образ мысли которой задаётся сетью ресторанов быстрого питания «Макдоналдс». Посев отпечатков, их укоренение и уход за ростками требуют
времени и терпения. Я преподавал эту систему огромному числу людей, и определённый процент всегда бросал занятия на полпути. Необходимо методично следовать принципам, изложенным в этой книге, в течение нескольких месяцев, прежде чем стоит ожидать конкретных результатов.
Люди, которые не добиваются успеха в использовании этой системы, неизменно терпят неудачу по одной из двух причин: либо они не следуют этим принципам достаточно длительное время, либо следуют им недостаточно чётко (обычно при этом считают, что всё делают правильно, пока действительно критично не отнесутся к своим занятиям). Вспомните, что за один щелчок пальцев возникает шестьдесят пять ментальных отпечатков, то есть частота их возникновения – шестьдесят пять штук в секунду. Поэтому несколько благородных порывов на фоне целого дня, проведённого в состоянии мрачного раздражения происходящими событиями и окружающими людьми, практически не будут иметь заметных результатов; вам не стоит их и ожидать.
Ранние буддисты Тибета принадлежали к школе кадампа. Это были простые люди: пастухи, плотники и крестьяне. Среди новых для них идей они чувствовали себя как рыба в воде, применяя их в простом, но по-своему изящном стиле. Они носили с собой мешочек, в котором было примерно поровну чёрных и белых камешков. Как только их посещала благая мысль, или они говорили что-то очень хорошее другому человеку, или делали ему доброе дело, они тут же вынимали белый камень из мешочка и клали его, скажем, в правый карман. Если, наоборот, ими овладевала гнусная мысль о ком-то, или они говорили мерзости, или приносили другому зло, то они вынимали из мешочка чёрный камень и клали его в левый карман.
Думаю, к концу дня их здорово тянуло налево. Вечером, как раз перед тем, как идти в постель, они вынимали все чёрные и белые камешки из карманов и пересчитывали их. И очень быстро поняли, как поймёте и вы, что чёрных камней было намного больше, чем белых. Это не к тому, что все мы насквозь грешники и должны всегда чувствовать себя виноватыми или порочными, это попросту означает, что в этом уголке Вселенной (а там ещё так много других уголков) преобладает именно такое устройство ума. Но несмотря ни на что, важным – да нет, важнейшим – свойством нашего ума является его замечательная обучаемость. И вы ещё убедитесь в том, что, совсем немного потренировавшись, ваш ум сумеет делать почти всё что угодно; вопрос только в том, что его надо к этому приучить.
4. Полезно иметь систему самоконтроля.
Алмазный отдел «Андин Интернэшнл» располагался на четвёртом этаже нашего здания на Манхэттене. Всего пару нижних этажей и полуподвал занимало ювелирное производство, после того как большая его часть переехала сюда из-за океана. Ведь изготовление ювелирных украшений – это не то же самое что изготовление, скажем, автомобиля, с его тысячами двигающихся частей. У наших изделий обычно две части – оправа и камень.
Тем не менее удивляет, как много шагов должен пройти, скажем, перстень с алмазом, прежде чем он попадёт в ваш ювелирный магазин. Всё начинается с изучения спроса и предложения; затем кто-то придумывает новый дизайн и делает набросок для профессионального дизайнера. Тот берёт набросок, превращает его в чертёж, показывает большим шишкам, вносит необходимые поправки и передаёт проектировщику.
Проектировщик смотрит на деталь с инженерной точки зрения, Достаточно ли прочен каркас, чтобы выдержать – столь частое – неосторожное обращение? (Как-то раз покупательница вернула нам совершенно сплющенное кольцо; женщина сказала, что оно, мол, бракованное, однако, когда мы слегка надавили, таки призналась, что в сортире ей на руку упала крышка от унитаза, когда она чистила горшок; мы посмеялись, но кольцо всё же заменили.) Достаточно ли металла вокруг камня, чтобы он не выпал? Легко ли будет наладить серийный выпуск изделия? Достаточно ли света попадает на камень со всех сторон, чтобы он сверкал как надо? И так далее.
Затем проект попадает на стол экономиста, который выполняет расчёт себестоимости и решает, насколько это всё экономически осуществимо. Получит ли покупатель чувство глубокого удовлетворения за свои кровные деньги? Выглядит ли бриллиант на свой заявленный вес, а то и больше? Насколько предполагаемая цена будущего изделия сопоставима с ценами на подобные изделия на рынке? Нельзя ли незаметно содрать откуда-нибудь немного золота, чтобы это не повлияло на внешний вид, или такая операция приведёт к тому, что кольцо развалится у кого-нибудь на пальце? Если изготовить сразу большую партию изделий, то какова вероятность того, что она застрянет на складе?
После этого один или два образца изготавливаются в металле и проходят испытания. За тысячи лет, буквально со времён египетских ювелиров, процесс отливки колец из золота – через выплавку воска – практически не изменился. Он начинается с изготовления оригинал-макета. Скульптор-модельер берёт чертежи и скрупулёзно ваяет оригинал из особо чистого и твёрдого воска.
Затем этот восковой оригинал обмакивают в жидкую резину, которая застывает вокруг воска. За дело принимается формовщик; он берёт очень тонкий хирургический скальпель и осторожно разрезает резиновый кубик на две части, – как будто булочку для гамбургера, – чтобы их можно было аккуратно отделить от воскового оригинала. Воск вытаскивают и прорезают канал от края резинового кубика до внутренней полости в виде кольца, оставшейся после удаления воска. Теперь это становится формой для отливки восковых копий первого оригинала: эти клоны называются попросту «воски».
Техник по восковой отливке соединяет обе части новой формы, связывает их вместе крепкой резиновой лентой и затем вставляет в канал восковой инжектор от устройства, которое подаёт горячий воск под давлением. Воск течёт по каналу и заполняет внутреннюю кольцеобразную полость. Когда воск застывает, резиновую ленту снимают и очень осторожненько вынимают воск из формы. Восковый стержень, оставшийся в канале – он называется «литник», – не отделяют от кольца. Если на воске есть царапины или другие дефекты, то ещё один спец – восковой отделочник – берёт тоненькую кисточку и полирует кольцо; намного легче устранить все изъяны с воска, чем с золотого изделия.
Далее мастер по изготовлению восковых деревьев берёт горсть готовых восков и за литники прикрепляет их к восковому стержню; кольца на литниках ответвляются от стержня, как сучья рождественской ёлки. Всю ёлку вертикально опускают в небольшой бачок с гипсовым раствором, так чтобы комель торчал наружу.
После того как гипс застынет, его помещают в специальную печь и выплавляют из него восковое дерево. Внутри гипса остаётся только система открытых каналов, ведущих к полостям, имеющим форму будущих
