под которым меня лучше всего знают?.. Что бы это значило? (Ашанин).
Ашанин, с ударением на последнем слоге… Имя и знакомое, и чужое.
Вновь возникло такое чувство, будто пытаешься избавиться от жестокой амнезии. Именно такое участливое терпение проявляют те, кто старается помочь тебе вспомнить… Ах да, я совсем забыл: Хмель!.. (Мы знаем о том, что это полностью вывело тебя из равновесия.
Тебе нужно было это пережить. Как говорится, так уж полагается).
