Пусть вас не обманывает сухость и технологичность моего способа говорить. Кастанеда много сделал для предъявления "художественного образа" безупречности, для впечатления и настроения. Пора дать упорядоченное, формальное и методологическое описание этого подлинно мистического (да!) элемента пути воина.
Так что шаманские слова "страх смерти", "чувство собственной важности", "жалость к себе" уступят место академическому термину "базальные комплексы". Но ведь суть от этого не изменится — не так ли? Зато мы, возможно, кое-что поймем.
Прежде чем приступить к рассмотрению базальных комплексов, удерживающих точку сборки в фиксированной позиции (страх смерти, чувство собственной важности, жалость к себе) в соответствии с энергетическим механизмом, приведенным выше, надо понять, что представляет из себя тональ человека как генератор психоэмоциональных импульсов.
Тональ — не только пузырь восприятия и описание мира. Можно сказать, эти определения указывают лишь на онтологическую позицию тоналя. Структурным его стержнем является упомянутый у Кастанеды инвентаризационный список, но, когда речь заходит о работе тональных обусловленностей в психологическом мире, правильнее говорить о матрице. Матрица — это сложно организованный и, в сущности, неизменный шаблон, который распределяет поступившую энергию, чем детерминирует способ ее утилизации.
"Матрица" универсальна, замкнута, подобно самому пузырю восприятия, так что ее функция сводится к полному использованию всех обновляемых энергоресурсов. В ней нет никаких накопительных резервуаров или аккумуляторов. Энергетические депо, хранящие запасы силы на случай самой чрезвычайной ситуации, существуют не в тонале, а в теле. Именно из тела извлекаются впечатляющие резервы — будь то с помощью галлюциногенов, дыхательных, телесных, медитативных упражнений. Что же касается тоналя, то он потребляет все, что получает, — даже в том случае, если имеет возможности для оптимизации своей деятельности и экономии.
В этом легко может убедиться каждый. Интенсивность впечатлений, получаемых из внешней среды, ничуть не влияет на энергетический тонус тоналя. Можно вести разнообразную и увлекательную жизнь, наполненную зрелищами, информацией и переживаниями. И наоборот — можно скучать в бесконечном однообразии, серости и апатии. В обоих случаях тональ без проблем сохраняет присущий ему гомеостазис, точка сборки остается неподвижной, а общий уровень психической энергии лишь колеблется в незначительном диапазоне — между хандрой и оптимизмом, умственной вялостью и приступами вдохновения. Режимы измененного восприятия в обоих случаях остаются принципиально недоступны нашему осознанию.
В чем же тут дело?
В "матрице".
Ее можно представить в качестве пространственного объекта — она имеет координаты, области различной плотности, каналы и т. п. Сложность воображаемой топологии заставляет думать о некоем лабиринте — и это отчасти справедливо. Поскольку энергия движется здесь так же, как путник в лабиринте: либо блуждает, пока не иссякнет, либо возвращается в центр, где используется по назначению (в соответствии с программой тоналя, цель которого — хранить свою замкнутость). Никакие эволюции внутри "матрицы" не способны изменить конечный результат. Энергия либо рассеивается, либо — и это случается намного чаще — идет на укрепление неизменной структуры.
Прежде всего, матрица тоналя гарантирует распределение энергии не только в пространстве восприятия, но и во времени. Чем занимается человек, если его нынешняя перцептивная среда не дает достаточно поводов для рефлексий? Он приступает к моделированию будущих или прошлых ситуаций. Мы многократно обдумываем, что будет завтра или через год, вспоминаем вчерашний, позавчерашний день. Тональ при этом весьма активен. Это не просто воспоминания и не просто ожидания. Это — модели, которые перебираются с высокой скоростью. Это непрерывно растущие лабиринты вероятностей и возможностей. Легко понять такое положение вещей, если речь идет о неведомом будущем, о том, что лишь предстоит сделать, — вроде бы мы заняты поиском оптимального выбора (хотя очень часто и это иллюзия: выбор уже сделан, порой сделан неоднократно, а мы все продолжаем поставлять те или иные фантазии, от очевидных до самых причудливых и ни в каком случае невозможных). В отношении прошлого поведение нашего тоналя особенно нелепо — какой смысл перебирать варианты того, что могло с нами произойти, но не произошло? Что мы могли бы сказать вчера и что бы нам на это ответили? Как можно было бы стукнуть кулаком по столу или хлопнуть дверью, простить и пожать руку, повернуться и молча уйти?
Рациональная часть нашей природы осознает, что все эти вереницы слов и образов совершенно излишни, запоздалые эмоции направлены в пустоту, и все же тональ продолжает настойчиво тратить энергию на глупости. Более того, тональ настаивает на своей иррациональности, он навязчив — попробуйте избавиться от неугомонного потока внутренних содержаний, касающихся прошлого или будущего.
Активность временных координат матрицы тоналя не идет на пользу даже в смысле перепросмотра. Ведь перепросмотр трансформирует и исчерпывает психические напряжения, разрешает внутренние конфликты, в конечном итоге — освобождает. Здесь же ничего подобного. Мы лишь наблюдаем, как ментальные и эмоциональные конструкции размножаются, мутируют, охватывают все большие области значений и даже все большие временные промежутки.
Все это вполне типичный умственный шум, который мы замечаем, оказавшись в ситуации информационного или эмоционального голода. Ибо таково правило тональной матрицы — если окружающая нас в данный момент среда требует мало психической энергии, освободившаяся сила уходит в прошлое или в будущее.
Осознание "растекается". Его интенсивность в любых условиях должна пребывать в определенном диапазоне, иначе сдвиг точки сборки неизбежен, а для биологической формы — это неоправданный риск, от которого биологическая эволюция нас мудро оберегает.
Матрица тоналя работает в соответствии с теми же принципами и тогда, когда сосредоточена на актуальной ситуации. Здесь мы вступаем в область, близкую психосемантикам.
"Ибо каждое мгновение мы окружены объектами. Внутри тоналя объекты — это не энергетические факты, о которых писал Кастанеда. Более того, объекты могут вообще не иметь за собой никакой реальности. Не правда ли, странная идея? Но так кажется лишь на первый взгляд. Просто роль реальности в тонале с успехом исполняет условная (подчеркиваю!) информация.
Скажем, по вашей руке ползет гусеница — маленькая и безобидная на вид. Вы безмятежно стряхиваете ее и тут же забываете об этом происшествии. Но если кто-то (друг, мать, жена, знакомый энтомолог) скажет, что эта гусеница может в любую секунду выделить слизь, содержащую смертельный яд, проникающий сквозь кожу... В лучшем случае вы вздрогнете, в худшем — ваши крики могут вызвать настоящую панику среди окружающих. Потом окажется, что гусеницу обвинили по ошибке — но какой эффект (в смысле потраченной нервной энергии)! Или, скажем, попробуйте вычислить разницу между простым разглядыванием (банальный перцептивный акт) будильника на вашей тумбочке, если а) то будильник и если 6) вы уверены, что это адская машина, подброшенная террористами, причем время взрыва вам неизвестно. Мы существуем не столько среди объектов, сколько среди информационных оболочек, к ним прилагающихся. В окружающем нас мире очень немного вещей и явлений, которые даны сами по себе, то есть в виде сенсорного пучка, перцептивного феномена. Таким образом, мы живем среди понятий и оценок. Объект, послуживший причиной данных информационных процессов, теряется в тумане нашего реагирования на символы.
Прямым итогом манипулирования символами в матрице тоналя становится совокупность ценностей и смыслов, которая укладывается в собственную систему координат. А система координат происходит из всеобщего инвентаризационного списка и личной истории субъекта. В мире описания они неразрывно связаны — как на уровне опыта всего человечества, так и на уровне отдельной личности.
А дальше происходит маленькое чудо. Условный смысл и условная ценность вдруг становятся реальностью.
Обратите внимание на то, что мы бессознательно склонны приписывать смыслам объективное значение. Это система, обслуживающая психоэмоциональный комплекс человека, его характерную реактивность. Его не-безупречность.
Мир смыслов — это человеческий мир. Никто не отменяет человеческое мышление и иную активность. Однако, если мы хотим обрести хотя бы некоторую свободу от тональной матрицы распределения внимания и энергии, следует всегда держать в голове, что всякий сформулированный смысл — наше собственное человеческое произведение. Мир вне-человека либо вообще не имеет смыслов, либо имеет смыслы, для человека принципиально непостижимые (тогда чего о них говорить). Это и подразумевается в одной заповеди сталкера: "Мир — это Тайна". "Золотая середина", которая оставляет место для свободы, заключается в том, чтобы всегда иметь в виду обе позиции (условно говоря, тональную и нагуальную).
