Отче наш, Иже еси на небесех! Да святится имя Твое; да приидет Царствие Твое; да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли; хлеб наш насущный даждь нам днесь; и остави нам долги наша якоже и мы оставляем должником нашим; и не введи нас во искушение, но избави нас от лукаваго; яко Твое есть Царство и сила и слава во веки. Аминь.
ЗаговорЕсть на море воронковое место.
Вода на том месте збирается,
На многие круги разбегается.
И все, что вода забирает, на дно свое собирает.
А забери-ка ты, вода,
С раба Божьего (такого-то) порчу,
Все наносное зло, все печали, боли и корчи.
Прикос дневной, ночной, водяной,
Пуховой, перьевой, огневой,
Ветровой, шепотной, отпевальный,
Подливальный и поминальный,
Скрученный, связанный,
К кресту на могиле привязанный.
Я тебя, порча, из рабы Божьей (имя) выгоняю
И тридевять раз тебя проклинаю.
Откуда ты, порчища, прилепилась,
Откуда пришла,
Туда бы ты, порча, и навеки ушла,
Как пух по ветру буйному легко отлетает,
Так пусть порча пуховая отлетит и растает.
И будьте вы, мои слова, быстры,
И будьте вы, мои слова, сильны.
На ныне, на века, на все светлые времена.
Аминь.
Читают тридевять (т. е. двадцать семь) раз:
Не я говорю, не я хворь лечу.
Бог лечит и помогает,
А Богородица благословляет.
Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.
Тихон преподобный, Антип Водопол,
Утешьте, усмирите,
Все порчи, все болезни заберите.
Сдуйте, сгоните и усмирите
Из всех костей, всех суставов и мозжей,
С головы буйной, с печени тезя,
С крови алой, с белых зубов, с мозгов,
С ретивого сердца, со локотков,
С бровей, с ясных очей.
А кто эту порчу саживал и кто ее наряживал,
Тому на темечко соли и золы
И не сносить тому головы.
Словам моим ключи, делам замки.
На ныне, на века, на все светлые времена.
Аминь.
Чтобы плохое пожелание не сбылось
Если вас прокляли или пожелали вам плохого, умойтесь заговоренной водой. Заговаривают воду так:
Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.
В чистом поле есть сине море,
На том синем море есть тихая заводь,
На той тихой заводи белый селезень
И серый гоголь по небу летают,
Так и худые слова от (такой-то) слетают
И пропадают.
Ключ, замок, язык.
Аминь. Аминь. Аминь.
На тех, кто портит вашу торговлю
Из письма:
«Я живу торговлей, на моем иждивении трое детей и мать-инвалид. Всегда было все нормально. Я расторопная, не ленивая, закупаю очень хороший товар и не делаю большой накрутки. Мой товар доступен даже для тех, у кого мало средств. И потому у меня всегда был отличный оборот и все быстро раскупалось. Но вот по соседству со мной появилась новая продавщица товаров. Не кривя душой скажу, что товар у нее очень низкого качества, просроченный и почти всегда несвежий. Она его подмазывает, подклеивает, промывает и сбывает. Люди все у нее покупают, а у меня ничего не берут. Она хвастается, говорит, не скрывая, в глаза про то, что у нее даже говно купят и против слова не скажут. Слушала я, слушала, да возьми и скажи ей: „Как тебе не стыдно обманывать людей, ты же травишь их протухшим товаром!“ Слово за слово, и мы с ней поругались, и она мне заявила, что раз я против нее рот посмела открыть, больше у меня ни одна душа ничего не купит. Как она сказала, так и получилось. Она метет в мою сторону от своего киоска, бросает возле меня иголки, семечки и всякий мусор. Целыми днями я стою без покупателей, они будто меня не видят и все идут к ней. Я стала сильно болеть, и у меня постоянные неприятности. Что мне делать, как отвязаться от той, которая портит мою торговлю?»
Придите в храм и новым платочком оботрите то место, куда люди ставят свечки на канон, и скажите:
Кого поминали в храме за упокой,
Тот пусть заберет у моих врагов покой.
И как мертвые по улицам не идут,
Так пусть ноги врагов моих
К этому месту не подойдут.
Ключ, замок, язык.
Аминь. Аминь. Аминь.
Из письма:
«Уважаемая Наталья Ивановна, хочу рассказать Вам о том, что со мной произошло. Надеюсь, что моя история послужит горьким опытом для Ваших читателей.
Примерно год назад я купила с рук поношенное, но очень красивое пальто с чернобуркой. Придя домой, я стала примерять его у зеркала и радовалась тому, как ладно оно на мне сидит, а главное, что купила я его почти задаром. Единственное, что мне не нравилось, это длина. Сама я не очень высокого роста, а пальто на мне было несколько длинноватым. Но и это меня не огорчало, я с легкостью могла бы его укоротить, так как умею шить. Разложив пальто на столе, я вывернула его, чтобы посмотреть подкладку и решить, на сколько его подшивать. И тут я увидела, что возле бокового шва приколот булавкой небольшой узелок. Я отколола булавку и отвязала узелок, сделанный из лоскутка. В этом лоскутке я обнаружила два бриллиантовых кольца и серьги. От увиденного у меня перехватило дух. Во-первых, это были очень красивые кольца и серьги, во-вторых, было очевидно, они дорогие, большие и ослепительно сверкали множеством искр. Первое, что пришло мне на ум, это то, что кто-то таким образом прятал свои дорогие украшения. Ведь даже при желании вряд ли кто-нибудь искал бы их в таком странном месте. Потом мне стало так плохо, как будто бы я умирала, и я прилегла на кровать. Я лежала и думала о бриллиантах, и, скажу честно, у меня не хватало духа с ними расстаться, ведь если я их кому-нибудь отдам, то уже никогда не смогу купить себе таких красивых и дорогих вещей. Около трех часов ночи я начала задыхаться, тело мое покрылось холодным липким потом, и меня стал бить озноб. Из последних сил я поднялась и поплелась к шифоньеру. Достав купленное пальто, я, как и в первый день после покупки, разложила его на столе. Вынув из шкатулки кольца и серьги, стала завязывать их в узелок. Не могу передать словами, насколько мне тогда было тяжело это делать. Руки тряслись и не слушались, а в душе все переворачивалось от жадности. Я в буквальном смысле слова плакала, так мне было жалко расставаться с украшениями. Но, с другой стороны, внутренний голос мне говорил, что я сдохну из-за этих побрякушек и не попользуюсь ими все равно. Утром я пошла на китайский рынок и предложила свое пальто за пятьсот рублей женщине, которая убирала территорию рынка. Она, наверное, решила, что я алкашка, отдающая за копейки добротную вещь, а потому, особо не разговаривая, сунула мне деньги и забрала пальто. Вы не поверите, но даже за то время, что я возвращалась домой, я уже почувствовала себя намного лучше. А когда я зашла в квартиру, в моем теле не было ни ломоты, ни боли. Утром следующего дня я проснулась совершенно здоровой. Сознание было ясным, настроение хорошим, ощущение бодрости и силы больше не покидало меня. Я поступила на работу и с того времени ни разу не была на больничном. Теперь все, что со мной тогда произошло, даже не хочется вспоминать. Но я решила рассказать Вам этот случай, чтобы мой горький опыт пригодился Вашим читателям. Не стоит оставлять у себя дорогую вещь, которую вам всучили за три рубля, подбросили или подарили. Я уверена, если бы я тогда не решила избавиться от украшений, то наверняка меня бы в живых уже не было».
Из письма:
«Милая и дорогая Наталья Ивановна, здравствуйте. Долго думала, прежде чем решиться написать Вам это письмо, наверное, Вам пишут люди с куда более серьезными вопросами и проблемами. Но вот я разговорилась с женщинами на работе и поняла, что не я одна такая, что очень многие люди до жути боятся ходить на кладбище. Пять лет назад у меня умерла мама, и я все эти пять лет не могу к ней сходить. Маму свою я очень сильно люблю, для меня она самая лучшая на свете, но сидит во мне непонятный, прямо животный страх перед кладбищем, и не могу я этот страх побороть. Была я у нее за эти годы всего один раз, пошла на девятый день ее смерти, а назад бегом бежала и потом два месяца спала, не выключая свет. Помню этот день совершенно отчетливо, как будто бы это было не пять лет назад, а вчера. Почему-то народа на кладбище не было совсем. Я шла между могилок и все время цеплялась плащом то за одну могильную оградку, то за другую. На крестах и памятниках – лица людей, и я кожей чувствовала их мертвые взгляды. Они словно разглядывали меня и наблюдали, к кому я пошла. Куда ни глянь – везде похоронные венки покачиваются и шелестят, и будто кто-то шепотом переговаривается. Пронзительное карканье ворон кажется зловещим, предупреждающим и потому жутким. Неожиданно мне пришло в голову, что я иду сверху, а под землей на глубине двух метров лежат люди, много людей. И у всех у них сложены на груди руки, глаза закрыты, а гробы их забиты гвоздями. В голову полезли мысли: ведь это сколько нужно разных причин, для того чтобы с человеком случилось то, из-за чего его закопали навеки в сырую землю. Кто-то болел и умер. Кто-то себя убил, а кого-то убили, и возможно, ужасно и зверски. Наверняка есть утопленники и угоревшие от дыма или газа. Кто-то умер при родах, а кто-то сгорел живьем. Невольно я стала останавливаться у могил и читать то, что написано на памятниках. Я поразилась, сколько людей погибло трагической смертью и сколько среди них совсем молодых. На одной могиле я увидела на памятнике свадебную фотографию и надпись о том, что разбились молодожены, возвращаясь из загса. От ужаса я присела возле этой могилы на мраморную скамейку и почему-то заплакала. Мне представилось, как эти молодые ребята, которым едва исполнилось двадцать лет, покупали себе свадебные наряды и кольца, подписывали приглашения для гостей, какими они были счастливыми и как они, наверное, волновались, желая быть красивыми и счастливыми в этот сказочный для них день. Как хлопотали их родители, готовясь к свадьбе, покупая для свадьбы продукты, вино и напитки. Заказывали им машины, арендовали кафе или ресторан. Наверняка они стряпали каравай, чтобы встретить их из загса, а они вернулись к ним в гробах, спустя, наверное, два дня после регистрации. На фотографии, улыбаясь, обнимались двое, и эти двое смотрели на меня. Неожиданно в какой-то момент мне почудилось, что их глаза перестали смеяться, а улыбки исчезли с их лиц. Я встала с лавки и пошла прочь от этой ужасной могилы. Я шла к своей маме и дорогой плакала: мне было так жалко лежащих в земле людей, жалко тех, кому еще предстоит умереть и лечь в эту холодную, сырую и тяжелую землю. Будут идти дожди, и вода от дождей обязательно проникнет глубоко в землю к могилам, к гробам с умершими людьми. Будут падать и падать снега и заносить сугробами тех, кто когда-то так радовался жизни, каким-то подаркам, удачам и огорчался, если в чем-то не везло. Когда умрут следующие поколения, то те, кто знал умерших, тоже исчезнут с земли, и из памяти уйдут имена и образы.
