Чтобы у вас без труда сложилось представление о хинаянском подходе к медитации, лучше всего, если мы вместе выполним практику четырех видов осознанности, упомянутых ранее.
Ум – это то, что знает, чувствует и производит мысли, ощущения и чувства.
Давайте сначала помедитируем на «осознанность в отношении тела». Мы осознаем мысль «Я являюсь телом» и на время вырываем его из привычного контекста сопутствующих привязанности и желания. Мы покоимся в этом состоянии, не производя иных мыслей. Если же они возникают, мы тут же их отсекаем. Мы полностью сосредоточены на своей физической оболочке, ничего не добавляем и не отвлекаемся.
(медитация)
Теперь давайте обратимся к «осознанности в отношении ощущений». Это может быть чувство холода или тепла, спазмы, боль в определенных участках тела или зуд. Ощущения могут быть приятными или неприятными. Что бы мы ни воспринимали, ум остается на этом сосредоточенным, не следуя за другими мыслями. Мы не обязаны ограничиваться лишь одним чувством. Если какое-то из них исчезает и появляется другое, мы моментально переключаемся. Мы не пытаемся выбирать между ними, но концентрируемся на самом сильном. Например, нас особо привлекает ощущение тепла, затем что-то где-то чешется. И мы оставляем первое чувство, обращаясь ко второму.
(медитация)
Третий тип полной осознанности – «осознанность в отношении ума». В этом случае мы не обращаемся к внешним объектам и сосредотачиваемся на происходящем внутри: на всех проявлениях ума, мыслях, эмоциях, воспоминаниях и так далее. Медитация состоит в том, чтобы просто осознавать ментальные образы, не вдаваясь в их содержание. Если ум пребывает в состоянии мира и покоя, мы видим это и не пытаемся что-то предпринять. Когда появляются мысли, мы не поощряем их, если они хорошие и исходят от преданности и доверия, но и не пытаемся вытравить, если они вызваны раздражением, гневом, желанием или чем-то еще. Мы осознаём только то, что происходит, не вмешиваясь с целью создать мысль или ее остановить.
(медитация)
Наконец, четвертый вид осознанности направлен на внешние явления, воспринимаемые органами чувств. В этой медитации мы ничего к ним не добавляем и не выносим суждений. Во время упражнения мы слышим, например, шум проезжающих по улице машин. Этот звук вполне может стать объектом нашей медитации. Мы не размышляем, является ли он приятным или неприятным, отвлекает нас или нет. Мы просто присутствуем вместе со звуком.
(медитация)
Итак, мы рассмотрели единство осознанности в отношении тела, ощущений, ума и внешних явлений.
В этих упражнениях важнее всего сам ум. Давайте еще раз вспомним, что мы говорим не о чем-то, ограниченном формой, цветом, размером или местоположением. Мы не можем сказать: «У моего ума большой или маленький размер». Это не те характеристики, которые можно здесь применить. Ум – это то, что знает, чувствует и производит мысли, ощущения и чувства. В медитации нас не заботят мысли, которые уже возникали у нас в прошлом или появятся в будущем. Мы концентрируемся на том, что происходит прямо сейчас. У ума нет сторон – лицевой и тыльной, нет пределов, центра и прочего. Ум пуст. Его реальность не поддается определению. Давайте же теперь помедитируем, просто покоясь в уме, не поддающемся описанию.
(медитация)
Эта практика приведет к тому, что изменится наше восприятие самих себя. Мы увидим наше тело как пузырь на поверхности воды, нашу речь – как эхо, лишенное собственного существования, и мысли – как миражи. Что касается внешнего мира, он предстанет как единство условий, препятствующих нашему развитию.
Применяя взгляд, медитируя и поддерживая поведение в соответствии с Хинаяной, мы вступаем на твердый путь, который неизбежно приведет к Освобождению. Он избавит нас от страдания в нынешнем существовании и приведет к состоянию архата, что и делает этот путь необычайно ценным.
Ванкувер, июнь 1982 года
Работа с эмоциями в Махаяне: мы преобразовываем их
Традиция Махаяны предполагает, что практикующий не зациклен на себе, но считает благо других важнее. Особое значение имеют любовь и сочувствие. В начале каждой практики мы думаем, что приступаем к ней для того, чтобы суметь освободить всех существ от страдания и привести их к состоянию окончательного счастья. В конце медитации мы посвящаем позитивные впечатления, полученные от ее выполнения, благу всех. Мы желаем, чтобы благодаря этому они освободились от цикла сансары, кармы и мешающих эмоций и в конечном счете обрели состояние Будды.
Превосходство Махаяны
Богатство буддийской традиции заключено в сутрах и тантрах. Подход сутр делится на три уровня: нижний, средний и высший. К нижнему уровню относят «слушателей» (шравак), а к среднему – «постигающих в одиночку» (пратьекабудд). Они относятся к традиции Хинаяны. Высший уровень отсылает нас к практике Бодхисаттвы и, следовательно, Махаяне.
«Слушатели» смотрят на личность как на лишенную «я». «Я» пусто, потому что не может быть найдено путем анализа. Внешний мир, однако, считается составленным из материи и обладает нечистой реальностью, являясь источником страданий.
«Постигающие в одиночку» считают, что личность по сути своей пуста, но внешний мир пуст лишь частично, поскольку при окончательном рассмотрении оказывается скоплением атомов.
В колеснице Бодхисаттв и личность, и внешний мир рассматриваются как лишенные собственного существования. Они пусты[3]. Такой взгляд – гораздо более глубокий, чем два предыдущих, – объясняет определение «Великая колесница».
Хинаяна также уступает Махаяне в овладении искусством поведения. Практикующий Хинаяну стремится избегать любых действий, которые могут навредить ему самому и окружающим. Практик Махаяны добавляет к этому желание приносить пользу всем существам. Какую бы парамиту мы ни взяли, взгляд Махаяны всегда шире хинаянского. Мы увидели это на примере парамиты осмысленного поведения, это так же верно и в случае щедрости. В традиции Хинаяны даяние ограничивается материальным выражением. В Махаяне под щедростью понимается, кроме того, предоставление защиты и следование духовной жизни – «дарение Дхармы». Все основывается на любви и сочувствии. Парамита терпения в Малой колеснице рассматривается как личная добродетель, в то время как в Махаяне это опять-таки выражение любви и сочувствия. Усердие – четвертая важная парамита – в махаянском варианте включает не только собственное развитие, но и благо всех существ. Что же касается восприятия мудрости, в Великой колеснице, благодаря развитию понимания пустой природы всех явлений, она обретает полноту.
Махаяна представлена двумя аспектами: двойственной Махаяной и Ваджраяной. Из них второй подход – Ваджраяна – богаче методами и гораздо глубже[4]. Двойственная Махаяна, которой учат сутры, рассматривает практику как причину будущего результата, тогда как проистекающая из тантр Ваджраяна склонна считать результат как уже присутствующий в настоящем моменте. Чаще всего, если кто-то говорит о Махаяне и не уточняет, о чем конкретно идет речь, он имеет в виду первый из двух подходов и не включает Ваджраяну. В дальнейших поучениях мы обратимся к двойственной Махаяне.
Бодхичитта
В основе Махаяны лежат два вида бодхичитты:
• относительная бодхичитта;
• абсолютная бодхичитта.
Относительная бодхичитта заключается прежде всего в понимании, что все существа в прошлом были нашими отцами или матерями. Затем, исследуя собственную ситуацию, мы осознаем, что в ней нет ничего особенного. Мы радуемся приятным событиям и несчастны, когда страдаем. Понимая, что другие испытывают то же, мы развиваем любовь и сочувствие.
Нерожденный ум существует с безначальных времен. У него нет материальных характеристик: нет формы, цвета или размера.
Абслолютная бодхичитта с помощью проверенного знания приводит нас к осознаванию пустой природы всех явлений. Не ограничиваясь интеллектуальным цеплянием, мы можем приблизиться к общему представлению о пустоте при помощи аналитической медитации, основанной на логике. Однако при таком подходе мы рискуем сохранить поверхностный взгляд на вещи. Лучше начать с постижения сути нашего собственного ума. Нерожденный ум существует с безначальных времен. У него нет материальных характеристик: нет формы, цвета или размера. Он пуст, поскольку не воспринимается как вещь. На основе этого понимания и посредством медитации мы обретаем убежденность вне всяких концепций и уверенность в том, что все явления – будь то наше тело или внешний мир – порождаются умом. А поскольку природа ума – пустота, значит, и все, что рождается в нем, также пусто. В заключение мы приходим к выводу, что все вещи пусты по своей сути.
