Все они поселились в Ванкувере, где Биггс получил работу, которая ему нравилась, позволяла много путешествовать и встречаться с разными людьми. Кошки же оставались «сторожить дом».
Вчера Биггс и обе кошки приехали в Калгари, они пробудут с нами неделю, все время, пока будет продолжаться отпуск. Биггс считает, что Калгари — прекрасный город, однако очень мал по сравнению с Ванкувером. Алмазы всегда малы, не так ли? Чего нельзя сказать о глыбах угля! Биггс, наверное, самый близкий наш друг, мы часто видимся и два-три раза в неделю беседуем по телефону.
Есть две женщины, которые были в числе первых, кто написал мне после выхода «Третьго глаза». Одна из них миссис Катберт. Я знаю ее 17 лет. Мы часто пишем друг другу, однако никогда не встречались. О другой женщине расскажу позже, я должен придерживаться алфавитного порядка, так как помню о своей bete noire из Женского освободительного движения.
Теперь переходим к настоящему брильянту — человеку, которого мы очень любим. Фрогс Френо или просто Фрогс, — англичанин, выходец из старинной французской семьи. Сейчас он живет в Нью-Брансуике. Мы познакомились с ним, когда сами там жили. Фрогс прекрасный инженер, и хотя иногда он говорит слишком грубо, рычит, как бульдог или даже хуже, но все равно — у него золотое сердце. Я написал эти строки и задумался, как сердце из такого металла может работать в человеческом организме. Однако несмотря ни на что, Фрогс Френо достоин «золотого сердца». Когда я останавливался в отеле св. Джонса в Нью-Брацсуике, Фрогс отвез меня туда. Он тужился, пыхтел и рычал, поднимая мою коляску по лестничным пролетам. Это чуть не убило его, более того, это чуть не убило меня, однако мы добрались до верха, и несчастный Фрогс стал похож на выдохшуюся лягушку. Поэтому позвольте мне сказать: «Привет тебе, Фрогс».
Теперь расскажу еще об одном моем канадском товарище, Бернарде Гобейле. Мы очень хорошо с ним знакомы, и он замечательный человек. Можно сказать, он был моим землевладельцем, потому что работал смотрителем в пансионе, когда я там жил. Он присматривал за всем и делал это хорошо, можно сказать, даже очень хорошо. Он так прекрасно справлялся с обязанностями администратора, что его вскоре отозвали из пансиона и направили в другое большое хозяйство для устранения возникших там проблем. С отъездом Бернарда Гобейля пансион стал другим, кроме того, у меня возникли обычные неприятности с прессой. Это стало последней каплей, и нам с семьей пришлось покинуть обжитое гнездышко пансиона. Однако мы с Бернардом Гобейлем продолжаем поддерживать дружеские отношения, сегодня утром, например, я получил от него письмо. Иногда мне хочется, чтобы он оказался здесь и снова стал моим землевладельцем, но Калгари расположен очень далеко от Монреаля.
Почему бы нам не отправиться в путешествие? Давайте покинем Канаду и окажемся в… Бразилии. Именно здесь живет выдающийся джентльмен, мистер Адонай Грасси, — еще один мой настоящий друг. Он хорошо знает английский, и мы можем общаться с ним напрямую, без вмешательства третьего человека. Адонай Грасси — человек незаурядных талантов, объединяющий в себе напористость и сострадание. Он не относится к типу безжалостных диктаторов, высоко ценит знания, и я уверен, что вскоре его имя станет известно не только во всей Бразилии, но и по всему миру. Могу ли я послать ему свой «saludos» по-португальски? Он знает, что я думаю о нем, и я, действительно, много о нем думаю.
Отправимся теперь немного дальше и поприветствуем джентльмена из Мексики, мистера Росендо Гарсиа. Сейчас, правда, он живет в Детройте, США, однако остался мексиканцем, причем настоящим мексиканцем — мягким, образованным человеком, который не способен «обидеть и мухи». Этот человек часто сталкивался с несправедливостью и вытерпел огромное множество лишений, с абсолютной уверенностью можно сказать, что это его последняя жизнь. В следующий раз он переместится на гораздо лучший Уровень Существования.
Вернемся в Бразилию и поприветствуем моего друга Фредерика Козина. Он дружит с Адонаем Грасси. Однажды я уже писал о мистере Козине, однако в своих письмах и телеграммах ко мне он опротестовывал все, что я говорил о нем. Он очень скромный человек. Будет достаточно сказать, что он очень похож на мистера Гарсиа.
Теперь я хочу познакомить вас с настоящим старейшиной — моим старым добрым другом Пэтом Лофтусом, с которым я встретился много, много лет назад. Мистер Лофтус — джентльмен по природе, он один из лучших людей, живущих на этом свете. Сейчас он на пенсии, однако в свое время он был ирландским полицейским и на своем месте заработал завидную репутацию строгого, но доброго человека.
Я по-настоящему восхищаюсь мистером Лофтусом. Мы очень близко познакомились с этим человеком, и мне очень хотелось бы увидеться с ним вновь, пока кто-нибудь из нас не покинул этот мир. Мы оба уже не молоды, и у нас осталось не много времени, поэтому я боюсь, что мое желание останется невыполненным.
Мистер Лофтус был одним из членов той храброй группы людей, которые основали Республику Эйр, он был настоящим героем тех прошедших дней, однако случай и судьба не были к нему так же благосклонны, как к остальным. Будь Пэт Лофтус поудачливей, он был бы сейчас не полицейским на пенсии, а главой какого-то ирландского штата.
Да, мистер Лофтус один из моих старейших и любимейших друзей. Я уверен, что где-то на берегу Ирландского моря он часто обращает свой взгляд к горизонту и думает обо мне, живущем за три тысячи миль от него. Я тоже думаю о тебе, Пэт Лофтус, я думаю о тебе, мой друг.
Вместе с мыслями мистера Лофтуса, сидящего на берегу моря и глядящего вдаль, мы перенеслись обратно в Канаду, и я вспомнил о Шейле Мак-Морран. Она из тех людей, которые, однажды написав мне, продолжают переписку и по сей день. Она из тех, с которыми я встречался, и, конечно, она — мой друг. У этой женщины множество способностей, множество талантов, она очень энергична и не может не понравиться.
Нам предстоит снова отправиться в путешествие (мои друзья слишком разбросаны по свету, не так ли?), чтобы вернуться в Монреаль и познакомиться с особенным человеком. Я считаю, что Гай Мендельсон — самый благородный человек в Монреале. Да, я уверен в этом. Несколько лет назад, когда я был в Нью-Брунсвике, мне понадобился фотоаппарат. «Почему бы не довериться рекламе? — сказала моя жена, лениво перелистывая страницы вечерней газеты. — Вот, фотоаппараты Симона, Крейг-стрит Вест, Монреаль». Я написал в эту фирму и вскоре получил очень удовлетворительный ответ от… Гая Мендельсона. Он отнесся ко мне, как к благородному человеку, не стал требовать оплаты вперед, не стал ждать подтверждения моей платежеспособности. Он проявил отношение, которое мне понравилось. С тех пор я продолжаю с ним деловые отношения, более того, между нами возникла очень теплая дружба. Я надеюсь, что нравлюсь ему не меньше, чем он мне.
У него была довольно трудная жизнь. Унаследовав от отца свой бизнес, он расширил его, и сегодня можно с уверенностью сказать, что его фирма является самой влиятельной на рынке фотоаппаратов в Канаде. Иногда, просто из любопытства, я спрашивал, есть ли у него в продаже такая-то вещь. Он неизменно отвечал: «Да!» Дорогой Гай Мендельсон, очень приятно осознавать, что вы мой друг, хотя вы не написали мне ни одного письма.
А теперь еще одна «М». Давайте пересечем границы США и скажем «привет» мистеру Карлу Моффету. У него интересное увлечение, за которое я «окрестил» его Моффет-пароход. Он делает модели — очень точные копии судов. Как-то раз я сказал ему, что сейчас нет смысла делать старые галеоны и древние парусники, движимые ветром, с тех пор он делает только пароходы.
Несколько месяцев назад Карл сделал прекрасную модель и выслал мне ее фотографии. Через некоторое время он решил, в качестве подарка, выслать саму модель. Однако таможенники обложили посылку такой пошлиной, которую не смогли осилить ни я, ни Моффет-пароход. Таким образом я был лишен этого невинного удовольствия, я был лишен милого подарка, сделанного с огромной любовью моим другом из США. Посылка вернулась обратно, потому что таможенники запросили сотню долларов за пересылку вещи, сделанной вручную. Это не очень разумное ограничение, однако ничего другого от таможенников ожидать было нельзя. Я решил никогда больше с ними не связываться.
Время отправиться за океан. Покинем на время Северную Америку, хотя, несомненно, мы еще сюда вернемся. Теперь же наше путешествие привело нас в Японию, в Токио. Здесь живет мой очень хороший друг. Кэтлин Мурата одна из первых написала мне, а затем проделала огромный путь, чтобы встретиться. Эта маленькая женщина обладает огромными талантами, о которых не подозревает. Если бы она могла осознать свои способности, то добилась бы огромных успехов в иллюстрации книг и т. д. Она и вправду очень талантлива.
