назад повернуть, а впереди еще страшнее – все шиворот навыворот, бес уже без утайки рога показывает, от хохота надрывается, Теперь только поодиночке спасаться, за Церковь зацепиться и держаться до последнего – Господь своих не бросает…
«Споили нас!» – «Вы сами виноваты!»«Сгноили нас!» – «Вы сами виноваты!»«Растлили нас!» – «Вы сами виноваты!»Так значит, жди возмездья и расплаты.Но как, однако, зло объединилось!И почему в своем родном краюдуша болит и, словно Божью милость,о честной смерти Родину молю?Не миновать какой-то новой жертвыво имя новой веры и любви,об этом воют мировые ветры,но – жертва, значит, снова на крови!А Белое клокочущее моребьет в берега, и пена волн седыхшуршит и шепчет: «Ты забыл, что горетому, кто соблазняет малых сих!»Станислав Куняев
А вы не боитесь? Тогда послушайте, что сказано про вас через апостола Матфея в Евангелии: И кто примет одно такое дитя во имя Мое, тот Меня принимает; а кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жернов на шею и потопили его во глубине морской (Мф. 18, 5, 6).
С крестом отпускаю народ от обедни.Ну вот – приложился и самый последний.Крестом осеняю застывших поклонно.Как трудно уйти мне сегодня с амвона…Как будто течет все людская чреда,а в ней что ни взгляд, то – беда иль нужда… Как будто прочитана горькая книга,где ты не познал радослезного мига…Как мало счастливых я знаю в приходе…Во счастье-то в храмы немногие ходят…Хоть что оно, счастье-то, если без Бога?!Игрушка-пустышка. Убого, убого…Какая же стужа прошлась по народу!Как будто за окнами времечко года —не лето зеленое… Белая мгламорозным дыханьем меня обожгла…И, стоя с крестом на амвоне под нею,одно ощущаю: седею, седею…
Родиться русским – слишком мало
Два года мы летом совмещали с женой приятное с полезным: ездили в эстонский санаторий в местечке Тойла всего в двадцати километрах от Пюхтицкого монастыря. Ненадолго, на день-два нам удавалось останавливаться в обители. Но это к слову.
Вокруг Тойла, на берегу глубокого обрывистого берега Финского залива, расположился прекрасный старинный парк; говорят, там есть домик для отдыха президента республики. Гулять часами по парку и было нашим главным занятием; иногда, в хорошую погоду, загорали на пляже, но без купания: вода слишком холодна. Крохотная Тойла прославилась тем, что именно ее избрал для проживания после революции знаменитый своими эпатирующими поэзами Игорь Северянин, Помните, «я гений Игорь Северянин» или безсмертные «ананасы в шампанском»? (Игорь Васильевич Лотарев ум, 1941 в Таллинне.)
В льняной рубахе, загорелый, стройный, он шел привычно пыльною тропой, «король поэтов» и рыбак из Тойла… Туман вечерний стлался за спиной… Он с этой жизнью потихоньку свыкся, Он «дачничает» в смене летних дней… Как вспыхнут радостью глаза Фелиссы8! Как улыбнется он с порога ей! Не счастье ль это?.. Но слова простые жгут нестерпимо истиной одной: нет счастья для поэта без России, он – блудный сын, ему пора домой! (Михаил Шаповалов),
Правда, домика, где он прожил несколько лет, нам разыскать не удалось, Но здешняя местность была ему по душе, и он посвятил ей, к примеру, такое стихотворение:
Эст-Тойла
За двести верст от Петрограда,От станции в семи верстах,Тебе душа поэта рада,Селенье в еловых лесах!Там блекнут северные зори,Чьи тоны близки к жемчугам,И ласково подходит мореК головокружным берегам.Как обольстительное пойло —Колдуйный нектар морефей, —Влечет к себе меня Эст-ТойлаВолнами моря и ветвей.Привет вам, шпроты и лососи,И ракушки, и голоса,Звучащие мне на откосе, —Вы, милые мои леса!Давно я местность эту знаю,Ее я часто вижу в снах…О, сердце! К солнцу! К морю, к маю!К Эст-Тойле в еловых лесах!1918
И санаторий, и погода, и родная природа располагали к отдыху от безконечных забот. Единственное, что портило мне настроение, – присутствие по соседству обустроенного фашистского кладбища. Видно, прижали немцев наши войска к берегу и всех положили. В соседнем городке Йыхви еще одно, точно такое же кладбище. И в другом тоже. Удивительно, что устроены места захоронений совершенно одинаково; по три каменных креста в лесу в определенном порядке, центральную дорожку венчает большой железный крест. Конечно, Эстония – страна независимая, уже и в НАТО вступила и имеет право делать у себя все, что ей заблагорассудится. К слову, немцы у них и санаторий выкупили, устроив на свой лад. А мы проходили с женой через кладбище в парк, стараясь набраться свежего эстонского воздуха на весь грядущий тяжелый русский год.
…Но когда в Кировском районе Ленинградской области, на церковной земле, я увидел подобное огромное кладбище фашистов на 80 тысяч захоронений(!) и пресмыкающегося православного священника, душа редактора не смогла смолчать. Я пропускаю подробности уже начавшейся неравной борьбы с «примиренцами», но, следуя традиции «былинок», привожу стихотворные строчки человека, который знал войну не понаслышке. Стихотворение называется «В Смоленске»,
Для краткости перепечатываю только вторую часть:
…Какой-то немец в этом доме сушил над печкою носки, трубу железную в проломе стены устроив мастерски, Уютом дельным жизнь-времянку он оснастил, как только мог: где гвоздь, где ящик, где жестянку служить заставил некий срок, И в разоренном доме этом определившись на постой, он жил в тепле, и спал раздетым, и мылся летнею водой… Пускай не он сгубил мой город, другой, что вместе убежал, – мне жалко воздуха, которым он год иль месяц здесь дышал. Мне жаль тепла, угла и крова, дневного света жаль в дому, всего, что, может быть, здорово иль было радостно ему, Мне каждой жаль тропы и стежки, где проходил он по земле, заката, что при нем в окошке играл вот так же на стекле. Мне жалко запаха лесного, дровец, наколотых в снегу, всего, чего я вспомнить снова, не вспомнив немца, не могу, Всего, что сердцу с детства свято, что сердцу грезилось светло и что навеки, без возврата, тяжелой черною утратой отныне на сердце легло (Александр Твардовский † 1971). 1943
Я знаю, Господь запрещает клясться. Но сегодня я нарушу Его запрет: клянусь, что я, русский человек, жизни не пожалею на то, чтобы останки оккупантов с почестями не ложились в родную землю, обильно политую русской кровью. Только разлепи очи, народ… Только очнись и вспомни, кто завоевал Победу. И какой ценой…
«К прискорбию, сегодня некоторые пытаются оклеветать, принизить, предать забвению подвиг нашего народа, поставить в один ряд агрессоров и тех, кто им противостоял. Нам следует сделать все возможное, чтобы эти попытки не удались, чтобы благодарная память о тех, кто сражался с сильнейшей армией мира и победил, оберегала человечество от нового взаимоис-требления» (Из выступления Патриарха Московского и всея Руси Алексия II на IX Всемирном Русском народном Соборе 9 марта 2005 г.).
Предгневье
Москва вчера не
