Однако мы слишком привыкли к тому, что все в мире имеет свое начало и конец, поэтому нам трудно понять, каким образом Нараяна никогда не рождается и не умирает. Нам гораздо ближе понятия «начало» и «конец». Вот почему мы относимся к Нараяне как к мифической фигуре, хотя он вполне может быть исторической личностью. Одна из горных вершин Гималаев носит его имя. И, согласно легенде, известная духовная святыня Бадринатх служит его ашрамом.[1] Здесь он совершал духовные подвиги, и здесь он передавал свои знания бесчисленным святым и мудрецам, которые увековечили их в ведической, тантрической и эпической литературе Индии.
Другой мудрец, занимающий почетное место в истории Гималайской традиции, — легендарный Санаткумара. Некоторые первоисточники утверждают, что он и его три брата (Санака, Санандана и Санатсуджата) были сыновьями Бога-Творца Брахмы. Согласно же другим текстам, они являются отпрысками Ахимсы и Дхармы. Но, независимо от своего происхождения, Санаткумара выступает как великий учитель Вед, Упанишад, йоги и тантры. Линия преемственности гималайских мудрецов начинается с этого мастера и продолжается Васиштхой, Шакти, Парашарой, Бьясой, Шука Дэвой, Гаудападой, Говиндападой и Шанкарачарьей.
Конечно, это далеко не полный список: между Санаткумарой и Шанкарачарьей существовало множество других великих мудрецов, однако расставить их в точном хронологическом порядке не просто. Среди них — Атхарава, Ангирас, Дакшинамурти, Чьявана, Дадхичи, Даттатрея, Хаягрива, Парашурама и Харитаяна. Это первооткрыватели мантр и преподаватели таких духовных наук, как агни-видья[2] (наука о духовном солнце), чандра-видья (наука о духовной луне), деха-виджняна (тайная наука о тонких энергиях тела) и свара-виджняна (наука о дыхании).
Количество духовной литературы, оставленной нам этими мудрецами, поистине необозримо. Поэтому при подготовке настоящей книги нам пришлось произвести тщательный отбор. После долгих размышлений мы решили осветить в этом сборнике жизнь и учение восьми из этих мудрецов, наставления которых наилучшим образом помогают разрешить духовные проблемы современности. Пять глав посвящены, соответственно, Санаткумаре, Васиштхе, Даттатрее, Парашураме и Шанкарачарье — пяти мастерам, которые либо сами выступали в роли авторов, либо имели учеников, записавших их наставления. Работы Вьясы, наиболее известного из всех древних учителей, хорошо знакомы многим духовным искателям и потому не рассматриваются в настоящей книге. Не включены в сборник также работы великих учителей йоги Атхаравы и Ангираса: развиваемый ими эзотерический аспект йоги представляет интерес в основном лишь для мистиков. Напротив, наставления более поздних учителей Видьяраньи Яти, Мадхусуданы Сарасвати и Свами Рамы весьма актуальны в наше время и поэтому они включены в этот сборник как яркие образчики учения, основанного Шанкарачарьей и дошедшего в чистом виде до наших дней.
Как уже говорилось, Веды и Упанишады являются самыми ранними письменными источниками Гималайской традиции. Веды — эти поистине древнейшие священные писания в духовной сокровищнице человечества — представляют собой не творение человеческого разума, а спонтанные, интуитивные откровения провидцев, облаченные в форму слов. Поэтому ведические стихи называются мантрами.[3]
В дальнейшем мудрецы создали Упанишады — философские комментарии к Ведам, — в которых описали йогические методы постижения мантр и способы их использования в повседневной жизни. Существуют сотни различных Упанишад, но лишь одиннадцать из них считаются принципиально важными. Это Иша, Кена, Катха, Прашна, Мундака, Мандукья, Чхандогья, Таиттирия, Айтарея, Брихадараньяка и Шветашватара. Все они разъясняют философию адвайты (недвойственности), согласно которой существует единая абсолютная и высшая истина, и призывают осознать эту истину и стремиться к ней, несмотря на все превратности жизни. Иша-упанишада так передает послание ведических провидцев:
Все разнообразие проявленного мира возникло из единой абсолютной истины — Иши. Выйдя из Иши, этот мир продолжает жить в Ише, и все его объекты суть дары Иши. Наслаждайтесь ими, но никогда не привязывайтесь к ним. Не стремитесь ничем обладать, ибо ничто не принадлежит вам. Относясь к миру так, вы можете жить хоть сто лет — никакие деяния вас не обременят.
Упанишады содержат множество рекомендаций относительно наиболее совершенных йогических практик, однако из-за краткости изложения без помощи опытного наставника использовать их практически невозможно. В то же время философские аспекты учения излагаются настолько ясно и систематично, что одиннадцать основных Упанишад легли в основу большинства индийских философских систем и школ.
О высших уровнях йоги и медитации, вскользь упомянутых в Ведах и Упанишадах, подробнее говорится в Тантрах и Агамах. Язык этих текстов насыщен мистическими символами, поэтому изучать их также рекомендуется под руководством посвященных учителей.
К выдающимся тантрическим текстам Гималайской традиции относятся Санака Самхита, Санандана Самхита, Санаткумара Самхита, Васиштха Самхита и Сукха Самхита… К сожалению, ни одно из этих священных писаний не дошло до нас. Однако существуют тысячи тантрических текстов, в которых они цитируются. Среди них важнейшими являются Парашурама-калпа-сутра, Трипура Рахасья, Нитья Содашикарнава, Рудраямала и Саундарьялахари (на который существует 41 комментарий). Но, кроме Трипура Рахасьи и Саундарьялахари, ни один из них не переведен на английский язык.
Кроме ведических и тантрических текстов, существует также третий тип литературы, восходящей к Гималайской традиции. Это Пураны, исторические хроники. Понять эти тексты проще, чем ведические или тантрические, но извлечь из них философскую суть бывает довольно сложно, так как философия здесь «разбавлена» пространными повествованиями. Читателю бывает очень нелегко сориентироваться в хитросплетении историй, ведущих к тем или иным заключениям. Кроме того, многие истории, в процессе многократных пересказов и толкований, претерпели неизбежные искажения. Пураны можно сравнить с великим океаном. Чтобы извлечь жемчуг из этого океана, ученику необходимо, во-первых, уметь плавать и нырять и, во-вторых, знать, где нырять.
Учитывая нужды духовных искателей разных эпох и народов, мудрецы веками передавали свои знания в разной форме в соответствии с разной степенью подготовленности своих слушателей. Так появились многочисленные писания. Некоторые из них излагают дуалистическую философию жизни, другие — недуалистическую; одни отстаивают материалистическое мировоззрение, другие — духовное; одни обосновывают необходимость семейного образа жизни, Другие выступают за отречение.
Учитывая необъятность этой духовной литературы и глубину познаний ее авторов, никто не вправе заявлять, что «этот и только этот текст содержит истинное учение». Чтобы взбежать этой ошибки и не ограничивать учение мудрецов какими-то узкими рамками, полезно помнить следующую историю о Будде и его учениках:
Однажды ученики Будды поссорились: каждый из них защищал одно из высказываний учителя как единственную истину. Тогда Будда поднял горсть листьев и спросил:
— Где больше листьев: в моей руке или в остальной части леса?
— В остальной части леса, учитель, — ответили ученики.
— То же можно сказать и о знании, которое вы от меня получаете. Я знаю гораздо больше, чем даю вам.
Подобно Будде, мудрецы Упанишад предупреждают своих учеников: «Практикуйте лишь те наставления, которые имеют для вас значение сейчас, на данном этапе вашего развития. Остальные оставьте на потом. В свое время вы их поймете и сможете извлечь из них пользу».
Несмотря на все многообразие литературного духовного наследия, адвайта — учение об абсолютной недвойственной истине — бесспорно, составляет самую суть Гималайской традиции. Кто постиг это великое учение, тот, подобно опытному альпинисту, взошел на самую высокую вершину и созерцает всю величественную панораму знания. Сверху можно увидеть и то, что было видно внизу, но с вершины все выглядит несколько иначе. Таков путь духовного поиска: чем выше человек поднимается, тем шире его обзор и тем глубже его понимание одних и тех же истин. Независимо от того, чему и как учат разные мудрецы, они открывают одни и те же универсальные ценности. Одной из важнейших духовных ценностей является ахимса (ненасилие). Это важнейшая дхарма (закон) человеческого существования: ахимса парамо дхармах.[4] Насилие — корень всего зла, говорят мудрецы, поскольку для всех живых существ естественно стремление к миру и счастью. Никто не хочет быть несчастным. Причиняя боль себе или другим, мы нарушаем как закон природы, так и божественный порядок.
