— Самое благоприятное время для зачатия наступит через десять дней.
— Через десять дней. Ты уверена?
— Да, мой господин.
Акса не пренебрегала своими обязанностями в отношении Фамари и семьи Иуды. У девочки не было от нее секретов. Следить за ее здоровьем было долгом Аксы. Она знала дни ее цикла. Она отсчитывала их от полнолуния, так, чтобы точно знать, в какие дни Фамарь более всего готова к зачатию.
Вопрос с Онаном был решен, но Аксу тревожило настроение Фамари. Она была задумчива, стала скрытной. Прежде она всегда делилась с кормилицей своими мыслями, поверяла ей свои чувства. Акса понимала — это из-за того, что девочка становится женщиной, но ей хотелось исключить из ее жизни даже самые незначительные огорчения. Она обожала свою воспитанницу и жаждала для нее только самого лучшего. Как может она поднять ей настроение, если не знает, о чем думает Фамарь? Девочка не хотела говорить о том, что ее тревожило. Акса настаивала, но Фамарь сопротивлялась. Акса могла только догадываться, что Фамарь пугала перспектива физической близости с Онаном. Ее можно было понять, если учесть, как бессердечно обращался с ней Ир. Акса переживала за свою девочку и мучилась вопросом, что можно сделать, не навредив ей. Синяки и тогда и теперь — довольно обычная вещь, но более жестокие удары ранили сердце и вызывали непреходящую боль. И что тогда будет с ее Фамарью?
Ир теперь мертв. Втайне Акса радовалась этому. Несчастный юноша просто получил по заслугам. Он больше никогда не поднимет руку на Фамарь, и какой бы бог ни поразил его, Акса была благодарна ему за это. Бессчетное число раз она хотела иметь такую же власть, чтобы самой сделать это. Она затыкала уши, чтобы не сойти с ума, когда слышала из-за закрытых дверей приглушенные крики Фамари.
Фамари не нужно бояться Онана. Второй сын Иуды не был похож на первого. Онан был практичен и честолюбив. Он заботился о стадах своего отца так, как если бы они уже были его собственными. Акса подозревала, что Онан хочет заполучить больше, чем только наследство брата. Он хотел и его жену. Она заметила, как он смотрел на Фамарь. Возможно, страсть юноши перейдет в любовь, и жизнь Фамари станет более светлой.
Конечно, Онан будет стремиться исполнить свой долг перед ней. Первый сын, которого родит Фамарь, будет сыном Ира, но будут и другие сыновья. Они будут принадлежать Онану. Акса едва могла дождаться дня, когда она будет помогать Фамари произвести на свет ребенка. О, снова увидеть, как ее любимица расцветает улыбкой, услышать ее смех, заглянуть в ее глаза, сияющие счастьем! От одной этой мысли ее начинали душить слезы.
Взяв веник и корзинку, Акса вошла в комнату, где Фамарь и Онан будут спать. Она поставила корзинку у дверей и принялась усердно трудиться. Работая, она монотонно повторяла одни и те же слова, чтобы изгнать из комнаты всех духов. Некоторые духи, вероятно, сдерживают желания и препятствуют зачатию. Их следует выгнать из комнаты и не дать им вернуться. Обязанностью Аксы было следить за этим. Она должна защитить молодую чету и дать им возможность насладиться близостью друг с другом.
Акса очень старалась. Она должна быть уверена, что каждый дюйм стен, пола и потолка хорошо очищен. Потом она растворила в воде известь и замазала в каменной стене дырки, чтобы злые духи не смогли проникнуть в дом через них. Она внесла в комнату тростниковые циновки и аккуратно застелила ими земляной пол. Наполнила ароматным маслом светильники и расставила по углам комнаты тарелочки с благовониями. Скоро воздух в комнате пропитается ароматом мускуса, который возбуждает чувства и вызывает желание. Достав из корзинки мандрагору, она настрогала в чашу, стоящую рядом с кувшином вина, стружки этого драгоценного корня. Мандрагора поможет Фамари скорее зачать. Наконец, она достала узорное полотно и накрыла им циновку, на которой будут лежать молодые.
Стоя в дверях, Акса внимательно оглядела комнату. Она должна убедиться, что все на месте, ничего не забыто.
Из гостиной доносились голоса и музыка. Брачный пир начался. Скоро Акса приведет в эту комнату молодую пару.
Вернувшись в спальню, Акса достала из поясного мешочка горсть истертой в легкую пыль земли. В качестве последней предосторожности она посыпала ею пол комнаты от дальней стены до самых дверей. При каждом взмахе руки она бормотала заклинания, чтобы изгнать злых духов. Она не успокоилась, пока все не покрылось тонким слоем пыли. Если какой-нибудь дух вернется, о его присутствии ее предупредят его следы на светлой пыли.
Акса плотно закрыла дверь. Потом замазала щель вокруг двери, надежно защитив спальню.
Довольная своей работой, Акса присела отдохнуть. Она даст Фамари повеселиться еще часок. Возможно, одна-две чаши вина помогут ей расслабиться. Улыбаясь, Акса шептала молитвы своим богам. Скоро она поведет молодых в спальню. Она удостоверится, что злые духи не проникли в комнату, и закроет за Онаном и Фамарью дверь, а сама останется караулить злых духов, которые могут попытаться помешать зачатию. Она будет сидеть у дверей, петь песни и играть на своем маленьком барабане, чтобы прогнать демонов и заставить молодые сердца забиться страстно. Если удастся удерживать ревнивых духов достаточно долго, то Фамарь сможет зачать ребенка. И тогда, наконец, эту девочку, ее любимую Фамарь, будут почитать как беременную женщину.
* * *
Фамарь очень скоро узнала, чем Онан отличается от Ира — он был более коварен и хитер.
Хотя голова Фамари кружилась от выпитого вина и чувства были обострены ароматом благовоний и звуками барабана, она уловила момент, когда брат Ира лишил ее возможности иметь ребенка. Она закричала, но он закрыл ей рот поцелуем, заглушив ее крик протеста. Она неистово боролась с ним, наконец вырвалась и отодвинулась подальше от него.
— Ты бесчестишь меня! — Она схватила свою одежду и прикрылась ею. — И предаешь своего брата!
Онан сел, тяжело дыша.
— Обещаю, я буду обращаться с тобой лучше, чем Ир.
— И это ты называешь лучше?
— Я буду добр с тобой и…
— Добр?
Ир оскорблял ее. Теперь Онан просто использовал ее.
— У нас с тобой одна цель — зачать ребенка для Ира.
Онан потянулся к ней.
— Что плохого в том, что нам хорошо друг с другом?
Не отвечая, Фамарь пристально взглянула на него.
Глаза Онана сузились.
— Не смотри на меня, будто я насекомое, которое ты нашла под камнем.
— Ты должен выполнить долг перед моим умершим мужем и твоим братом.
— Я должен? — Лицо его потемнело. — Кто ты такая, чтобы указывать мне, что я должен?
— Ты знаешь, кто я такая и каково мое положение в этом доме. Ты будешь делать то, что положено, или нет?
— Я обещаю заботиться о тебе. У тебя всегда будет крыша над головой и пища. Я дам тебе все, что ты потребуешь.
Ее лицо горело. Он действительно считает, что она позволит ему обращаться с собой, как с блудницей? Она с трудом поднялась, чтобы взглянуть на него.
— Мне от тебя нужно только одно, Онан, а ты изливаешь семя на землю!
Она швырнула ему его тунику.
Быстро надев ее, Онан покраснел от смущения, но взгляд его оставался острым.
— Ир говорил мне, что ты упрямая. Ты могла бы постараться понять мое положение.
Она была не глупа. Она прекрасно знала, что ему нужно. Она знала, что Онан был алчным человеком, но никогда не ожидала от него такой отвратительной несправедливости.
— Ты хочешь двойную долю, Ира и свою собственную!
— Почему же мне не иметь все? Я трудился изо всех сил!
— У тебя есть своя доля. И ты не имеешь права на долю Ира. Она принадлежит его сыну.
Онан ухмыльнулся:
— Какому сыну?
Глаза Фамари наполнились слезами гнева:
— Ты не добьешься своего, Онан. Я не блудница, которую можно использовать.
— Будь благоразумна, Фамарь. Разве Ир когда-нибудь заботился о стаде так, как забочусь я? Он когда-нибудь был добр к тебе? Хоть раз? Все, что делал мой брат, причиняло тебе горе.
