их из небытия в бытие, то это ложно, тогда дела не были еще произведены, явно же, что говорит Он о приятии дел уже существующих. Но непозволительно разуметь время предшествовавшее тому, как
Слово плоть бысть иначе, пришествие Слова окажется уже излишним, потому что пришествие это было для принятия дел. Следовательно, остается, наконец, сказать, что когда Сын стал человеком, тогда приял и дела. Ибо тогда довершил их, исцелив наши язвы и даровав нам воскресение из мертвых. Если же, когда
Слово плоть бысть, тогда даны Ему дела, то явно, что, когда сделалось Оно человеком, тогда и созидается в дела. Итак, речение
«созда» означает не сущность Слова, о чем говорено уже многократно, но телесное Его бытие. поелику дела вследствие преступления стали несовершенными и недостаточными, то о Слове говорится телесно, что Оно созидается, да, совершив дела и сделав всецелыми,
представит… Отцу
Церковь, – как сказал Апостол, –
не имущу скверны, или порока, или нечто от таковых, но да будет свята и непорочна (Ефес. 5, 27). Посему род человеческий как вначале получил бытие Словом, так Им же усовершается и возстановлен, и притом еще при большей благодати, потому что, возстав из мертвых, не убоимся уже мы смерти, но всегда о Христе будем царствовать на небесах. Совершилось же это, потому что Само Божие собственное Слово, сущее от Отца, облеклось в плоть и сделалось человеком. Если бы Слово, быв тварию, сделалось человеком, то и человек все еще оставался бы тем же, чем был, не сочетавшись с Богом. Ибо будучи созданием, мог ли бы сочетаться с Творцом посредством создания? Или какая была бы помощь подобным от подобных, которые сами имеют нужду в той же помощи? Если бы Слово было тварию, то как имело бы Оно силу отменить Божий приговор и отпустить грех, когда у пророков написано, что это принадлежит Богу?
Кто Бог якоже Ты, отъемляй грехи
, и оставляяй беззакония? (Мих. 7, 18). Бог сказал:
земля еси, и в землю отъидеши (Быт. 3, 19), и люди сделались смертными. Посему возможно ли разрешить грех сотворенному? Напротив того, разрешает Сам Господь, как и сказал Он:
аще не
Сын вы свободит (Иоан. 8, 36). И освободивший Сын действительно доказал о Себе, что Он – не тварь, не единый из созданных, но собственное Слово и образ Отчей сущности, потому что и вначале осудил грех Отец, и Он один отпускает грехи. поелику Словом изречено:
земля еси, и в землю отъидеши, то сообразно с этим тем же Словом и о Нем совершается освобождение и отменение осуждения.
68) Но говорят: «Если Спаситель и тварь, то Бог мог сказать только и тем разрешить клятву». То же самое может быть сказано и еретикам: если бы и вовсе не приходил Спаситель, то Бог мог сказать только и разрешить тем клятву. Но надобно иметь в виду полезное для людей, а не то принимать в разсуждение, что Богу все возможно. И прежде Ноева ковчега Бог мог истребить согрешивших тогда людей, однако же сделал это по устроении ковчега. И без Моисея мог сказать только и известь народ из Египта, но полезно было совершить это чрез Моисея. И без судей Бог мог спасать народ, но для израильтян полезно было, чтобы по времени возставляем был у них судия. Спаситель мог придти еще вначале или, пришедши, не быть преданным Пилату, но Он и пришел при скончании веков, и когда искали Его, сказал: Аз есмь (Иоан. 18, 5). Что творит Господь, то и полезно людям, тому и быть иначе не подобало. Что полезно и прилично, о том и промышляет Он. Посему пришел, не да послужат Ему, но послужити (Матф. 20, 28) и сделать наше спасение. Без сомнения, мог Он и с неба изглаголать закон, но знал, что для людей полезно изглаголать его с Синая, и сделал это, чтобы и Моисей мог взойти, и израильтяне, слыша слово вблизи, тем паче могли уверовать. Впрочем, благословную причину, по которой так совершено, можно видеть и из следующаго. Если бы Бог по всемогуществу изрек и разрешилась клятва, то в этом было бы видно могущество Повелевшаго, и человек сделался бы таким же, каким был Адам до преступления, прияв благодать со вне, без приспособления ея к телу (ибо таковым и тогда человек введен был в рай), но при этом он, может быть, сделался бы еще худшим, потому что научился преступать закон. А в таком состоянии, если бы обольщен стал змием, снова настояла бы нужда Богу изрекать повеление и разрешать клятву. И посему, потребность в этом продолжалась бы в безконечность, люди же все еще были бы виновны, раболепствуя греху. Непрестанно согрешая, непрестанно имели бы они нужду в прощении, и никогда не освободились бы от вины, сами в себе будучи плотию и по немощи плоти всегда препобеждаемые законом.
69) Еще же, если бы Сын был тварь, то человек все еще оставался бы смертным, не сочетаваясь с Богом, потому что тварь не сочетавала бы тварей с Богом, и сама требуя для себя сочетавающаго, и одна часть твари не могла бы служить спасением для всей твари, сама имея нужду в спасении. Итак, в предотвращение сего Бог посылает Сына Своего, и Сын соделывается человеком, прияв на Себя созданную плоть, чтобы поелику все повинны смерти, Самому Ему, будучи иным от всех, собственное Свое тело принести за всех на смерть, и Слову, как-будто все чрез Него умерли (потому что и действительно все умерли о Христе), исполнить, наконец, приговор, всем же чрез Него сделаться уже свободными от греха и от проклятия за грех, и действительно пребывать во веки, возстав из мертвых и облекшись в безсмертие и нетление. поелику Слово облеклось плотию, то сею плотию, как неоднократно было доказываемо, сделано совершенно недействительным всякое угрызение змия. Если бы и возродилось что злое вследствие телесных движений, то оно было бы отсекаемо, и тем истреблялась последующая за грехом смерть, как говорит сам Господь: грядет… сего мира князь, и во Мне не имать ничесоже (Иоан. 14, 30). И сего ради явися, как написал Иоанн, да разрушит дела диавола (1 Иоан. 3, 8). поелику же дела эти разрушены плотию Его, то все мы чрез это освободились по сродству плоти, и сами сочетались уже со Словом. А сочетавшись с Богом, не останемся более на земле, но, как сказал Сам Господь, идеже Он, и мы будем (Иоан. 14, 3), и не
