Все превращается в шунью, и из шуньевого пространства возникают созерцаемые объекты (stong‑pa‑nyid du 'gyur / stong‑pa’i ngang las).
То, чему учит сахаджаяна, является не интеллектуальной системой, а строгой дисциплиной, которую следует практиковать, чтобы понять ее.
Для мадхьямиков как абсолютная реальность — нирвана, так и мир явлений суть шуньи, поэтому для перехода от одного мира к другому не требуется дополнительных, посредствующих начал, подобно "геометрическому бытию" Платона, которое является посредствующим началом между его двумя мирами: миром идей и миром явлений.
Шуньята шуньяты (stong‑pa‑nyid stong‑pa‑nyid). Истинность шуньи есть сама шунья. Она имеет трансцендентную природу, поэтому она — величина вне пространства и вне времени, не подвержена ни увеличению, ни сокращению, ни становлению, ни уничтожению. Шуньята, воспринимаемая телом, языком и мыслью, не есть частица от общей шуньяты. Она суть та же самая шуньята, истинность которой есть сама шуньята. Чандракирти говорит[197]:
Если спросят, где та шунья, которую вы называете шуньятой, то нужно ответить, что шунья находится в самой шуньяте.
Последователи ваджраяны интерпретируют шунью несколько иначе. Они говорят, что абсолютная истина (don‑dam) не есть шунья. Шунья — это то, что имеет феноменальную природу, т. е. сансара. Нельзя сказать, что в абсолютной истине имеются сущность и предикаты, она сама является сущностью и предикатом. Она не подчинена элементам различения (’du shes), ибо у нее нет различий, нет условий и причин. Поэтому ее нельзя определить как шунью, также нельзя сказать, что она — не шунья. Теоретик ваджраяны Нацог — Рандол в своем сочинении "Карнатантра"[198] приводит следующие слова Будды:
То, что вышло за предел песчинок реки Ганг, не есть шунья. Так проповедано Буддой. Если это так, то нет "некоего" нигде, этот "некий" есть шунья… Абсолютно неразличимые, трансцендентно — имманентные дхармы знания не есть шунья. Это потому, что они имеют сущность асамскриты (несоставных элементов), никогда не уничтожаются и не изменяются.
Дальше он пишет[199]:
По учению мадхьямики, все дхармы суть шуньи (chos thams‑cad stong-pa‑nyid). Тиртики признают существование индивидуального Я, шраваки и пратьекабудды признают существование Я дхарм. Бодхисаттвы, имеющие изначальную карму для того, чтобы притягивать к учению истинной шуньяты тех, которые действительно жаждут реальности и признают ее превыше всего, проповедовали о шуньяте, подобной небу (stong‑pa‑nyid nam‑mkh’a lta‑bu). Основа мышления есть сущность сознания, или исконный Ясный Свет (’od gsal), вот это принимают за шунью абсолютной истины (don dam stong pa nyid). Специальная необходимость для спасения живых существ была направлена на освобождение их от признания вещей самостоятельными, существующими по отдельности. Для того, чтобы не повредить убеждению, признающему реальность, утверждают, что дхармы, не имеющие ничего выше себя и обладающие неразличимыми предикатами, не являются шуньей.
Таким образом, для мадхьямиков, и особенно для ваджраяны, теория шуньяты служит средством для спасения живых существ. В ваджраяне она вырастает в тщательно разработанный йогический метод тренировки ума для успокоения необузданных эмоций.
Содержание известной мантры ОМ МАНИ ПАДМЭ ХУМ[200]
Мистическая формула, или мантра, ОМ МАНИ ПАДМЭ ХУМ является мантрой бодхисаттвы Авалокитешвары. Она стала известна в Европе еще в XIV в. через знаменитого путешественника, монаха — миссионера Рубрука[201], который познакомился с ней во время своего пребывания в Монголии в 1254 г. Сейчас она известна многим и уже успела стать модной темой псевдонаучных дискуссий[202]. Однако тантрийская сущность ее едва ли известна даже тем, кто усвоил ее историческое и филологическое значение. В настоящей статье мы пытаемся, опираясь главным образом на тибетские источники, раскрыть смысл этой мантры, тот смысл, который придают ей сами буддисты.
Как мы уже говорили, ОМ МАНИ ПАДМЭ ХУМ является мантрой бодхисаттвы Авалокитешвары, которого буддисты почитают как воплощение сострадательной мысли всех будд трех времен. По методу, который бодхисаттвы применяют для спасения живых существ из круговорота сансары, они подразделяются буддистами на три группы. Бодхисаттвы первой группы утверждают, что ради спасения сансары необходимо совершенствоваться до полного слияния с нирваной, ибо, будучи нирванистическим существом и обладая божественной мудростью, можно легко и эффективно осуществить дело спасения сансарных существ. Они являют собой мысль бодхи, подобную царю, и наибольшее внимание уделяют самосовершенствованию. Бодхисаттвы второй группы являются воплощением мысли бодхи, подобной лодогнику. Они утверждают, что должны вступить в нирвану со всей сансарой вместе, словно лодочник, отправляющийся на другой берег реки со всем своим имуществом. Третья группа бодхисаттвы является воплощением мысли бодхи, подобной пастуху — бодхисаттвы этой группы считают своим долгом уйти в нирвану самыми последними, как пастух, идущий на отдых лишь после того, как загонит свое стадо на скотный двор. Представителем этой последней группы бодхисаттв и является Авалокитешвара.
Шесть слогов мантры Авалокитешвары произносятся, как утверждают тантристы, ради блага и во спасение шести видов живых существ, которые обитают в одной из областей сансары, известной под названием камадхату (’dod khams), т. е. в области, где господствуют желания и страсти. В буддийской мифологии эта область представлена шестью странами с их обитателями:
— страна асуров (полунебожителей), проводящих все свое время в войнах;
— страна 33 небожителей, управляемая царем Индрой;
— страна живых существ, называемых людьми, — единственное место, где возможно совершенствование до нирваны;
— страна животных, высших и низших;
— страна претов, или, по определению профессора Розенберга, вечно голодных демонов;
— страна 18 различных адов.
Простое повторение мантры, по убеждению тантристов, не дает максимального результата, хотя и приносит известную пользу. Как они утверждают, при таком повторении необходимо последовательное йогическое созерцание слогов — символов и размышление над их значением. В данной статье мы считаем возможным поместить метод такого созерцания.
При чтении мантры йогин должен созерцать следующее.
Буква ОМ создает во внутреннем видении тело бодхисаттвы Авалокитешвары белого цвета, очищающего все греховные остатки йогина, и тот обретает силу увести страну 33 небожителей во главе с царем Индрой в нирвану.
Буква МА создает во внутреннем видении тело Будды Вайрочаны[203] синего цвета, очищающего грехи, совершенные языком, и йогин обретает силу увести страну асуров в нирвану.
Буква НИ создает тело Будды Ваджрасаттвы[204] белого цвета, очищающего грехи, собранные сознанием, и йогин получает силу увести страну людей в нирвану.
Буква ПАД создает тело Будды Ратнасамбхавы[205] желтого цвета, очищающего грехи, собранные через антибуддийские знания, и йогину предоставляется возможность освободить страну животных.
Буква МЭ создает тело Будды Амитабхи[206] красного цвета, который уничтожает клеши как источник всех грехов, и йогин обретает право на избавление от мук страну претов (голодных демонов).
Буква ХУМ создает тело Будды Амогхасиддхи[207] зеленого цвета, полностью уничтожающего ошибки и грехи, проникающие через знания и вообще все кармические грехи, и йогин обретает право ликвидировать все застенки 18 адов. Он становится праведником среди родственников и друзей.
На таких мыслях должен сосредоточиться йогин, читая мантру, и, таким образом, практикуя углубление мысли, должен дойти до состояния самадхи, когда мысль, на которую усиленно направляется внимание, начинает занимать все сознание, вытесняя из него остальное содержание[208].
Мантра ОМ МАНИ ПАДМЭ ХУМ — древнейшая из мистических формул буддийского тантризма. Факт ее появления связан непосредственно с проповедями самого Будды, и то, что она имеется в особом разделе Ганжура, известном под названием Жуд (rgyud), лишний раз убеждает в этом. Известно, что у ранних махасангхиков было особое собрание мантрических формул в их "Дхарани — питаке"; также и "Манджушримулакальпа", появившаяся, по мнению некоторых авторитетных ученых, в I в. н. э., содержит мантры и дхарани, а также многочисленные мандалы и мудры. К этому же периоду, вероятно, относится дхарани ОМ МАНИ ПАДМЭ ХУМ, однако, трудно сказать, насколько она была разработана в то время в философско — мистическом плане. Во всяком случае, как считают специалисты, буддийская тантрийская система выкристаллизовалась в определенную форму к концу III в. н. э., как это видно по хорошо известной тантре Гухьясамаджи (gSang ba’i ’dus ра), которая относится к самой высшей из четырех систем буддийского тантризма. Но тантра Авалокитешвары с мантрой ОМ МАНИ ПАДМЭ ХУМ относится ко второй системе снизу (spyod rgyud). Если предположить, что первоначально были созданы более простые тантры, то следует признать, что тантра Авалокитешвары была разработана даже раньше, чем тантра Гухьясамаджи. То, что она впервые проникла в Тибет вместе с возникновением тибетского алфавита, подтверждается множеством исторических сочинений. Например, в легендарной истории царя Сонцэн — гампо, жившего в VII в. н. э., утверждается, что святой царь Сонцэн — гампо был воплощением Авалокитешвары, и в волосах его скрывалась голова одного из дхьянибудд — Амитабхи, которым, кстати, также завершается пирамида многоголового Авалокитешвары[209].
