Термиты постоянно жуют древесину. Неподатливая целлюлоза, попав в кишечник термитов, подвергается в нем действию бактерий-симбиотов, которые расщепляют прочные волокна, обеспечивая термитов кормом. Из отработанного «жмыха», скрепляя его своей слюной, термиты строят свои гнезда, которые нередко достигают в глубину нескольких десятков метров.
Другие насекомые, например, такие как пчелы, собирают нектар и пыльцу — этим и живут. Перерабатывая мед в воск с помощью особых восковых желез, строят из воска свои ячейки и гнезда.
Многочисленные ракообразные, живущие в воде, питаются водорослями и другими водными растениями.
Без растений жизнь членистоногих просто немыслима. Очевидно, и разумные предки членистоногих использовали растительную диету. Очень может быть, что они были гурманами и питались исключительно целебным соком растений — своего рода божественной сомой потомков прошлых растеневидных цивилизаций.
Ни один биолог не объяснит вам, почему люди такие, а тараканы другие. И это несмотря на то, что строение-тараканов и людей известно в мельчайших деталях. В этом кроется парадокс узкой специализации биологов. Каждый биолог специализируется на каком-либо одном животном или растении или особенностях поведения и существования. Биологи, как и предмет их изучения, стали специалистами. А к чему может привести узкая специализация? Да ни к чему хорошему не приведет наверняка. Человек за деревьями перестает замечать лес. Можно растащить изучаемый организм на фрагменты, на косточки, если они есть, но так ничего и не понять в том, откуда этот организм появился на нашей земле.
Вот, скажем, энтомолог изучает насекомых. Но разве он может указать на то, когда эти насекомые появились на планете? Нет, не может. А тогда зачем он изучает насекомых? А вот скажем, антрополог изучает людей. Все про них знает. Но может ли он сказать: когда первый человек появился на Земле? Тоже не может. А может ли он после этого называться антропологом? Последний вопрос, впрочем, касается не только антропологов, но и каждого из нас. Как говорится, все мы люди, все мы человеки, но родословной своей не знаем. Смотрим друг на друга, влюбляемся, рожаем детей, няньчимся с ними всю жизнь, наши дети рожают своих детей… И что в результате — мы не понимаем, для чего мы появились на этой Земле, кто мы такие и как мы вообще сюда попали. Печальная картина.
Дарвин нам нарисовал некую схему: мол, все от протоорганизма произошли. Ну что дальше, исчерпал ли он все вопросы? Конечно нет. Если в свое время гипотеза Дарвина противостояла теософской картине мира, которая предусматривала создание Творцом человека и всех живых тварей, то теперь теория эволюции превратилась в жупел для подавления инакомыслия. За последние десятилетия накопилось немало данных, что крупные группы позвоночных не связаны друг с другом родством и имеют независимый источник происхождения. Тоже самое можно сказать и о членистоногих и других крупных группах живых и вымерших организмов. И это несмотря на то, что тип членистоногих весьма консервативен, так же как и подтип позвоночных. И тот, и другой предполагают Разумного Создателя. Вероятно, были разумные Прародители и у растений, и у моллюсков, и у кораллов и у других типов, о которых мы мало что знаем, но которые могли жить на нашей планете в археозое (свыше 2500 миллионов лет назад).
Типы живых организмов весьма консервативны и на протяжении колоссальных промежутков времени сохраняют базовые принципы строения. Все это также предусматривает наличие Творца каждого из них. Если бы имела место эволюция, то надо было бы ожидать гораздо большего разнообразия и растекания типов, их перерастания одного в другой. Но такого не наблюдается. При всем многообразии жизни организмы можно классифицировать и закрепить за той или иной крупной группой — таксоном.
Надо полагать, что в основании «кустов» животных форм стояли цивилизации разумных существ. Нам представляется, что как только цивилизация теряет связь со своим Творцом, она неизбежно начинает стагнировать. Вероятно, имеет место разделение популяции разумных существ на тех, кто осознал тщетность своих попыток насладиться самостоятельной жизнью и принял решение вернуться к Отцу, и тех, кто укрепился в своем неверии и, отринув Бога, решился броситься в омут самостоятельного независимого от Него существования. Каждый делает свой выбор. Надо полагать, делают этот выбор живые существа осознано. Те, кто, подобно блудному сыну, сделал свой выбор в пользу духовного соединения с Отцом, к Нему и возвращаются, те же, кто, напротив, от него отказались, уходят полностью в материальный мир и становятся животными. Они теряют Разум, являющийся качеством Творца и формой Его присутствия в нас.
Таким образом инволюция совершается скачкообразно. Если говорить о человеке, то лишенные разума люди ведут друг с другом отчаянную борьбу. В результате этой борьбы они находят себе место под солнцем и устанавливают между собой и средой некий паритет. На практике это выглядит, что они «вползают» в экологическую нишу и обживают ее, приспосабливая к ней свой организм. Человек покрывается шерстью, его кожа темнеет, его руки становятся способными к силовому захвату, а его зубы, особенно клыки, развиваются и со временем превращаются в мощное оружие. Однако вряд ли уместно говорить только о влиянии среды обитания на деградирующих людей. Инволюционирующие существа вырабатывают новую стратегию мышления и поведения. Действие естественного отбора, когда выживает наиболее приспособленный (если это действие действительно имеет место быть), сводится к осуществлению новой стратегии мышления и поведения. Таким образом можно утверждать, что отбор отбирает не наиболее приспособленных к новой среде обитания, а наиболее приспособленных к новой идее. Как говорится, та и или иная идея овладевает массой деградировавших потомков разумных существ и становится их альфой и омегой. В соответствии с этой идеей вид развивается и занимает определенную природную нишу. Наиболее приспособленные оставляют многочисленное потомство и путем научения и соответствующего воспитания передают им качества своего мышления. Так образуются новые виды.
По сути, поведение и соответствующее мышление вида можно назвать кармой вида. Живые существа попадают в ловушку материальной жизни, но, лишенные Разума, не могут из нее самостоятельно выбраться. Так они и путешествуют, перерождаясь душой, из тела в тело. Кошки — в тело кошек, а собаки — в тело собак…
Как мы понимаем, и у людей, и у членисторуких есть своя карма. Человек или другое разумное существо, оказавшись в материальном теле, уже возжелал вести самостоятельный образ жизни. По сути, он уже предал Бога. Однако Бог всеблагой — Он предоставляет живым существам, рождающимся из Его духа, совершить экскурс в материальный мир. Он создает для них материальное тело и дарует возможность нормального существования в этом теле. Благодаря этой возможности живое существо может окунуться в материальный мир, который эзотерики справедливо называют иллюзорным. Однако карма человека отличается от кармы животного. Человек волен вернуться к Отцу, а животное такую гипотетическую возможность потеряло. Вероятно в этом состоит основное отличие человека от позвоночного животного. Что же касается разумных членистроруких, то надо думать, у них своя карма, может быть похожая на карму людей. Их также тянет к самостоятельному, отдельному от Творца существованию. Однако у них другие мыслительные привязки к миру, в их голове бродят другие мысли. Они, по всей видимости, большие коллективисты, чем люди, и решаются на «предательство» своего Творца не по одиночке, а всем скопом. Отсюда, вероятно, образ жизни членисторуких был похож на образ жизни муравьев в большом муравейнике…
У муравьев и других общественных насекомых весьма жестко запрограммированное поведение. Точно так же и онтогенез насекомых отличается от онтогенеза человека гораздо большим детерминизмом. Если эмбрион человека может пережить потерю нескольких клеток на ранней стадии развития, и из него вырастает нормальная особь, только меньшего размера, то для эмбриона насекомого, если его лишить на ранней стадии нескольких клеток, эта утрата будет невосполнима. Выйдя из кокона, взрослое насекомое будет лишено либо усиков, либо крыльев, либо другой части тела, в зависимости от того, какие клетки исчезли на раннем этапе развития. Карма насекомого, вероятно, складывается и из этого.
Однако надо иметь в виду, что инволюционирующие животные нарабатывают свою карму и действуют отнюдь не самостоятельно. Их мысли и, соответственно, поведение «сцепляются» с мыслями существующих в их земном окружении животных. Они начинают взаимодействовать с новым окружением. Из этого взаимодействия складывается коллективная карма разных живых существ. Таким образом, выбор души деградантов во многом зависит от выбора и поведения предшественников. Так образуются новые связи и появляется взаимовлияние живых существ друг на друга, которое в биологии принято называть коэволюцией.
