Новый заход в парк не принес ничего нового. На ступеньках за кустами рассаживалась компания разношерстных людей, приготовившись внимать европейцу в индийской одежде. Может послушать?
Имея уже печальный опыт общения с "учителями и их учениками" в Ришикеше, и уж тем более имея опыт общения с ними в России, я просто хотела тихо послушать и тихо уйти, когда надоест, однако религиозная тусовка оказалась лишь частной лекцией об истории буддизма, поэтому я не утерпела (снова какое-то не то слово... может мне сходить пописать?:))... я не удержалась и влезла в повествование в тот момент, когда жена Марпы нарушила инструкции и из жалости принесла Миларепе еды, что страшно разозлило Марпу, поскольку таким образом она могла помешать правильному обучению очень талантливого ученика.
- Так ведь если Марпа разозлился, да еще и ужасно, стало быть он не просветленный? - мой голос так звонко нарушил монотонное умиротворение лекции, что соседка справа вздрогнула от неожиданности. Я непроизвольно чуть сжалась в ожидании бурной реакции.
Поразительно! Ни на одном лице нет и тени злости или раздражения - скорее любопытство.
- Интересная мысль!
(Ну надо же, точно любопытство).
Они стали рассуждать, предполагать разные варианты. Лектор также не впал в истерику, задумался и сказал, что возможно текст предания не совсем верно выбирает слова, и наверное Марпа все же не разозлился, а только изобразил ярость, ведь мы видим на стенах тибетских храмов изображения яростных демонов, но они отражают не омраченные состояния сознания, а лишь что-то символизируют...
В этот момент кто-то тронул меня за плечо. Я обернулась и чуть не свалилась со скамейки. Это был ОН!
- Пойдем.
На ходу мы обменялись короткими фразами.
- Как ты меня нашел?
- Кам сказал, что ты здесь.
- Кам? Кто такой Кам? А он откуда знал?
- С Камом ты сейчас познакомишься, а узнал он об этом от ветра. Ветер говорит ему все, что Кам хочет знать. Я рассказал моим друзьям о тебе, и Кам спросил о тебе у ветра. Ветер рассказал ему что-то, что его заинтересовало.
- Погоди, я ничего не понимаю. Ветер - это кто? Скажи наконец - как тебя зовут?
- Меня зовут Сарт, а ветер - это ветер. - Сарт помахал руками, изобразив что-то вроде мельницы, и улыбнулся. - Давай мы договоримся так, - он остановился и на мгновенье задумался. - Сейчас мы расстанемся, приходи вон на ту полянку попозже, часам к четырем вечера. Там я тебя познакомлю с некоторыми своими друзьями, и у нас будет много времени сегодня и в последующие несколько дней, чтобы поговорить столько, сколько захочется.
Полтора часа до назначенного времени. Я не могу думать ни о чем другом. Сарт познакомит меня со своими друзьями! - повторяю эту фразу про себя (или это она сама повторяется?), и каждый раз сердце предвкушено ускоряет ритм... Хочется считать минуты, постоянно смотрю на часы, но время только замедляется.
Маленький тибетский храм, полутемная прохлада, пара подушек и полное одиночество, в которое вплетаются, не прерывая, едва слышные шаги монахов-смотрителей, подливающих масло в лампады и подметающих двор. Так я решила ждать назначенного времени.
Сарт не стал меня никому представлять, и вопреки ожиданиям никто вообще не обратил на меня никакого внимания, все продолжали делать то, что делали - кто-то просто валялся на травке и пялился в небо, остальные негромко разговаривали. Волнение, достигшее апогея в тот момент, когда Сарт подвел меня к своей компании, само собой улетело в никуда безо всяких усилий - как шарик, надутый водородом, взмывает в небо.
...О чем они говорят? Местами я все понимаю, но то и дело слышу термины, смысл которых не могу ни понять, ни додумать, и из-за этого суть ускользает от меня. Все что мне остается теперь - это разглядывать. От этого занятия я всегда получала удовольствие, но сейчас это особенно радостно - я хочу впитать в себя этих людей, хочу почувствовать их так ярко и близко, насколько это возможно.
Человек, лежащий на траве и жующий травинку, был выше среднего роста, довольно сухощав, но не худой, - он казался весьма крепким. Когда провожу взглядом по его телу, возникает странное, незнакомое ранее напряжение в глубине солнечного сплетения, словно вот-вот что-то должно произойти, но что? Хотелось поймать его взгляд, но он пристально смотрел в одну точку на небе, и, похоже, так могло продолжаться часами. Рядом с ним сидит полногрудая белокурая девушка с голубыми глазами, несколько пухленькая. Обычно мне нравятся стройные, спортивные девчонки, но сейчас эротические пристрастия мне изменили, - ее припухлость мне очень даже симпатична. Обнять, потрогать, посмотреть в глаза... да, мне определенно хочется этого, даже голова слегка закружилась...
Девчонка обсуждала какой-то вопрос с Сартом. Мне нравится выражение ее лица, ее голос, хотя, если сравнивать ее с Сартом, видна огромная разница. Она производит впечатление неоперившегося птенца, в ее интонации часто слышится и неуверенность, и легкое недовольство, но из-за этого я не перестаю чувствовать настоящую искренность во всем, что она делает.
Двое мужчин сидели ко мне почти что спиной, и я не могла разглядеть их лиц.
Из всех них тот, кто валялся на траве, показался мне более "свободным". Я решила не встревать в разговоры, которые велись несколько приглушенными голосами, а познакомиться именно с ним. Хочу подобраться к нему как звереныш - на четырех лапах. Подползла и, заслонив ему небо, заглянула в глаза...
- Я Майя.
...Падение, стремительное падение вниз, - как на аттракционах или во сне... Это ощущение настолько реально, что я непроизвольно вцепилась пальцами в траву, холодок пробежал по спине и по рукам, встопорщив на них волоски. Это чувство возникло именно в тот момент, когда наши взгляды встретились, и через пару мгновений исчезло. Что это было?
- Что это было?
Перевела дыхание, присела на задние лапки, но его взгляд не последовал за мной, а продолжал быть устремленным в небо. Я снова встала на четвереньки и снова нависла над ним. И опять падение! ...Такое острое, что мои пальцы вновь непроизвольно сжались, хватаясь за землю, и снова все повторилось, как в первый раз. Это уже не могло быть простым совпадением.
- Скажи мне, что со мной происходит? У меня еще никогда такого не было... - даже не знаю, как сделать так, чтобы он обратил на меня внимание.
Нет никакой неловкости от того, что я наседаю, как непоседливый котенок, - возможно потому, что он не производит впечатление человека, который чем-то занят, думает о чем-то, поэтому вроде как и помешать ему невозможно. Но и сказать, что он просто "без дела" валяется, я тоже не могу - наверное потому, что в его глазах я не видела ни тени того, что обычно сопровождает "ничегонеделание" - ни скуки, ни желания отвлечься на что-то интересное, ни серости и апатии. Странным образом этот человек, ничего не делая, создавал вокруг себя атмосферу насыщенного существования. Я чуть ли не физически чувствовала это... как свежесть колодезной воды - темная, слегка густая, прохладная. Я пью ее, и она заполняет все тело.
Я снова поймала его взгляд, вернее, не поймала, поскольку он никуда не убегал, а просто приняла его в себя. На этот раз я испытала пушистость в груди. Других слов и не подберешь - именно пушистость, игривую, упругую, толкающуюся во все стороны и рассыпающуюся мелкими золотистыми искрами.
- Как тебя зовут? - опять пытаюсь подобраться к нему.
- Кам.
Почему-то так и думала, что он и есть Кам! Уселась рядом и стала его рассматривать. Не могу понять, почему у меня никак не складывается определенный образ - если отвожу взгляд и пытаюсь его представить, то могу восстановить те или иные черты, но они никак не складываются во что-то цельное, определенное. Сейчас он похож на мальчика, еще слишком маленького, чтобы предаваться какому-то серьезному занятию - сидит рядом, ковыряется палочкой в песочке, а сейчас опять смотрит в небо, и опять от него исходит что-то мощное, отзывающееся в солнечном сплетении странным напряжением...
- Сарт сказал, что тебе рассказал обо мне ветер, и что ветер сказал, что я здесь. Что он имел в виду?
- Скорее всего он имел в виду именно то, что сказал.
Все, что раньше я слышала о практике прямого пути, было предельно конкретным, без поэтических гипербол, поэтому я осталась в замешательстве - а что, собственно, тут можно еще спросить? Ему рассказал ветер... Если бы я была в шиваитском храме или на собрании московских любителей эзотерики, я бы, конечно, заподозрила его в самой что ни на есть примитивной попытке произвести на меня впечатление, но ощущение от Кама и от всех этих людей было совершенно иным, не легковесным и пузыристым, а текучим и насыщенным.
