М. Астапова - 7777 лучших заговоров от лучших целителей России

В прежние времена этот заговор с чередой применяли в бане, теперь же можно воспользоваться обычной ванной.

Три ложки сухой травы череды надо заварить кипятком, дать настояться, процедить и на отвар наговорить заговор, далее этим настоем нужно облить мужа. Тут вам придется свою фантазию проявить и голову поломать. Но, как говорится, нет ничего невозможного. В крайнем случае отвар можно вылить в ванну, приготовленную для супруга. На заваренную траву наговаривают так:

Травушка череда, тяни раба Божия (имя) сюда, тут ему сытно, тут ему тепло, тут ему мазано. Пусть раб Божий (имя) к дому липнет, ноги-руки к дому прирастут, да крепко корнями его привяжу. Привечаю его, домой залучаю. Как железо крепко, как трава зелена, как солнце красно, так заговор мой крепок. На том животворящий крест. Аминь, аминь, аминь.

Если ваш муж остыл к вам, беритесь за дело. На растущий месяц купите в один день красные нитки, а на другой день – иголки. В воскресенье надо сходить в церковь, отстоять службу и купить три церковные восковые свечки. Придя домой, свечки зажгите перед иконой Богородицы и дайте им сгореть до половины. После этого свечи погасите, а остатками натрите купленные нитки.

Вечером возьмите новую простыню и по углам сделайте стежки вощеными нитками. Неважно, как это будет выглядеть, важно, пока шьете каждый угол, читать заговор. Когда все будет готово, расстелите простыню на постели и ждите мужа. Если вы все сделаете правильно, муж потянется к вам, как нитка к иголке. Простыню потом можно стирать и пользоваться ею сколько угодно, но нельзя выбрасывать и никому отдавать. Заговор такой:

Зашиваю я, заговариваю сердце ретивое раба (имя). То-то бы оно стучало, кровь ярым яро гоняло, на меня, рабу (имя), направляло. Не мог бы он вздохнуть, не мог бы он выдохнуть, не мог бы меня не обнять, не сумел бы он дрожи унять. Пока меня не коснется, пока семя не изольется, все бы он по мне страдал, в мыслях, в похоти дер жал, ко всему бы миру ревновал, среди всех меня одну видал. Есть в сутках 24 часа. Пусть все эти часы, все получасы, все минуты и полуминуты и всякую секунду как волк голодный по степи рыщет, моего тела повсюду ищет. Других не мает, одну меня знает. Не заест, не запьет в вине. И как меня только увидит, так сразу и ко мне прильнет. Аминь.

Этот заговор нужно читать в постели сразу после пробуждения.

Со постели мягкой к чистому озерку, с родительского благословения почерпну я воды в небесном колодце. Та вода дороже перстней золотых, милей палат белокаменных, кубков посеребряных. А водица та – красота. Я умою в ней бело лицо и буду казаться молодым молодцам, старым старикам, пожилым мужикам, дряхлым старушкам, молодым девицам, пожилым вдовицам краше солнца красного, месяца ясного, луча утреннего. Казалась бы моя красота всем и всякому во всякий раз, во всякую минуту и всякий день, пала бы она им на сердце и на глаза. Аминь.

Использовать его могут все женщины. Творится он только утром, лучше в ясную погоду.

Выйду раба Божья (имярек) в сени, потом в чистое поле и помолюсь Пресвятой Богородице, и погляжу на все четыре стороны, и помолюсь самому Господу: Господи, Господи, и мать Пресвятая Богородица. И попрошу: потяните, ветры буйные, и разнесите мою тоску-кручину с белого тела, с ретивого сердца и ясных очей. Нанесите мою тоску-кручину на раба Божьего (имярек), во ясные очи, черные брови и на белое лицо, на ретивое сердце. Чтобы на денную печаль и на дневную тоску, чтобы не мог ни есть, ни спать, и все думал бы о рабе Божьей, и чтобы все ходил и клыктал, как белый лебедь, и думал о рабе Божьей. Будьте, мои словеса, крепки и емки. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.

Этот заговор делается обязательно утром и только на улице (в крайнем случае можно выйти на балкон). Вам понадобится петро, желательно белое. Вы можете достать перышко из подушки. Если оно не белое, обмакните его в муку. Это перышко во время чтения заговора держите в руке, а с последними словами заговора пустите по ветру, дунув на него. После этого надо развернуться и идти в дом, не оглядываясь и ни с кем не разговаривая до самых дверей.

Пойду я в чистое поле, есть в чистом поле белый кречет. Попрошу я белого кречета: слетал бы он в чистое поле, в синее море, в крутые горы, в темные леса, в зыбучие болота, и попросил бы он окаянную силу, чтобы дала она ему помощи сходить ему в высокий терем и застать его хошь бы середка темной ночи сонного; и сел бы белый кречет на белую грудь, на ретивое сердце, на горячую печень, и вложил бы рабу Божью (имя рек) из своих окаянных уст, чтобы он не мог без рабы Божьей (имя) ни жить, ни быть, ни пить, ни есть.

Этот заговор творится только в бане. Лучше всего в четверг. Пойдите в баню, после паренья встаньте на тот веник, которым парились, и скажите:

Выйду из парной бани, стану своим белым бумажным телом на шелковый веник; дуну и плюну в четыре ветра буйных. По прошу из чиста поля четырех братьев, четыре птицы востроносы и долгоносы, окованы носы. Лети из чистого поля, белый кречет, вострый нож и востро копье; садись, белый кречет, рабу Божьему (имя) на белу грудь, на ретивое сердце. Режь же его белу грудь тем же вострым но жом, коли же его ретивое сердце тем во стрым копьем, вынимай из его ретива сердца, из черной печени и из всей крови горячей тоску и кручину. Полети, белый кречет, понеси, белый кречет, всю тоску и кручину, на воду не опусти, на землю не урони, на стуже не зазноби, на ветре не посуши, на солнце не повянь. Донеси всю тоску-кручину, всю сухоту, чахоту и вяноту великую до раба Божьего (имя), где-бы его завидеть, где-бы его заслышать, хошь бы в чистом поле, хошь бы при расставанье великом, хошь бы при путяхдорогах, хошь бы в парной бане, хошь бы в светлой светлице, хошь бы за столами дубовыми, хошь бы за скатертями перчатными, хошь бы за кушаньями сахарными, хошь при мягкой постели, при высоком изголовье, хошь при крепком сне. Садись, белый кречет, на раба Божьего (имя), на белу грудь, на ретиво сердце, режь его белы груди тем же вострым ножем, коли его ретиво сердце тем же вострым копьем, клади в его белу грудь, в ретиво сердце, в кровь кипучую всю тоску-кручину, всю сухоту, всю чахоту, всю вяноту великую, во всю силу его могучую, в хоть и плоть его, в семьдесят семь жил, в семь десят семь суставов, в становой его сустав, во всю буйную голову, в лицо его белое, в брови черные, в уста сахарные, во всю красоту мо лодецкую. Раб бы Божий (имя) чах бы чахотой, сох сухотой, вял вянотой, в день по солнцу, в ночь по месяцу, на полну и на ветху, в перекрой месяцу, во все межные дни, в утренней и вечерней заре, на всяк час и ми нуту. Как май месяц мается, так бы раб Божий (имя) за рабой Божьей ходил да маялся. Не мог бы ее ходить и переходить, ни каким словом обходить, век по веки. И раб Божий (имя) по рабе Божьей (имя) не мог бы ни жить, ни быть, ни пить, ни есть, ни на нову, ни на полну, ни на ветху, ни на перекрой месяца, во все межные дни. Как май месяц мается, так же бы раб Божий (имя) за рабой Божьей (имя) ходил и маялся, и не мог бы он ее никоим словом ходить и переходить, и не мог бы без нее ни пить, ни есть, ни жить, ни быть. Эти мои наговорные слова, которые договорены, которые переговорены, которые назади остались, берите мои слова во стрее вострого ножа, вострее копья, вострее сабли, ярей ключевой воды. И этим моим наговорным словам заключенный ключ и замок, ключ щуке, замок в зубы, щуку в мopе. Ныне и присно и во веки веков, аминь.

1. Для заговора потребуются:

• горсть пшена

• горсть земли;

• горсть песка;

• пригоршня хлебных крошек;

• немного сора с пола;

• немного печной золы (по возможности).

Ссыпьте все это в бумажный кулек или на газету, положите на пол (ни в коем случае нельзя класть на стол) и читайте слова заговора. Прочтя три раза, возьмите кулек и рассыпьте содержимое на улице, на открытом месте.

На море на Окияне, на острове на Буяне лежит тоска; бьется тоска, убивается тоска, с доски в воду, из воды в полымя, из полымя выбегал сатанина, кричит: «Па вушка Романея, беги поскорее, дуй рабу (имя) в губы, в зубы, в его кости и па кости, в его тело белое, в его сердце ретивое, в его печень черную, чтобы раб (имя) то сковал всякий час, всякую минуту, по полудням, по полуночам. Ел бы не заел, пил не запил, спал бы не заспал, а все бы то сковал, чтоб я ему была лучше чужой девки, лучше родного отца, лучше родной ма тери, лучше роду-племени. Замыкаю свой заговор семьюдесятью семью замками, семьюде сятью семью цепями, бросаю ключи в Окияне-море, под бел-горюч камень Алатырь. Кто мудреней меня взыщется, кто перетаскает песок из всего моря, тот отгонит тоску.