Незримые слуги тьмы старательно обрабатывали сознание людей, с которыми Абрамовым доводилось жить за одной стеной или просто общаться – начиная от соседей и заканчивая, казалось бы, духовно близкими людьми, бывшими учениками Бориса Николаевича. Эта «обработка» часто достигала своей цели. Вот потому-то Абрамовым и не было покоя от соседей в той коммунальной квартире, в которую они вселились по приезде в Венев. В своем дневнике Б. Н. Абрамов записывал: «Только что сосредоточился, как за стеной заревело радио. Темные и покорные исполнители их недобрых внушений все способы применяют, чтобы пресечь поток восприятий. Но на преодолении этих препятствий основывается восхождение духа. Чем сильнее препятствие, тем сильнее растущая на его преодоление мощь.
(…) Записи не получились, несмотря на усиленные попытки. Восприятия [13] мои и Нины в эти дни прекратились. Пишется с трудом. Соседи осатанели с радио. Орет целый день. Нине [14] нет от него спасения. Состояние невеселое у обоих» [15] .
Но все же, несмотря на эти постоянные сложности, Б. Н. Абрамов заставлял свое сознание повиноваться силе воли и концентрироваться на главном. Учитель поощрял его, ставя перед ним задачу обрести умение превозмогать любые негативные условия. Возможно, именно к этому периоду жизни Абрамовых относится сообщение Учителя: «Вот уже можно писать при всяких условиях: в тишине и молчании, под звуки радио, шум и разговоры, здесь и там, на новом месте и старом, больным и здоровым, но при равновесии сознания. Это победа». ( Запись от 14.03.59. )
Тем не менее жить с такими соседями за стеной было очень трудно, и поэтому Абрамовы решились на обмен жилья. Из коммунальной квартиры они перебрались в одноэтажный деревянный дом, в котором было несколько квартир с изолированными входами. Рядом с домом был небольшой дворик и участок земли под огород; правда, в самом доме не было удобств, а отопление было печным. Само собой, идеальной тишины и в этом доме они не нашли. Но, по-видимому, вопрос шума за стенами не стоял теперь перед ними так остро, как раньше.
В своей книге Б. Данилов подчеркивает, что, несмотря на все сложности и превратности жизни – а их Абрамовым довелось хлебнуть предостаточно, – Борис Николаевич никогда не жаловался на трудности, не впадал в уныние, не демонстрировал недовольства. Помогали ли ему в этих трудностях Учителя? Помогали, конечно, но лишь до предела того, что дозволено кармой. Одно из важнейших положений духовного ученичества гласит: для развития духовных сил ученика необходимы трудности и страдания. Конечно, никто не создавал их для Б. Н. Абрамова специально – жизнь сама всегда щедра на испытания, а особенно по отношению к тем, кто желает приобщиться к высшим, духовным познаниям. Во время Общения с Учителями Б. Н. Абрамову передавалось: «Распятие духа во плоти есть удел каждого человека. (…) Тяжкий земной путь надо пройти. И у кого же из достигших он был легок? Огни рождаются, крепнут и аккумулируются в условиях противодействий, препятствий, трудностей и отягощений. И чем они напряженнее и сильнее, тем сильнее ответные огни. Потому для растущего и восходящего духа накопление и кристаллизация огней и развитие психической энергии идет нога в ногу с ростом трудностей и препятствий. Усилившись и возросши на препятствиях более легких, он, естественно, вызывает на себя волны более мощных явлений, дабы стать еще более сильным. Вот почему отягощение обстоятельствами идет в соответствии с ростом сил духа. Поднять килограмм может и ребенок, но поднять непомерную тяжесть под силу лишь тому, чьи мускулы закалены рядом предшествующих усилий по поднятию тяжестей. Процесс усиления вызывается устремлением, привлекающим на себя волны противодействующих условий среды. Чем быстрее летит самолет, тем сильнее сопротивление воздуха. Причина лежит в быстроте движения аппарата. Этому закону подчинен и рост духа. Трудности прямо пропорциональны быстроте продвижения…». ( Запись от 11.03.56. )
Так, в борьбе с трудностями и ненастьями, жизнь Абрамовых совершала сужденный круг. Как пишет Б. Данилов, никто из людей, окружавших Абрамовых, не догадывался, насколько необычна их судьба и какая удивительная, высокая миссия была доверена этому скромному на вид, интеллигентному светловолосому человеку. «Борис Николаевич был нашим современником, и его могли бы встретить на улицах наших городов, и многие встречали, но проходили мимо, не обратив на него внимания. (…) Не было громких слов, эффектных свершений, не было провозвестий» [16] . Да, внешне он ничем не выявлял своей необычности, ведь в те времена было просто немыслимо во всеуслышание говорить о высоких духовных идеалах, принесенных в наш мир семьей Рерихов, – идеалах, ставших философскими основами Учения Жизни. И тем не менее он безмолвно, мужественно – без страха и упрека! – упорно служил этим идеалам всю свою жизнь, как бы сложна и горька подчас она ни была…
Жизненный путь Бориса Николаевича завершился в 1972 году. В тот год выдалось очень тяжелое, жаркое, засушливое лето. Как писал Б. Данилов, температура стояла тогда под тридцать градусов, из-за засухи начались пожары торфяников, воздух заволокло едкой гарью (похожая ситуация повторилась летом 2010 года). В то время Борису Николаевичу пришлось заниматься заготовкой дров на зиму – ему самому приходилось пилить и колоть их. Физическое перенапряжение при неестественной жаре не прошло бесследно – 6 сентября Б. Н. Абрамова на «Скорой» увезли в больницу. Выйти оттуда ему было не суждено – в тот же день во сне он ушел из жизни.
Нина Ивановна не скоро оправилась от этого удара, но тем не менее прожила еще довольно долго, став верной хранительницей духовного наследия, оставленного мужем. Б. А. Данилов пишет, что жизнь ее была очень сложна, она все больше замыкалась в своем внутреннем мире. К счастью, ей оказывали помощь москвичи Е. Николаев и О. Тананаева, привозили продукты, помогали по дому [17] .
Нина Ивановна очень остро ощущала свою ответственность за оставленные ей на хранение Записи Б. Н. Абрамова, и поэтому уже в 1975 году решила передать их в надежные руки. Ее выбор остановился на Б. А. Данилове.
О своем решении Н. И. Абрамова известила Б. А. Данилова, пригласив его приехать в Венев и забрать при первой же возможности оставленное Борисом Николаевичем наследие. Приехавший к ней в том же году Б. А. Данилов поинтересовался, почему выбор Нины Ивановны остановился именно на нем. Нина Ивановна ответила, ссылаясь на Записи: «Есть слова, которые относятся к Вам: «… и Борис принесет кирпич на построение Нового Храма»». На вопрос Бориса Андреевича, что ему делать с этими Записями, Н. И. Абрамова сказала: «Придет время, и будет ответ, а пока храните как величайшую ценность» [18] .
Нина Ивановна передала тогда Борису Андреевичу все имевшиеся у нее Записи – более пятидесяти исписанных аккуратным мелким почерком тетрадей, каждая из которых была объемом 200–250 страниц. Как пишет Б. А. Данилов, последняя его встреча с Ниной Ивановной состоялась в 1993 году – больше ему не довелось с ней увидеться [19] . Она ушла из жизни в июле 1994 года.
Переданное Б. А. Данилову наследие было основной частью Записей, сделанных Б. Н. Абрамовым за всю его жизнь. Некоторая часть его Записей имелась у А. П. Хейдока, кроме того, были они и у Н. Д. Спириной и других учеников Б. Абрамова, живших в основном в Новосибирске.
Записям Бориса Абрамова суждено было прийти в мир довольно скоро. В конце 1980-х годов по стране пронесся ветер перемен, духовные учения, не укладывающиеся в прокрустово ложе узко материалистической советской идеологии, наконец-то вышли из подполья. Книги Агни Йоги, ранее распространявшиеся только в самиздате, тайно, – в плохих ксерокопиях с еле пропечатанным текстом или и вовсе переписанные от руки – стало возможным издавать официально. Б. А. Данилов с единомышленниками создал в Новосибирске издательский кооператив «АЛГИМ», чтобы издавать литературу по Живой Этике. В этом же году в Москву приехал С. Н. Рерих. Б. А. Данилов со своим коллегой по кооперативу Ю. М. Ключниковым попросили С. Н. Рериха о встрече. По воспоминаниям Б. Данилова, встреча состоялась и была очень теплой. Во время встречи обсуждались перспективы издательской деятельности. Б. А. Данилов и Ю. М. Ключников собирались начать ее с издания книг Агни Йоги. С. Н. Рерих одобрил эти планы и пожелал новосибирцам успехов в этом важном деле. Он также посоветовал им найти возможность опубликовать «Тайную Доктрину» Е. П. Блаватской, сказав: «Пришло время очистить от всех наветов память великой русской женщины – Елены Петровны Блаватской».
Во время этой встречи Б. А. Данилов поднял вопрос и о судьбе Записей Б. А. Абрамова, спросив С. Н. Рериха, можно ли публиковать эти материалы. Святослав Николаевич ответил, что сначала надо опубликовать книги учения Живой Этики и сборники писем Е. И. Рерих, а затем можно издавать и Записи Б. Н. Абрамова. Как пишет Б. А. Данилов, «Уходили мы от Святослава Николаевича, окрыленные радостью встречи, и было неизгладимое впечатление от того обаяния, которое исходило от этого необычного человека. И невольно пришла мысль: если от сына излучалась такая энергия, то какие же ощущения были у людей, имевших счастье общения с Еленой Ивановной и Николаем Константиновичем?» [20]
