с должной серьезностью.
Благодаря моим отношениям с целителями я часто слышал, как они говорили о Кецалькоатле. Несмотря на всю, казалось бы, религиозность группы, по ночам мы собирались у дровяной печи на кухне доньи Сильвии, чтобы послушать рассказы. В то время я представлял, что мы тайное братство еретиков, отдающих дань уважения языческому богу.
На этих встречах рассказывали самые разные истории. Некоторые из них, конечно, звучали совершенно абсурдно, так как были сильно приукрашены; легенды о безголовой лошади, каменных гигантах, ходящих деревьях, всевозможных монстрах и даже летающих тарелках. Глядя на юмор, с которым рассказывались эти истории, я понимал, что все это просто выдумано, чтобы посмеяться над новичками. Мне потребовалось много времени, чтобы понять, что главное – это урок, а не правдивость повествования.
Среди множества легенд они говорили также о мифологических существах, которые жили в центре Земли, и о древних магах, которые превратились в змей. В самом начале каждое упоминание о змеином народе всегда было в контексте какой-то другой темы разговора.
Хотя я скептически относился к этим фантастическим рассказам, та история особенно привлекла мое внимание; я мысленно представил себе, как древние маги физически превращаются в нечто вроде змеи с перьями.
Это было частью традиции – совершать ежегодные паломничества к местам проведения религиозных фестивалей, которые совпадали с ритуалами поклонения божествам. Мне нравилось участвовать в этих празднествах, но из-за моего академического образования и убеждений, привитых с детства, я не относился к ним серьезно. На самом деле я воспринимал местные легенды как культурное наследие или как суеверия. Так что, даже когда я слушал эти истории, они не оказывали на меня никакого влияния.
Мне потребовалось много времени, чтобы преодолеть свой скептицизм; только потом я понял, как сильно ошибался. Работая с целителями в своей повседневной жизни, я собирал по крохам информацию о тайнах древней религии. С каждой историей, которую я слышал, с каждой церемонией, в которой я принимал участие, в головоломку добавлялся новый фрагмент.
Чтобы собрать все эти фрагменты в единое целое, мне потребовались годы. Казалось, что с моих глаз постепенно спадает пелена. Из-за предрассудков и также из-за моей неспособности усваивать уроки это был медленный процесс. Поначалу мне стоило больших трудов изменить свое мнение о целителях, но потом понемногу я наблюдал, как легенда обретает собственную жизнь.
Затем наступил период, когда, даже после того, как я полностью внутренне согласился с традицией, мне пришлось долго ждать, прежде чем меня приняли в «движение змея», которое некоторые любили называть братством.
Много раз я выпытывал у дона Мельчора подробности об истоках нашей традиции. Он всегда раньше избегал моих расспросов; однако к этому времени он, должно быть, уже устал от моей настойчивости, так как, когда я озвучил ему, что готов принять эту традицию, он сухо ответил мне, что я должен быть терпелив. Только дух может это признать, именно он решит, когда я буду готов принять слово.
И только после того, как я увидел знамение с птицей кетцаль, дон Мельчор позвал меня и сказал, что я должен собираться, потому что на следующий день мы рано уходим на прогулку…
Теперь я хотел бы сделать заявление. Они посвятили меня во все таинства ритуалов, которые требуют величайшей осторожности, и я ни в коем случае не нарушаю свою клятву, ведь я разглашаю эту информацию по велению самих предков. Среди старейшин бытует мнение, что мы приближаемся к концу времен, и что должна начаться новая эра; говорят, что сейчас самое время сохранить полученные знания любой ценой. Даже те, кто раньше был ярым противником обнародования информации, теперь признают, что Карлос Кастанеда проделал отличную работу, изложив секреты магов в письменном виде. Однако, и не без оснований, они указывают: «Но это еще не все!».
Истории Се’Акатля
Среди прочих историй выделяется одна – это история о доблестной девушке по имени Чимальма, что в переводе значит «женщина-воин». В тех же самых, теперь уже разрушенных временем горах, которые когда-то напоминали странникам сверхъестественных существ, жил симпатичный юноша по имени Миккоатль, чье имя на этом изящном языке означает «Млечный Путь».
О них бытует немало легенд, но я их все не буду рассказывать. В конце одной из историй они полюбили друг друга, и у них родился мальчик. Назвали его Се'Акатль, имя, взятое из древнего календаря, указывающее нам дату его рождения, «одинокий тростник», [acatl, или тростник, – это знак дня в календаре ацтеков], что означает тот, кто носит скипетр или жезл полководца. На современном языке это был бы правитель или верховный вождь. Но здесь, среди холмов Тепостеко, где он родился, товарищи знали его как Топильцина, что означает «младенец», но не в смысле маленького ребенка, а скорее, как символ чистоты; таким образом, истинное значение этого слова было бы «чистый, как дитя».
Многие приключения приписываются Се'Акатлю. Благодаря своей великой мудрости он стал царем и верховным жрецом Тулы, города, который был и остается главным церемониальным центром всех Тольтеков. Интересно отметить, как народ в прошлом выбирал своих лидеров; для них не существовало ни голосований, ни «демократии», в которой демагоги, полные дурных намерений, манипулируют властью. Тогда на эту должность назначали только на основе неоспоримых заслуг.
О его приключениях и учениях существует множество легенд. С каждым паломничеством мы узнавали что-то новое об истории его жизни, например, о празднествах в его честь, которые проходят каждый год на пирамиде Тулы, или обрядах, которые проводятся на месте археологических раскопок Цинтеопан и которые указывают место, где Се'Акатль достиг просветления.
Согласно историям, во время его правления было много взлетов и падений. Рассказывают, что однажды царь Тольтеков отправился со своим войском и сокровищами в южные страны, где он тогда был известен Майя как Кукулькан. На их языке это означает то же самое, что Кецалькоатль означает для нас, то есть Пернатый Змей. В конце концов, легенда гласит, что Се'Акатль и его свита направились к морю и превратились в змей света. Говорят, что они плыли по небу в направлении Звезды Востока, пока не исчезли.
Ссылаясь на несвязность переводов, сделанных с их языка, дон Мельчор однажды заметил:
«Белоснежки, – сказал он, имея ввиду белых людей, – никогда не поймут идеи коренных народов, большую часть которых считают заблуждениями. Возьмем, к примеру, имя последнего ацтекского царя «Куаутемок», в котором приставка «куау» означает орел, а «темок» – опускаться, падать, поэтому, когда оно переводится буквально, вы получаете упавшего орла. Поэтому многие пытаются приписать этому имени такое значение: «Время империи ацтеков подошло к концу», что на самом деле и произошло, но для коренных жителей, знающих, о чем идет речь, имя Куаутемок в действительности означает орла, падающего
