паломничестве… На вокзале было немало наших матушек, и с чувством, видно, искреннего сожаления прощались они с владыкой Николаем. Они его очень полюбили за его простоту и подчеркнутую благожелательность к матушкам именно» (апрель 1930).
Возможно, общение с этим святым архиереем и предложение со стороны сербов вновь переехать в Югославию и побудили о. Киприана туда вернуться. Там он принял сербское подданство, преподавал и служил в епархии владыки Николая (Велимировича) еще пять лет, до 1936 года, пока не переехал во Францию в Свято-Сергиевский богословский институт к митрополиту Евлогию. Во Франции о. Киприан прожил почти четверть века.
Вифанская община Воскресения Христова
«Нас не должны разделять догматы,
нас должна объединять любовь Христова» [14].
Игуменья Мария (Робинсон)
В Палестине времен Британского мандата было много европейцев. И не только государственных служащих, ученых или паломников, но и тех, кто оказывался там проездом. Дело в том, что путь из Европы в Индию – важнейшую британскую колонию – проходил через Суэцкий канал в Египте, и тысячи англичан регулярно проплывали вблизи берегов Палестины. Так что тем, кто этого хотел и у кого было время, не составляло труда заехать в Иерусалим.
Об интересе англикан к Православию мы уже говорили. И хотя Д. Читти и большинство англичан, посещавших Троицкий собор или Горненский монастырь, так и не стали православными, атмосфера взаимного интереса и постоянных контактов все-таки дала свои плоды: монастырь Марии Магдалины в Гефсимании, сегодня один из трех русских монастырей в Иерусалиме, был основан в начале 30-х годов двумя шотландскими сестрами, изначально англиканскими монахинями, присоединившимися к Православию.
Стелла Робинсон и Катрин-Фрэнсис Сирот заехали в Иерусалим в 1932 г. по дороге в Индию, где они основали «молитвенный дом Марфы и Марии»: примером для них являлась евангельская Вифания, где Господь и Его ученики находили приют. По пути в Индию они неожиданно решили завернуть на Святую Землю, чтобы увидеть настоящую Вифанию, и… остались там на всю жизнь, став православными монахинями. На время своего краткого, как они предполагали, визита женщины сняли в аренду домик в Гефсимании, вблизи русского храма. С этого началось их знакомство с Православием, с приютившим их архиеп. Анастасием и проживавшей в Гефсимании с. Валентиной Цветковой, хорошо говорившей по-английски. Валентина Николаевна Цветкова (1889–1983, игуменья Варвара – вторая игуменья Гефсиманского монастыря, с 1968 г.) была дочерью директора Государственного Банка Российской империи, духовным чадом наместника Чудова монастыря в Кремле еп. Арсения (Жадайовского). В эмиграции была с 1922 г., жила в Ницце, на Св. Землю переехала в июле 1929 года по приглашению архиеп. Анастасия (Грибановского).
О Православии англиканские сестры знали немного, но в свое время с. Стелла читала воспоминания графини Олсуфьевой о Елизавете Феодоровне, изданные на английском языке в начале 20-х гг. Для них Елизавета Феодоровна – русская великая княгиня, основательница Марфо-Мариинской обители и новомученица – была в первую очередь внучкой английской королевы Виктории и их соотечественницей. А ее Марфо-Мариинская обитель в Москве, где молитвенный и созерцательный дух вифанской Марии был един с деятельным духом евангельской Марфы, являлась для шотландских сестер одним из примеров их деятельности. Каково же было их удивление, когда они узнали о том, что всего в нескольких десятках метров от того дома, где они остановились, находится погребение Елизаветы Феодоровны: в крипте гефсиманского русского храма.
Сестры стали ежедневно заходить в гефсиманский храм на молитву и дальше знакомиться с Православием. Однажды они поехали в Вифанию и поразились запустению, царившему в то время на русском участке. Участок в 2000 квадратных метров был приобретен в 1909 г. о. Леонидом (Сенцовым), он же выстроил там большой каменный дом для паломников, устроил цистерну для сбора воды и ограду вокруг всего участка. Однако в Первую мировую войну дом был занят турецкой кавалерией и к концу войны разорен так, что после войны местным жителям оставалось выломать разве что деревянные двери и оконные рамы. Так он и простоял до начала 30-х годов, пока туда не пришли шотландские сестры. Они решили отложить возвращение в свой дом Марфы и Марии в Индии, если «настоящая» Вифания нуждается в помощи.
Вл. Анастасий прислал рабочих, шотландские сестры нашли средства. Началось восстановление вифанского участка, хотя еще никто не знал, что там будет дальше. В начале 1933 г. англиканские монахини сообщили с. Валентине о своем решении стать православными. Совсем как Елизавета Феодоровна, которая приняла такое решение тоже на Святой Земле! «Я не имею никаких прав сам решать этот вопрос, – сказал на это архиеп. Анастасий, – но и не могу идти против воли Божией. А я ее ясно вижу в этих обстоятельствах». Присоединение двух англиканских сестер к Православной церкви было совершено 18 сентября 1933 г. в Дамаске антиохийским православным патриархом Александром. Им были возвращены имена, данные в детстве при крещении, – Мария и Александра.
Через год владыка Анастасий совершил монашеский постриг с. Марии (Робинсон), а затем и сестер Александры (Сирот) и Валентины (Цветковой). Двум последним при постриге были даны имена Марфа и Варвара. В Вифании была устроена женская община с домовой часовней, ткацкой мастерской и небольшой больницей для местного населения. Состав новой семьи был таков: монахини Мария и Марфа – шотландки, с. Дуня – русская, с. Роза – армянка-католичка, с. Ульрика – лютеранка из Дании, ну и сторож Ибрагим – мусульманин. Монахиня Варвара (Цветкова) по-прежнему оставалась в Гефсимании, но была частью той же общины. Так в начале 1930-х гг. в Иерусалиме родилась новая православная община. Владыка Анастасий хотел, чтобы она состояла из двух частей: «марфиного» служения в Вифании и «Марииного» в Гефсимании.
Сестра Ульрика де Милиус, жившая в Вифании около 15 лет – до своего возвращения в Данию в 1948 г., так вспоминала первые шаги жизни общины: «Благотворительная работа в евангельской Вифании оказалась делом весьма непростым. Вифания тех времен была небольшой (ок. 400 жителей) и очень мусульманской деревней. Когда открылась амбулатория, на нас обрушился гнев мусульман, никоим образом не желавших посещать христианское учреждение. Гнев выражался в клятве, которую они доносили до наших ушей, что уж скорее их ребенок умрет или дом сгорит, нежели придут они в нашу клинику И не приходили, но лишь до той поры, пока одна женщина не ошпарила себе кипятком ногу и не произошла автокатастрофа. Тогда они тут же позабыли про свою клятву и пришли к нам за помощью. И вот не прошло года, как нашу больничку посещало за день до 110 человек. Да и сами мы тоже стали практиковать дневные визиты по
