Этот удивительный человек являлся учеником Джамьяна Кхенце Вангпо, воплощения царя Трисонг Дэцена, удивительного ламы, свободного в своих воззрениях и не ограничивавшего себя концепциями отдельных школ, таких как Ньингма, Кагью, Сакья или Гелуг. К своим двадцати годам Додрупчен стал настоящим знатоком многих трактатов Срединного Пути, Праджняпарамиты, теории познания, Калачакра тантры и Гухъясамаджа тантры в интерпретации традиции новых переводов, а также Дзогчена, который был ему особенно близок.[68]
Говоря о собственном понимании соотношения между Высшей Йога-тантрой и Дзогченом, Далай Лама добавляет: «Когда я читал Додрупчена, казалось, что он сам наполняет меня уверенностью в том, что мои прозрения не были безосновательными». Его Святейшество цитировал Додрупчена во время лондонских семинаров 1984 года, и часто ссылался на его труды, давая учение в монастыре Дзогчен. Среди знаменитых учеников третьего Додрупчена был Джамьян Кхенце Чоки Лодро, чье объяснение отрывка из Праджняпарамита сутры Его Святейшество использовал как основу своего учения в Сан-Хосе.
Когда на сцену в Сан-Хосе поднялся Его Святейшество, зал разразился шквалом аплодисментов. Его приветствовал Согьял Ринпоче. Он поздравил нового лауреата Нобелевской премии Мира и высказал глубокое почтение его смелости, видению и устремлениям:
Это настоящий триумф всего тибетского народа, мощная поддержка его духа, знак того, что мировая общественность признала справедливость его борьбы и поддержала стремление к свободе, рожденное в муках тяжелых страданий. Это победоносное послание всем тем, кто признает ценность прав человека и мира на планете, это знак, придающий смелости тем, кто борется за свое счастье и человеческие права. Это дань почтения вашей стойкости в деле ненасилия, исходящему от вас посланию любви и сострадания, которое вдохновляет миллионы людей во всем мире. Это долгожданный знак признания вас выдающимся мировым общественным деятелем, который в нашу трудную эпоху выступает за всеобщее перемирие. Вам удалось достичь высочайших успехов в деле установления всеобщего братства, всепрощения и спасения. Наконец-то весь мир признал то, чем многие уже давно восхищались.
Его Святейшество обратился с ответным словом:
Во-первых, я хочу выразить признательность всем присутствующим здесь братьям и сестрам по Дхарме. Также я хочу поблагодарить Согьяла Ринпоче и всех вас за поздравления в связи с получением Нобелевской премии Мира. Я считаю эту премию своего рода признанием искренности моей мотивации. В сущности, этот дар предназначен не самому монаху Тензину Гьяцо — скорее, это премия бескорыстному альтруистическому устремлению в целом.
Потенциально каждый из нас обладает равными возможностями к проявлению сострадания. Вопрос в том, уделяем ли мы внимание этому скрытому семени, заботимся ли о нем, взращиваем и применяем ли его в своей повседневной жизни. Я надеюсь, что все большее число людей придет к признанию истинной ценности сострадания и альтруизма. Что касается меня, то я вступил на путь буддийского монаха, который является моим истинным предназначением, и тех пор считаю себя простым монахом, не более и не менее.
Его Святейшество Далай Лама
Мы собрались сегодня здесь, чтобы получить учение о Великом Совершенстве, Дзогчен. Когда дело касается учения, то сам учитель должен обладать чистой мотивацией, а ученики должны начать взращивать ее внутри себя. Что касается учителя, то, если, передавая учение, он движим стремлением к личной выгоде, амбициями, желанием славы и признания со стороны учеников, его мотивация ложная. Тот, кто передает знание, должен быть абсолютно бескорыстным, а его стремление давать учение должно мотивироваться одним лишь желанием принести наибольшую пользу ученикам. В Восьми стихах о тренировке ума очень точно говорится о том, каким должно быть отношение учителя, дающего учение:
Когда я сравниваю себя с другими, то учусь
Думать о себе, как о последнем среди них,
Искренне и от всего сердца
Ставя других превыше себя.[69]
Когда бы мы ни сравнивали себя с другими, стоит придерживаться именно такого видения. Таким должно быть и отношение настоящего учителя к тем, кто пришел получать у него Учение.
Что же касается тех, кто вступил на путь обучения, то их мотивация должна быть чистой и свободной от таких омрачающих эмоций, как гнев, ненависть, ревность или вожделение. Это очень важное условие, особенно для тех, кто следует пути Махаяны, о котором сегодня пойдет речь. Мы действительно стремимся встать на духовный путь, ищем духовное учение и хотим преуспеть в духовной практике, и наше намерение должно быть мотивировано бескорыстным желанием помочь другим.
Поэтому перед началом любой практики мы принимаем Прибежище в Трех Драгоценностях и стараемся зародить в уме бескорыстное устремление достичь просветления на благо всех живых существ. Я думаю, сегодня в зале присутствуют несколько человек, которые не считают себя буддистами, но немного интересуются тибетской культурой, буддийской медитацией и некоторыми буддийскими темами. Таким людям совершенно не обязательно зарождать в себе подобное устремление, вы можете спокойно слушать это учение как обычную лекцию.
Когда мы принимаем прибежище в Трех Драгоценностях, необходимо осознавать его окончательный смысл. Понимание окончательного смысла приходит тогда, когда мы осознаем, что у каждого из нас есть уникальная возможность, скрытая внутри подобно непроросшему семени, которое называется «природа будды». Это и есть тот потенциал, благодаря которому каждый из нас имеет возможность достичь состояния полного просветления путем духовной практики. Пробудив это спящее внутри нас семя, поняв его во всей полноте, мы приходим к окончательному прибежищу.
Этот потенциал является врожденным качеством, естественно присущим потоку нашего ума; его называют Изначальным буддой, по-тибетски Кунтузангпо, что переводится как «всеблагой». Каждое чувствующее существо обладает этой саморожденной возможностью достижения со временем состояния Изначального будды. Поэтому после принятия прибежища в Трех Драгоценностях мы должны взращивать в себе бескорыстное устремление и готовность обрести высочайшее просветление на благо всех чувствующих существ, чтобы суметь привести всех без исключения к единому совершенному состоянию Самантабхадры.
Сегодня я не собираюсь давать учение по какому-то определенному тексту, хотя в основном буду опираться на текст Сокровищница дхармадхату,[70] написанный непревзойденным мастером Лонгченом Рабджампой.
Когда учение подобного рода дается в самом Тибете, принято делать акцент на личном практическом опыте учителя. Учение не дается сразу целиком, но каждый аспект практики объясняется отдельно. Получив наставления по одному из аспектов практики, ученик должен медитировать как можно дольше, по меньшей мере в течение некоторого предписанного количества дней. Упоминание об этом можно найти, например, в трудах Кхенпо Нгакчунга, где дается классификация различных разделов практики и определено количество дней, которое следует посвятить сосредоточению на каждой теме. Это время, как правило, составляет три или четыре дня.[71]
Таков традиционный тибетский подход к передаче учений такого рода. Наставления вместе с объяснениями визуализации и медитации никогда не давались целиком за один раз. Но поскольку отличительной особенностью современного образа жизни является хроническая нехватка времени, мы опустим некоторые подробности медитации и пройдем все за один раз. В наше время ни учителя, ни ученики не имеют возможностей соблюдать традиционный подход к передаче учения. Но, несмотря на измененный подход, во время сегодняшней лекции мы будем делать паузы в определенных местах, чтобы каждый из нас смог одну-две минуты концентрироваться на смысле каждой из обсуждаемых тем.
Мы должны иметь четкое представление о том, что недостаточно просто получить посвящение и благословение. После этого мы должны получить более подробные инструкции у своего учителя, а затем долгое время сосредоточиваться на их смысле. Иначе нет никакой разницы между получением учения и мимолетным переживанием. Если во время слушания учения вы пребывали в дремоте, тогда и результат будет столь же мимолетным и не сможет принести ощутимой пользы. Поэтому самое главное — взращивать в себе непреклонное намерение и прикладывать усилие, применяя его в личной практике.
