Сейчас человек только выглядит как человек, в сущности, это всего лишь животное, маскирующееся под человека. Его человеческое облачение настолько тонкое, что стоит его слегка поцарапать, и сразу же наружу вылезает животное. Человеческое существо, вместе с которым мы живем и жили до этого времени, озабочено такими мелочами, что это свидетельствует только о его посредственности, нет даже намека на разум.
Люди все время рассуждают о великих вещах, но продолжают жить совершенно по-другому. Их мысли весьма велики, но жизнь очень далека от совершенства. По сути, они создают все те великие мысли, чтобы прикрыть собственную незрелость.
Четверо коллег с кафедры философии университета пошли играть в гольф. На площадке для первого удара они повстречали четверку психологов, только что сделавших первый удар.
Один из философов саркастически заметил:
– Вам, ребята, должно быть, нелегко играть в гольф, одновременно анализируя друг друга!
– По крайней мере, – ответил кто-то из психологов, – мы не спорим по поводу того, действительно ли мячик существует.
Наши философы, наши психологи, наши богословы отвлеченно рассуждают о высоких материях, просто чтобы укрыться от неприглядной действительности.
Мои усилия направлены на то, чтобы помочь вам осознать эту скверную действительность, потому что осознание изменит ее уродство на красоту. Осознание – это чудо. Иначе люди только занимаются мелочным буквоедством и называют это философией, называют это религией, метафизикой, духовностью. И их все время заботят такие глупости.
В Средние века в европейских странах великие богословы были озабочены проблемой, над которой вы будете смеяться. И они работали над ней в течение сотен лет, и об этом были написаны тысячи книг и статей. «Сколько ангелов могут танцевать на острие одной иглы?» Это была великая философская проблема! Вы будете смеяться, но они воспринимали это очень серьезно.
Вы многие вещи воспринимаете серьезно, над которыми другие смеются, ваши дети смеются. Перестаньте впустую расходовать свой разум на всякую философскую, абстрактную чепуху. Направьте его на открытие истины.
А истина заключается в том, что человек даже не следует законам, что уж говорить о нравственности. И если он не следует даже нравственным принципам, и даже законам, то он не способен понять религию. Религия пока остается предметом для избранных, для смелых, разумных.
А так называемые моралисты, пуритане, на самом деле, совсем не нравственные люди, запомните это. Герберт Уэллс сказал: «Праведное негодование – это зависть с нимбом». И он прав. Так называемые праведные люди в действительности не являются праведными, они живут двойной жизнью: внешне их жизнь выглядит нравственной, но в действительности они так же безнравственны, как и все остальные или даже хуже. Может быть, за своей нравственностью они лишь хотят скрыть свои незаконные действия. И все, похоже, сидят в одной лодке. От самого простого батрака до тех, кто занимает высшие посты, премьер-министра или президента страны, кажется, все находятся в одной лодке. Все нравственные только до тех пор, пока их не поймают. Так что различие между нравственным и безнравственным только в этом: поймали или не поймали.
У меня в школе был один замечательный учитель. Он был мусульманином, очень сердечным человеком, и он был старшим преподавателем школы, поэтому обычно он наблюдал за порядком на всех экзаменах. И я любил его за многие вещи. Особенно я любил его за то, что перед каждым экзаменом он приходил к нам и объявлял: «Я не против списывания, подглядывания, использования книг – я не против всего этого. Но если вас поймают, вы будете наказаны! Так что будьте осторожны, не попадайтесь. Если попадетесь, я вас не прощу, но если у вас получится, тогда, пожалуйста!»
И потом он обычно говорил: «Я даю вам пять минут, чтобы подумать об этом. Если вы принесли какие-то шпаргалки или книги, или что-то еще, и хотите их сдать, то можете сдать их в течение пяти минут. Или, если вы решите не сдавать, то продолжайте. Но помните, если вас поймают, вы не найдете худшего врага, чем я. Я не прошу вас не делать этих вещей. Я просто говорю, что нахожусь здесь для того, чтобы наказать вас, если вы попадетесь».
Я любил его. И многие принимались вытаскивать свои шпаргалки и книги, и они их сдавали. «Этот человек опасен – он говорит правду!» Но от него я получил мой первый урок о том, что нравственно и что безнравственно. Разница не такая уж и большая.
Тот, кто задал этот вопрос, служит судьей в Пуне, так что, естественно, у него возник вопрос: «Должно ли быть различие в нравственных и правовых нормах в вопросе признания человека виновным?» На самом деле, считать кого-то виновным неправильно само по себе. Виновный человек не виноват, просто он был воспитан в обществе, страдающем комплексом вины. Не только он за это ответственен. Наказывать его преступно.
Если в обществе люди скапливают богатства, то некоторым придется воровать, они обречены стать ворами по необходимости. В действительности никто не виноват. Виновата вся структура общества, нужно изменить структуру. Но мы наказываем отдельных людей и продолжаем поддерживать структуру, которая порождает эти преступления.
Необходимы радикальные изменения. И даже если вы хотите изменить отдельного человека, наказание – это не способ. Нельзя заставлять его чувствовать себя виноватым. На самом деле, он должен быть направлен на психологическое лечение, он нуждается в лечении. Ему нужно немного больше осознанности, немного больше способности любить – ему нужно немного больше медитативности. Отправив его на несколько месяцев или на несколько лет в тюрьму, вы ничего не решите, это только закрепит за ним статус уголовного преступника.
За пять лет жизни в тюрьме чему он там научится? Он найдет учителей – воров, убийц и других преступников – и они будут учить его искусству, в котором он, должно быть, не был достаточно искусен, в противном случае, почему его поймали? Он выйдет из тюрьмы более искусным в совершении тех же преступлений или, может быть, даже более опасных преступлений.
Я против всякого наказания, я против любого лишения свободы. Тюрьмы должны быть преобразованы в больницы, а людей нужно отправлять в центры медитации, где они смогут обрести немного больше осознанности, немного больше любви, немного больше медитативности. Их не следует исправлять, подвергать наказаниям или избиениям – это уродливый способ мести. Это не справедливость, а месть со стороны общества! Общество мстит человеку, потому что человек не подчинился обществу.
Общество гниет, и все его системы прогнили. Это общество нуждается в переменах целиком, до самых корней. Его правовая система, политическая система, его так называемая религиозная система – они все гнилые, они все как раны, полные гноя. Общество нуждается в хирургической операции.
Именно это мы и пытаемся здесь делать. Естественно, люди будут настроены против меня, потому что то, что они считают очень важным, что для них является высокими материями, я называю просто хламом, глупостями.
Английский лорд приходит к своему врачу. Он аккуратно вешает зонтик и котелок. Затем снимает пиджак, сорочку и брюки, очень аккуратно складывает все это и кладет на стул. Затем он снимает ботинки и ставит их точнехонько под стул. Потом он снимает трусы, складывает их и также размещает на стуле.
Встав по стойке смирно перед врачом, он спокойно говорит ему:
– Ну, как вы можете видеть, доктор, у меня левое яичко ниже, чем правое.
– О-о, но это совершенно нормально, – улыбаясь, отвечает доктор. – Вам не о чем беспокоиться!
– Я не беспокоюсь, доктор, – отвечает мужчина, – но не кажется ли вам, что это немного неаккуратно?
Таковы люди… они спят, похрапывая. Их нужно разбудить. Их нужно вытряхнуть из их привычек. Они должны заново родиться.
Поэтому я говорю, что нам не нужно улучшать человека, нам нужен новый человек. Улучшение шло на протяжении веков, и ничего не произошло. Теперь нам не нужно никакого лучшего человека – хватит! Теперь мы хотим совершенно нового человека, не связанного с прошлым. Мы хотим начать с самого начала, как если бы мы, как Адам и Ева, только что были изгнаны из Эдема. Я хочу начать с нуля – всегда легче построить новый дом, нежели ремонтировать старый. Этот старый дом ремонтировали уже так много раз, и вы все продолжаете подновлять его, подпирая то с одной стороны, то с другой, а он все разрушается. Все это продолжается и продолжается, и вам все не надоест. Вы хотите продолжать жить в этом доме, даже если ваша жизнь в опасности – вот так обстоят наши дела. Человечество подошло к такой черте, что если мы будем продолжать идти старыми путями, с человеком будет покончено. Есть только одна надежда: если мы сможем начать создавать нового человека с самых азов, только тогда человечество выживет на Земле, а иначе – нет.
