сирийского текста Беседы Исаака были в раннюю эпоху переведены на арабский (IX в.) [113], а в новое время — частично на немецкий (1876), затем на английский (1923) и, опять же частично, на итальянский (1984). Один этот список переводов (далеко не полный) показывает, какой популярностью пользовались сочинения Исаака вплоть до наших дней.
Полный перевод греческого собрания Слов Исаака Сирина на славянский язык был сделан болгарским монахом Закхеем в начале XIV века. До того на славянском языке существовали лишь фрагменты сочинений Исаака (в частности, те, что вошли в «Пандекты» Никона Черногорца). Во второй четверти XIV века на Афоне появляется еще один славянский перевод «Слов» Исаака, сделанный старцем Иоанном. Оба перевода получили уже в XIV веке самое широкое распространение, в особенности в монашеских кругах: об этом свидетельствуют сохранившиеся многочисленные рукописи [114]. В конце XVIII века Паисий Величковский осуществил новую редакцию славянского перевода Исаака Сирина, опубликованную в 1812 году, но запрещенную тогдашней цензурой и потому не имевшую распространения вплоть до 1854 года, когда она была издана повторно Оптиной пустынью. В том же 1854 году был опубликован полный русский перевод Исаака Сирина, сделанный Московской Духовной Академией. В 1911 году профессор Московской духовной академии С. Соболевский заново перевел Слова Исаака с греческого [115], приняв во внимание появившиеся в то время немецкие переводы отдельных Слов с сирийского.
Второй том творений Исаака Сирина
В настоящий момент открывается возможность узнать Исаака гораздо полнее, чем его знали наши предки — благодаря, во — первых, изданному Беджаном оригинальному сирийскому тексту 1–го тома, и во — вторых, открытому недавно 2–му тому сочинений Исаака. О существовании 2–го тома ученые знали со времени издания Беджана: последний опубликовал фрагменты из него по тексту рукописи, впоследствии — в 1918 году — утраченной [116]. Однако в 1983 году профессор Себастиан Брок обнаружил в Оксфордской Бодлеанской библиотеке другую рукопись, содержащую полный текст 2–го тома и датируемую X или XI веком [117]. Приведем здесь историю этой сенсационной находки в изложении самого Брока:
Это произошло в 1983 году, когда я работал в Восточном читальном зале Бодлеианской библиотеки. Захотев сделать перерыв в работе над чем — то совершенно другим, я заказал по списку некаталогизированных манускриптов рукопись № 7 из сирийской коллекции (Bodleian syr. e.7), о которой было сказано, что она относится к X или XI веку и содержит писания Исаака Ниневийского (Исаака Сирина). Когда рукопись оказалась у меня на столе, я прочитал ее название и увидел, что она содержит «второй том» его бесед. Хотя я знал, что должны существовать два (или даже три) тома его писаний и что только один том был до тех пор известен, я в тот момент не мог вспомнить, какой именно том был опубликован в 1909 году П. Беджаном… а какой считался утраченным. Только когда я в тот же вечер вернулся домой и возобновил в памяти имеющуюся информацию, я понял, что нашел нечто весьма уникальное — а именно, единственную полностью сохранившуюся рукопись «второго тома»… После того, как стало ясно, что передо мной текст второго тома сочинений Исаака Сирина, мне удалось сопоставить его с другими имеющимися свидетельствами об этом тексте… Вся рукописная традиция, включающая различные рукописи из трех Церквей (Церкви Востока, Византийской Православной и Сирийской Православной Церквей) единогласна в атрибутировании второго тома святому Исааку… Содержание обоих томов свидетельствует о том, что у них один автор: в обоих томах есть общие весьма характерные темы, а также многочисленные фразеологические совпадения… Все это свидетельствует о том, что обязанность доказывать свою правоту лежит не на тех, кто уверен в принадлежности «второго тома» автору первого тома, а на тех, кому вздумается настаивать на обратном [118].
Итак, «второй том» принадлежит тому же, кому и первый. И все же, разберем по порядку доказательства подлинности новооткрытых текстов «второго тома».
Прежде всего следует сказать о том, что Беседы из 2–го тома преподобного Исаака полностью или частично содержатся в общей сложности в девяти известных сегодня науке рукописях [119]. Если учесть, что творения некоторых Отцов (не говоря уже о сочинениях многих античных авторов) дошли до нас в одной — двух рукописях, то само по себе такое количество рукописей, содержащих писания из 2–го тома преподобного Исаака, является веским доказательством в пользу принадлежности этих писаний Исааку.
Нельзя не упомянуть, что сирийские рукописи, содержащие известный нам корпус «Слов подвижнических», заканчиваются следующей ремаркой: «Окончилась, при помощи Божией, первая часть учения мар Исаака инока» [120]. Рукописи, содержащие новооткрытые тексты преподобного Исаака, напротив, начинаются со слов: «Начинаем переписывать Второй том мар Исаака, епископа Ниневийского». Таким образом, в сирийской рукописной традиции 2–й том мыслится как продолжение 1–го.
Следует также сказать о том, что сочинения преподобного Исаака уже в древности существовали в разных редакциях и разных переводах, в которых его Слова нумеровались по — разному. Древние источники упоминают то о пяти, то о семи «томах» преподобного Исаака (причем неясно, сколько Слов входило в один том). Впрочем, если мы учтем, что древний арабский перевод сочинений преподобного Исаака включал в себя четыре книги, содержавшие в общей сложности 122 Слова [121], а сирийский текст «Слов подвижнических» содержит лишь 82 Слова, можно предположить, что около 4 °Cлов не вошли в сборник. Приняв во внимание, что новооткрытый 2–й том преподобного Исаака включает в себя 41 Беседу [122], мы можем с достаточной долей вероятности утверждать, что дошедшие до нас два тома сочинений преподобного Исаака на сирийском языке соответствуют его 122 Словам в арабском переводе и составляют весь корпус написанных им произведений.
Сравнение арабского перевода Слов преподобного Исаака с греческим, проведенное еще в XVIII веке, показывает, что греческий перевод соответствует 2–й и 3–й книге из арабского перевода [123]; следовательно, материал, вошедший в арабские книги 1–ю и 4–ю, остался вне поля зрения греческих переводчиков. Опять же, наиболее вероятным представляется предположение, что они по своему составу приблизительно соответствуют новооткрытому сирийскому 2–му тому [124]. Имеются неопровержимые текстологические доказательства принадлежности обоих томов одному автору. Прежде всего, две Беседы из 2–го тома идентичны двум Словам из 1–го тома, а именно, Беседа 16–я из 2–го тома соответствует Слову 54–му из 1–го тома [125], а Беседа 17–я из 2–го тома соответствует Слову 55–му из 1–го тома [126].
Кроме того, в тексте 2–го тома есть несколько ссылок на Слова из 1–го тома. Так например, в Беседе 3–й из
