Меня как индолога поражает тонкое, глубокое знание автором своеобразной жизни этой великой восточной страны, ее древней мудрости, йоги и мест пребывания тайных эзотерических Общин Гималайской Шамбалы – арены открытой борьбы Учителей с темными силами, иногда воплощенными в физическом облике. Здесь же руководители Общин оказывали постоянную помощь вдовам, беднякам и другим несчастным.
Содержание последней, индийской части книги особенно насыщено мудростью поучений и поступков Наставников Левушки и широко раскрывает эзотерическое значение их напряженной деятельности в Мире.
Сейчас у нас появляется много публикаций, посвященных оккультным знаниям жизни человечества, и книга К.Антаровой «Две жизни» своевременно вносит ценнейший и глубоко своеобразный вклад в сокровищницу эзотеризма. Великий Учитель сказал про книгу: «Это знамя ее жизни».
Пусть эта книга сделает глубже наше понимание духовной стороны земной действительности и станет прекрасным памятником Коре Евгеньевне.
Перед своей кончиной она направила мне послание, где говорится:
«Сейчас мне очень плохо, и спасает меня, как всегда, Ольга Николаевна. Быть может, на Земле не увидимся.
Но никогда не говорю: «Не могу», а всегда твержу: «Превозмогу». Никогда не думаю: «Не знаю», но твержу – «Дойду». Любовь всегда хороша. Но Вам помнить надо, что Матерь Жизни лучше нас все знает. Прошлого нет, будущее неизвестно, а жизнь – это летящее «сейчас». И человек-творец – это и есть тот, кто живет свое «сейчас». Обе мы Вас благодарим, любим и чтим Ваше «сейчас».
Ольга Цубербиллер и Кора Антарова, 5.1.1959 г.»
Запись 7 января 1959 г. для меня: «Никогда чтобы не было никакого страха: Бесстрашие – верность Учителю. Всегда сохранять полное самообладание. Колебания духа и резкие переходы неуравновешенности ученику особенно вредны. Не требуйте много от людей, но верность, честь и мужество надо соблюдать до конца.
При встрече даже с низким человеком всегда думай – «Господом твоим». Найди в нем зерно лучшего и окруженного кольцом огненной светлой мысли. Помни, что, когда подаешь ему руку, между вашими ладонями лежит рука Учителя. Так поможешь подняться ему выше (любя побеждай). Но если при формуле «Господом твоим» почувствуешь, что он темный безнадежно, резко удались, отринь его, потому что помочь уже не сможешь, а истинная любовь не сентиментальность, а творческая энергия.
Когда надо помощи Учителя, крепко прижми палец, где урна1, и призывай того Учителя, которого тебе нужно. Впитывая в себя мерзость, имеющуюся в окружении и невольно воздействующую на тебя, выбрасывай ее в атмосферу высшую и снова делайся «Tabula Rasa».
Слез не должно быть. В них топится труд Светлых Братьев. Живите текущим «сейчас».
7 января 1959 года. Антарова»
></emphasis> 1 Урна (санскр.) – «третий глаз», символ духовной сущности и духовного видения, изображаемый на лбу богов ранга будд или принадлежащих к их семействам (эманациям, женским проявлениям и т.д.). – Буддизм. Словарь. М., «Республика», 1992. Урна – выпуклая точка между бровями у Будды, означающая определенную высокую ступень просветления. У статуй из дорогого материала урна делается из драгоценного камня. – С.И.Тюляев. Искусство Индии. М., «Искусство», 1988.
Умирала Кора Евгеньевна медленно и тяжело. Она пережила подряд около восемнадцати агоний, которые каждый раз погашала Ольга Николаевна, и эту борьбу за жизнь она продолжала ежедневно без отдыха и сна, до конца, едва держась на ногах.
Боль разлуки никогда не оставляла Ольгу Николаевну, так велика и горяча была ее любовь к подруге.
Их могилы находятся рядом на Новодевичьем кладбище.
6 марта 1993 года С.И.Тюляев
Послесловие издательства завершена публикация труда Конкордии Евгеньевны Антаровой, названного ею «Две жизни». Работа над текстом оказалась делом чрезвычайно сложным и кропотливым, и несмотря на то, что в текст внесено большое количество уточнений и поправок (были сопоставлены разные экземпляры машинописи, принадлежавшие в свое время К.Е.Антаровой), считать эту работу завершенной никак нельзя. Издательство не снимает с себя ответственности за оставшиеся, к сожалению, в тексте неточности и опечатки и надеется исправить их в следующем издании, поэтому работа по сверке и расшифровке текста продолжается.
Сложности с подготовкой текста вызваны целым рядом обстоятельств. Главное из них то, что К.Е.Антарова не готовила свой труд к публикации – он был рассчитан на небольшой сравнительно круг людей, которым она могла довериться. Кроме того, книга была записана в тяжелейших условиях войны и за очень короткое время.
Об источнике вдохновения автора уже говорилось. Историю создания ею этой прекрасной книги сейчас проследить с полной достоверностью уже трудно. Но получить некоторое представление о том, как записывалась эта книга, могло бы помочь обращение к заслуживающим доверия свидетельствам о работе над книгами Е.П.Блаватской:
«Несмотря на различное содействие в работе над «Изидой», всю эту книгу, также как и другие работы, пронизывает ее самобытность – что-то свойственное только ей…"1.
«…Как мы должны рассматривать авторство «Изиды» и как к этому относилась сама Е.П.Б.? Что касается создателя книги, то это, безусловно, совместный труд, произведение нескольких различных авторов, а не одной Е.П.Б. Вопрос этот очень сложный, и установить, какую лепту внес каждый в отдельности, практически невозможно. Личность Е.П.Б. была, таким образом, инструментом, распределившим весь материал, контролировавшим его форму, оттенки, выразительность, тем самым наложив отпечаток собственного стиля"2 Далее Г.Олькотт пишет, что те, кого Е.П.Б. считала истинными авторами ее «Разоблаченной Изиды», «вынуждены были позволять ей окрашивать их мысли и располагать слова в определенном порядке. Подобно тому, как дневной свет, проникая сквозь окна храма, приобретает оттенки цветного стекла, так и мысли, переданные через мозг Е.П.Б., изменялись выработанным ею литературным стилем и способом их выражения"3 Что же можно сказать о литературном стиле и способе выражения К.Е.Антаровой? С одной стороны, они несут на себе, безусловно, отпечаток «дореформенного», истинно русского языка прошлого века, с другой стороны вполне вобрали в себя своеобразие стилевого перелома «серебряного века», о котором Николай Бердяев писал: «…Тогда было опьянение творческим подъемом, новизна, напряженность, борьба, вызов. В эти годы России было послано много даров. Эта была эпоха пробуждения в России самостоятельной философской мысли, расцвет поэзии и обострение эстетической чувственности, религиозного беспокойства и искания, интереса к мистике и оккультизму. Появились новые души, были открыты новые источники творческой жизни, видели новые зори, ></emphasis> 1 Olcott H.S. Old Diary Leaves. L., 1892, vol.1, c.251.
2 Там же, с.255.
3 Там же, с. 256.
соединяли чувство заката и гибели с надеждой на преображение жизни. Но все происходило в довольно замкнутом круге"1.
Серьезное влияние на лексику и образность языка Антаровой оказало ее общение с К.С.Станиславским. Сама она писала об этом:
«Личная моя встреча с Константином Сергеевичем, как занятия, относится к 1917 году. С тех пор всю мою жизнь я ношу «систему» Станиславского в себе. Язык системы, сообразно тому, как схема творческих записок Константина Сергеевича все точнее систематизировалась и, наконец, сложилась в стройную «систему», разумеется, менялся. Для меня же лично такого времени, когда я могла бы представить себе Константина Сергеевича «без» системы, не существует «…» Новый язык, которым сам Константин Сергеевич утверждал неизменные по сути, положения своей «системы», впитывался мною в почти ежедневных занятиях с ним"2 «Две жизни» заканчиваются на первой главе четвертой части. Больше для этой книги Конкордией Антаровой не было записано ничего. Почему? До нас дошли некоторые версии этого факта, но все они только версии. Одно бесспорно, по свидетельству всех близко знавших Антарову, – запись прервалась именно на том месте, на котором и мы заканчиваем публикацию.
Издательство приносит извинения за допущенную ошибку в Предисловии: прекрасная повесть «Сад Учителя» была написана не К.Е.Антаровой, а Ольгой Борисовной Обнорской – деятельной участницей теософского движения.
Выражаем глубокую благодарность всем, кто помог преодолеть затруднения при подготовке к публикации книги «Две жизни»: Е.Ф.ТерАрутюновой и Московскому рериховскому обществу, предоставившим материалы для публикации; ушедшей от нас более десяти лет назад ученице К.Е.Антаровой Марине Ивановне Волковой, ></emphasis> 1 Бердяев Н.К. Самопознание. (Опыт философской автобиографии). – М.: Международные отношения, 1990, с.129.
2 Из неопубликованного.
благодаря доверию и чуткости которой несколько будущих сотрудников издательства познакомились в свое время с этой книгой.
