– Толпы тружеников подводят и подносят сюда свои шары материи, а также отдельных развоплощенных и воплощенных людей в их астральных оболочках, как ты видишь. Разница между движением в этом луче и другими состоит в том, что здесь все идут к нему, а не от него. Сюда идут только сознательно, и никто не мажет пройти, принесенный другими, без собственного активного участия. Здесь: «Толците, то есть действуйте – и отверзется вам», – ты видишь в действии. Смотри на Землю.
Владыка перевеют мой взор на земное пространство, как уже делал это раньше, и я увидел толпы суетливо трудившихся людей. Вся атмосфера вокруг них была туманна. В каждом отдельном существе тлела искорка огня, в одних еле видная, в других – ярче. Кусок земли двигался передо мной, точно на экране сменялись картины. Вот атмосфера стала яснее, я увидел отчетливо людей в огне, их творческие мысли сияли вокруг них, образуя блестящую движущуюся ауру. Атмосфера стала почти прозрачной, и я увидел брата Николая, писавшего в книге, рядом Наль, рисовавшую анатомический атлас, а невдалеке, в комнате, за роялем женскую воздушную фигуру, пальцы которой бегали по клавишам. И клавиши, и рояль, и пальцы, и комната – все светилось желтым светом, как тетрадь брата Николая, как атлас Наль…
– Я показал тебе людей во всех фазах труда, идущих к гармонии и уже живущих в ней, – продолжал Владыка, переводя мое зрение снова на желтую башню. – Каждый, кто может в результате работы над собой дойти до четвертого луча, начинает свой путь с понимания, что труд есть не необходимость, но радость. Поняв, что без труда на общее благо жить нельзя, человек выбрасывает волны новых для него вибраций примиренности, он начинает на деле, в действии простого дня, понимать, что все обстоятельства земли – именно его обстоятельства. Тогда он приходит к вратам луча гармонии, где его, как ты видишь, встречают светлые братья-духи и вводят в огонь башни. Однажды побыв здесь, человек уже никогда более не может вернуться к духовной суете, хотя бы жизнь его внешняя и продолжалась все в тех же условиях суеты и напряженности. Духовный кризис каждого человека, перенесясь через луч гармонии, вводит его в новый круг рождений и смерти, он уже никогда и понижается в фазах своего духовного развития, но идет, все повышаясь в нем. Какими бы богатыми дарами ни был одарен человек, – в соответствии с его кармическими данными, – он будет совершать свои ошибки и держаться личного понимания жизни и ее ценности до тех пор, пока не созреет духом настолько, чтобы перейти рубикон гармонии. Только после этого второго крещения человек становится, целиком и полностью, творцом для вселенной и может проходить тот круг рождений, где входят в непосредственное слияние с Жизнью. Пути и способы, которыми люди сливаются в своем труде с Жизнью, неисчислимы по своему разнообразию. Светлое Братство стоит стражем-хранителем каждому существу, перешедшему рубикон четвертого луча. Задачи, даваемые Жизнью людям, передаются сонмами Учителей и учеников. Их ставит Светлое Братство водителями и поручителями людей Земли, помощниками их труду и, нередко, защитниками их быта. Имя великого Учителя гармонии – египетское, ибо здесь он прошел свой путь знаний. Его зовут сейчас Серапис. До этой минуты ты видел труд людей Земли и неба слитым в монолитных огнях башен. Земля и небо, путь труда в мире физическом и духовном, действовали через один провод – Огонь планеты. Теперь ты подходишь к одному из лучей величайшего труженика, заведующего пятым лучом в человеческой эволюции. Учитель пятого луча проносит свой труд Земле по двум проводам планетного Огня. И башня его – двойная, вернее сказать, раздваивающаяся на некоторой высоте как бы на две самостоятельные башни, слитые воедино только верхушками. Собери еще глубже все свое внимание, сам поймешь, что этому Учителю ты уже многим обязан и в дальнейшем будешь связан с ним в веках, ибо все, имеющие ту или иную степень ясновидения, хотя бы самую слабую, тесно связаны с лучами этой исключительной по работоспособности башни.
Владыка пересадил меня к следующему, особенно большущему столу, где я увидел необычайной формы оранжевую башню. Вверху она была совершенно круглая и несколько выше середины разделялась на две восьмиугольные башни, расширявшиеся книзу. Каждая из башен имела много этажей. И что меня особенно поразило, на каждом этаже шел орнамент, ну точь-в-точь из таких цветов, какие окружали тайный домик И. на скале, в дальнем парке Общины Али.
– Не раздумывай и не отдавайся догадкам, но действуй внутренне. Зрей духом. Твои выдержка и самообладание уже не те, с которыми ты сюда вошел. И тем не менее они недостаточны, чтобы поднять на плечи мировую задачу, – подымая молот, также имевший на одной ручке два молотка, сказал Владыка. – Никто не выполняет мировой задачи один, как и вообще никто не живет и не трудится во вселенной в одиночестве. Каждому помогают, как ты уже видел; но сейчас тебе предстанет на опыте узнать беспредельность милосердия Мудрости и Ее слуг.
Владыка ударил по башне своим двойным молотком, башня залилась оранжевым огнем, и в ту же минуту я увидел между небом и землей море оранжевого огня, стремительно кружившегося в пространстве.
Владыка снова положил руку на мое плечо, передавая мне свое неземное самообладание, которое сделало в это мгновение и меня мощным, точно я стал частью его самого. Я заметил, что клубы огня вращаются равномерно, и, присмотревшись, различил, что они охватывают две башни, необычайно стройные, грандиозные, сливающиеся в один круглый ствол вверху, как я видел на столе у Владыки.
Не могу сказать, зрение ли мое попривыкло к морю огня или близость Владыки, слившего меня особой, помогла мне, только теперь я мог разглядеть все этажи башни, чудесные орнаменты-цветы на них, бесконечное количество легких прекрасных тружеников, трудившихся на всех этажах. Чем ниже был этаж, тем все плотнее были тени, чем выше поднимался труженик неба, тем форма его была прекрасней и прозрачней.
– Смотри, прежде всего, на великого Учителя, возглавляющего эту двойную башню. Еще раз пойми, что нет чудес – есть только та или иная ступень знания. На опыте убедись, как беспредельно и необъятно может быть знание каждого живого во вселенной – и границ ему нет. Убедись, как даже очень близко стоящий к физической форме Учителя человек мало знает о необъятности
– по своим масштабам понимания действий, знаний и трудов Учителя. Смотри на верх башни.
Я устремил взгляд, как приказал Владыка, и на некоторое время потерял всякое понимание: где я, кто я, кто со мной и что со мной. С самой высоты башни на меня смотрело лицо И. Если я в обиходе Земли говорил, что И. недоставало только венка на голове, чтобы быть греческим богом, то… здесь на его голове лежал огненный оранжевый венок… и действительно И. здесь был Богом.
Но то был не только бог красоты, в нем было еще что-то столь духовное, мощное и вместе с тем гармоничное, что никакими словами нельзя описать этого богочеловека. И этот И. приблизил меня к себе на земле! В„л, как может воспитывать снисходительнейший и милосерднейший воспитатель малого ребенка! Помогал моему прежде ужасному характеру выработаться, превратил меня из тщедушного юноши в Голиафа!.. Слезы благоговения не скатились из моих глаз, но всем сердцем я склонился перед Великой Жизнью, не зная, чем выразить свою благодарность, прославление Ее! Я понял, что такое милосердие и как надо к нему готовить сердце в сношениях с братьями-людьми. Я понял, что такое Любовь-действие, Любовь-труд, Любовь-радость…
От всей фигуры И. шли сияющие мыслеобразы, как от фигуры сэра Уоми. Только здесь они определенно и точно неслись по двум направлениям, никогда не переходя из одной башни в другую.
Владыка крепче сжал мое плечо, и я стал различать, что в одну башню духи, более прозрачные, носили только оранжевые, желтые, красные и фиолетовые мыслеобразы. В другую – белые, синие, зеленые, тонувшие в оранжевом огне.
– Перед тобой два пути одного луча. Тебя поначалу может поразить, что такие на первый взгляд несоизмеримые величины, как точные науки и ясновидение, венчаются одной главой, возглавляются одним Учителем. В далекой-далекой древности это было не так. Но во времена и по планам Божественных Сил, сейчас тебе не доступным, произошли изменения в управлении человеческими путями так, как современность требовала и как по плану целесообразности нашли Силы Жизни необходимым. Каждая точная наука может расти и достигать творческих результатов только тогда, когда интуиция или внутреннее прозрение одухотворяют ученого. Все изобретатели, великие путешественники, открывающие человечеству новые земли, все великие астрономы, математики, химики, вносящие в науку плоды своих трудов, – все в значительной степени ясновидящие, хотя бы лично они и не сознавали своего ясновидческого дара. Но речь идет здесь только об ученых-творцах, хотя бы их творчество выражалось в самой маленькой доле. Вторая башня, где мыслеформы только оранжевого, желтого, красного и фиолетового цветов, – башня ясновидчества по существу, она включает человечество, одаренное обратно пропорционально тем, кто мчится в вековом труде по первой башне Учителя И. Здесь только те ясновидящие, чей дух развился в каком-либо труде до творчества. Безразлично – наука, поэзия, литература, музыка, живопись, скульптура ли, но преобладающее в них ясновидение приводит их к этому лучу. Их силы проносят в мир Земли всегда новые идеи, так как их бескорыстие уже непоколебимо, их верность не может отклониться ни в какую сторону. Они видят, и их верность есть духовное прозрение. Эти творцы могут быть сожжены на костре невеждами и глупцами-ханжами своей современности, но они – столпы Вечного Движения, Его слуги, не рабы, но освобожденные и просветленные сотрудники в вечности. Этот путь – труднейший, так как ни одному ясновидящему не может быть легок путь в быту его современности. А между тем именно для нее-то и посылаются в гущу суеты люди-творцы, сливающиеся с этой башней.
