И вот турнир закончен. Выясняется, что я не только занял первое место, но и достиг лучшего результата за всю историю клуба: ни одного поражения, девять побед и одна ничья.
Меня приглашают на сцену, президент объявляет о новом рекорде, присутствующие игроки и болельщики аплодируют, а секретарь вручает мне кубок, конверт с деньгами и букет цветов.
А я стою на сцене и не могу до конца поверить в то, что со мной произошло. Подумать только – я стал чемпионом парижского клуба и получил денежный приз просто бешеными по временам моей молодости деньгами эквивалентом в тысячу долларов.
Ура-а, теперь можно хоть в Австралию ехать!
А я-то думал, что приехал в Париж умирать!
…Интересно, что за всё время моей полупрофессиональной игры в шахматы мне ни разу не удалось достичь подобного результата, играя в гораздо лучшей форме, с лучшим самочувствием и в лучших условиях.
Я – ангел за твоим плечом,
Я – твой герой.
Когда мы вместе – нипочём
Нам бой любой.
Тебя я защитить готов
И уберечь
От катаклизмов, катастроф;
Ненужных встреч
Когда ты в горе и устал
Тебе шепчу
Чтоб ты скорей меня призвал —
Я прилечу
Но ты не хочешь звать меня
И мой удел
Терпеть твои страдания
Как я терпел
Как трудно строить твою жизнь
В земном раю
Ты к страху своему бежишь
А я – Люблю.
Люди, столкнувшиеся с трудноразрешимой проблемой, часто слышат от своих более продвинутых товарищей или знакомых: «Чтобы добиться того, что ты хочешь, нужно проработать эту тему».
Если человек впервые слышит эти слова, они звучат для него, как общая фраза, не наполненная никаким практическим смыслом. В голове не укладывается – как можно, например, проработать тему любви, богатства или семейного счастья, если некоторые идут к этому всю жизнь, да так никогда этого и не добиваются? Ведь в большинстве случаев, даже, если ты понимаешь, что именно тебе нужно в себе прорабатывать и как, такая работа может растянуться на годы и даже десятилетия.
Впрочем, бывает и так, что человек может поменять свою судьбу за считанные часы, а запускают этот процесс всего лишь несколько слов.
Не раз так случалось и со мной. Один из случаев моей личной проработки, о котором я хочу сейчас рассказать, был вызван Мерлой – впрочем, тогда ее звали просто Людой.
В период, когда мы познакомились, ни у нее, ни у меня оплачиваемой работы не было, зато свободного времени было навалом. Мерла растила детей, а я на тот момент просто не смог бы прокормиться полученными в США знаниями – Украина переживала кризис и ей было не до психологов, да и мне на тот момент больше хотелось разобраться со своими собственными проблемами, чем копаться в чужих. Поэтому я проедал заработанное за границей и параллельно подыскивал себе любую (не психологическую) работу.
Иностранные предприятия тогда ещё только разворачивали свою деятельность в Украине и попасть туда на работу было идеальным вариантом в отношении зарплаты – правда, и конкурсы на такие должности были соответствующие. Из всего многообразия предложений, о которых я прочёл в газетах, с моими прежними зарубежными заработками был сопоставим только оклад замдиректора в международном концерне – правда, по своему резюме я подходил на эту должность не на сто процентов, а, скажем, процентов на сорок. Когда я на всякий случай заглянул в кадровое агентство, давшее это объявление, выяснилось, что на это же место претендует еще почти сотня соискателей.
«Ну, так это в интересах кадровых агентств накручивать себе конкурсы; мне-то чего на них время тратить?» – подумал я, проанализировав реалии сложившейся ситуации. Учитывая анкетные данные наиболее сильных кандидатов, с которыми мне дали ознакомиться в агентстве, попасть на эту работу у меня был даже не один шанс из ста, а один шанс из тысячи.
Впрочем, пытаться куда-то устроиться всё равно надо было – мои накопления быстро таяли. Ни одна другая зарплата меня не привлекала – но для того, чтобы подготовиться к собеседованию на избранную мной должность, мне пришлось бы выделить время и средства на книги по моей вероятной будущей сфере деятельности. Засомневавшись, я решил позвонить Мерле.
– Что посоветуешь? – спросил я её, обрисовав ситуацию.
Помолчав, Мерла ответила:
– Ты должен участвовать в конкурсе.
– А смысл какой? – с жаром возразил я. – Мне одних книжек надо купить на столько, сколько моя семья за неделю проедает. Там на это место сотня крутых спецов метит, из них минимум пятеро, по сравнению со мной, подходят на эту должность просто идеально.
– Ну, во-первых доверься жизни. Ты же сам говорил – других шансов прилично устроиться все равно нет, так что не случайно судьба ведёт тебя именно в эту сторону. Во-вторых, если этот шанс действительно твой, сила конкурентов значения не имеет. В третьих, сколько ты в эту возможность вложишь, столько ты с нее и поимеешь. И, наконец, в четвертых – если уж суждено тебе с твоей семьей голодать, или деньги на жратву на улице выпрашивать, то какая разница, случится это неделей раньше или неделей позже?!
Аргументация Мерлы была убойной – возразить было нечего. Я попробовал было заикнуться о вреде фаталистического подхода к жизни, но быстро понял, что пытаюсь скрыть свой страх и промолчал.
Слова Мерлы попали в самую точку. В минуту, когда она их произнесла, я осознал, что боюсь нищеты, голода, социального дна… Я понял, что для того, чтобы использовать свой шанс, я должен избавиться от своих страхов, чтобы в жизнь притянулись не они, а то, чего хочу я.
Когда я говорю «избавиться от страхов», может показаться, что внутренняя работа заключается в том, чтобы научиться о них не думать, однако это далеко не всегда так. На самом деле, цель работающего над собой – растворить в первую очередь эмоциональные блоки – а для этого нужно как раз научиться нырять в свой страх и некоторое время находиться в нём, чтобы, как говорится, «пропёрло».
Проживая страх в воображении и внутренне смиряясь с ним, человек лишает его права на воплощение – ведь не обязательно идти на войну, чтобы подтвердить звание чемпиона по стендовой стрельбе. Очищаясь от страхов, надо чётко представлять себе, чего ты боишься, видеть это как бы наяву и при этом успевать извлекать из себя свой страх и замещать его позитивными образами, чувствами и установками – и тогда карма начнёт изживаться даже с большей скоростью, чем если бы всё это происходило на самом деле.
Чтобы проделать подобную работу, требуется приток позитивной энергии, силы, причем основательный – не стоит бросать вызов страху, если ты не уверен, что сможешь его победить. Иногда своей силы не достает – и тогда ты идешь за ней к другому человеку и просишь: «поработай со мной». При этом твой ум может знать о проблеме всё – изучить ее вдоль и поперек, прочесть о ней всю литературу и даже найти ее корни в прошлых жизнях в ходе ритритов – и при этом продолжать жить с ней. А реальная проработка может начаться лишь тогда, когда жизнь подведёт тебя к самому краю, твои страхи начнут сбываться и хочешь ты того, или нет, тебе придётся учиться мыслить и действовать позитивно в гораздо худших условиях, чем те, которые жизнь предоставляла тебе изначально.
Вот и мне в тот момент ждать больше нельзя было, вероятность нежелательного развития событий была очень высока – значит, хоть психологически надо было себя к ним подготовить, чтобы потом не было так тяжело.
Значит, мою проработку нужно было начать с расчистки запасных путей, представить себе самые худшие варианты развития событий, чтобы энергия сознания больше на них не отвлекалась.
«Итак, что я буду делать, если не пройду конкурс?» – так или примерно так думал тогда я. «Добыть денег на семью могу сейчас только я – жена в декрете, ребёнок в школе… Наверное, рано или поздно придётся устраиваться на любую работу – жить-то как-то надо. А какая работа «любая»? Та, на которую больше никто не претендует…»
Я выхожу из дому за покупками и вижу объявление на двери овощного магазина: требуется грузчик. Ну что ж, допустим, это мой последний шанс – попробую представить себя грузчиком. Зарплата, конечно, еще советская – ну, на квартплату и на хлеб хватит… Зато рядом с домом, на транспорт тратиться не надо. Хлеб можно запивать водой из-под крана; может, еще разрешат овощи перебрать, хоть капустным листочком разживусь…
Сначала я просто представляю себе подобное развитие событий; затем подключаются чувства. Поднимающаяся во мне буря негатива указывает, что я иду правильным путём – раз я так реагирую даже на мысль об этой возможности, значит это и есть именно то, с чем мне надо смириться.
Вот она, другая реальность, которой я в ужасе хочу избежать – я представляю себе, как одеваю замызганную телогрейку, выкатываю со склада тележку с овощами и толкаю её по улице на выносной лоток. Встречаю друзей, родственников, соседей: «О, привет! А мне говорили – ты в Америке учился…»
